В некотором царстве… Сборник рассказов - [61]

 Нужно что-то делать. Прямо сейчас. Умылся, но побриться забыл, выбежал из дома. За углом в банкомате снял последние две тысячи, решительно направился к храму у Кольцевой дороги. За церковным прудом встал, задумался – а надо ли идти? Глупость какая-то. Но как всякий убежденный атеист, Ваня переставал таковым быть, когда его прижимало. Надо, Жмыхов, – сказал он себе.– Постичь мироздание человеку пока невозможно, черт его знает, может, там кто и в самом деле есть. Вспомнив черта, Ваня перекрестился.

 Несмотря на ранее утро, в храме было немало старушек, у одной из них узнал где принимает архиерей. Выяснилось, что исповедь бесплатна и не следует рассказывать батюшке подробно о своих неправедных поступках, нужно лишь назвать сам грех: согрешил высокомерием, сребролюбием, пьянством, прелюбодеянием, ну и так далее. А главное, требуется осознать грехи и искренне в них раскаяться.

 После общей молитвы Ваня встал в очередь, которая продвигалась довольно быстро. Он очень волновался, мысленно подбирал слова, которые скажет священнику, но получалась какая-то околесица. Наконец, очередь дошла и до Жмыхова. На негнущихся ногах он подошел к аналою, сразу же схватился за лежащий на нем крест. Батюшка нахмурил лоб и Ваня спрятал руки за спину. Надо было по совету старушек назвать свое имя, но он стоял как истукан.

 -Когда последний раз исповедовались, сын мой,– спросил священник, принюхиваясь к винному перегару,– что привело вас в больницу духовную?

 Мне бы в психиатрическую больницу,– подумал Жмыхов, и так и не представившись, взял быка за рога:

 -Ведьмы меня в последнее время одолевают. Проходу не дают. Льстят словами, доброе обещают, а на деле все наоборот выходит.

 -Ведьмы?– вскинул брови архиерей.– Ведьм, молодой человек не существует, бывают люди, которые служат богу, а бывают те, кто поступает в угоду дьяволу. Своими помыслами и поступками. А вера в ведьм – рудимент народных суеверий.

 Рудимент, значит, – ухмыльнулся про себя Ваня,– кого же тогда в Средние века духовные особы на кострах, как куропаток поджаривали? Или это не наши попы, а западные подобными зверствами промышляли? Впрочем, без разницы. Все они одинаковые. Вслух же стал зачем-то бормотать фразы на старославянском, вычитанные однажды в Интернете при написании сценария:

– Аз токмо от прелести неблазной пытаюсь щит имати. Бытие мое нещадно зло.

– Не понимаю, – нетерпеливо затоптался батюшка, явно заподозривший в Ване еще что-то корме вчерашнего похмелья.– Вы вообще крещеный?

 И опять Ваня отчего-то замялся, пожал плечами.

 -Ну… Возможно, я…

 -Непременно покреститесь, тогда уж и поговорим предметно,– посоветовал архиерей.

 Еще раз?– изумился Ваня,– сколько ж можно? Хотя…кашу маслом не испортишь. Может, забыли там наверху про меня, плюнули давно, как на совсем пропащего. И то сказать – грехов моих – звезд в галактике не хватит пересчитать.

 -А поможет?

 -Вера- наша единственная надежная опора,– уклончиво ответил поп.

 Выяснилось, что обряд общего крещения будет только в четверг, а индивидуальный можно провести хоть сейчас, но стоит это четыре тысячи да еще свечи, крест… словом, наличности Ваниной явно не хватало.

 Горячо заверив ничего не понимающую богомолку у выхода, что вскоре непременно вернется, выскочил из церкви. Звонить приятелям не стал. Перед обрядом нужно было быть предельно честным, а говорить им, что деньги нужны для крещения – как ворон смешить. Заклюют. Решил продать на барахолке старый компьютер, возможно, и дадут пару тысяч, как раз хватит.

 В холе у лифта столкнулся с соседом. Тот был уже с двумя красными флагами, а под мышкой держал чей-то портрет в раме. Вывернув по-птичьи голову, Ваня разглядел Иосифа Виссарионовича. У коммуниста, что ли денег занять, чем черт не шутит?

 На просьбу дать в долг три тысячи, сосед почесал лоб о плечо, что нормальному человеку с такой ношей, по мнению Жмыхова, сделать было физически невозможно, весело подмигнул:

 -А в партию вступишь?

 -В какую?– сделал вид что не понял Ваня.

 -В ленинскую, конечно.

 -Я, видите ли,– замялся Ваня,– не имею политических пристрастий.

 -Напрасно. Вступишь, дам,– сказал, как отрезал сосед и добавил,– в долг, разумеется. Но без процентов. Мы не либерасты какие-нибудь, люди честные.

 -Тогда пять, до понедельника.

 Сосед долго думал, словно мысленно перечитывал Капитал, потом кивнул:

 -Ладно, только партийную нагрузку сразу получишь.

 К вступлению в партию да еще большевистскую Ваня был не готов. Мало того что он коммунистов терпеть не мог, так еще лет двадцать назад дал зарок не влезать ни в какую политику. В России кто бы к власти не приходил, все равно получается одно и то же – сверху жирующие князья, а снизу оборванная бесправная чернь. Вот лет через сто, когда догоним Европу по уровню цивилизации, тогда что-нибудь и получится. Однако высказывать свои убеждения Жмыхов не стал, не то место и время. А, ладно! Цель иногда оправдывает средства.

 На кухне Ваня заполнил партийную анкету, которая каким-то чудом оказалась в кармане соседа, написал заявление, в тумбочке нашел свою фотографию десятилетней давности. Приняв бумаги, сосед довольно крякнул и убежал. Вскоре вернулся с деньгами, еще с тремя флагами, портретом Дзержинского и скрученными транспарантами на палках. Как все донес, непонятно. За деньги потребовал расписку, вручил серпастый партийный билет, торжественно произнес: