В небе Антарктиды - [11]
Вдруг из-за валунов, лежащих в отдалении, появился профессор. - Это для меня ракеты? — спросил он. — Знаете,
обидно, что пришлось прервать наблюдения. Что случилось?
— Вы еще спрашиваете, профессор! Не видите, что вот-вот начнется пурга?
В разговор вмешался Мякинкин.
— Придется нашего уважаемого Олега Степановича в следующий раз привязать хотя бы к костылю самолета, чтобы он, как пушкинский ученый кот, ходил по цепи кругом.
Он взял веревку и сделал вид, что хочет ее накинуть на ногу Вялова.
— Давай, Вася! А ты, Гурий, держи профессора, чтобы не сбежал! — радостно закричал Тулин.
— Вася! — взмолился Вялов. — Отложи до следующего раза свою операцию. Вы сейчас взлетите, а я что же, буду на хвосте висеть? При следующей посадке я сам привяжу себя к костылю, конечно, в том случае, если вы дадите мне образцы породы.
И на этот раз Вялова единодушно помиловали.
... В конце марта ученые закончили в Оазисе временные работы. Летчикам пришлось снова летать оттуда в Мирный, перевозить ученых, научные материалы, образцы породы.
Из Оазиса мы уходили только на период зимы. Весной здесь предполагалось вновь развернуть работы и организовать временную метеорологическую станцию. Нам нужно было знать погоду этого района, так как многие геологические, аэрофотосъемочные и другие работы еще не были завершены.
Один из наших самолетов, возвращаясь с берега Нокса в Мирный, из-за плохих метеорологических условий произвел посадку на ледяном куполе у Оазиса. Я хорошо представляю себе, как на куполе одиноко стоял закрепленный на мертвяках ЛИ-2, а поземка гнала снег по ледяной пустыне. Самолет содрогался от ударов ветра, и казалось, что кто-то стучится о его металлическую обшивку, просит пустить обогреться после долгой дороги. Внутри машины тепло, можно спокойно переждать непогоду. Радиосвязь с Мирным нормальная, там знают, как обстоят дела на куполе.
Вечером, когда в Мирном смотрели в кают-компании кинокартину, я все же беспокоился о ребятах, оставшихся на куполе. Трудновато им придется, если усилится ветер.
Ночью меня разбудил телефонный звонок. Дежурный радист передал мне радиограмму Сорокина: «Вылета воздержитесь, сильный порывистый ветер до 26 метров, машина держится на тросах, скользя по льду».
Сон как рукой сняло. Да, действительно, мы собирались совершить полет к берегу Нокса на «ИЛе», но из-за погоды пришлось задержаться. Опять зазвонил телефон.
— Иван Иванович! Просили передать, что порывы ветра доходят до 30 метров в секунду, машина все время катается по льду, как на коньках.
«Ветерок, видно, усиливается. Ну и Гурий, он еще шутит», — подумал я.
— Вот что, передайте, чтобы приняли все меры предосторожности и связь держали непрерывно.
Утро не принесло ничего утешительного. Над Оазисом разразилась «черная пурга». Вихри подняли в воздух галечную пыль и понесли ее из Оазиса на заснеженный континент. Черная стена надвинулась на самолет.
Впервые в Антарктиде пришлось увидеть такую страшную пургу именно этому экипажу. Порывы ветра достигали уже 40 метров в секунду. «Держимся только на мертвяках, самолет гуляет по курсу до 30°, стойки шасси полностью вытравлены, вращаются винты», — сообщал в очередном донесении Сорокин.
... Уже вторые сутки борется с пургой экипаж. Ураган отрывает самолет ото льда. Сколько нужно было иметь мужества и хладнокровия, чтобы не растеряться в такой момент! Сидя за штурвалом, Гурий Сорокин движением
от себя поднимает хвост самолета, прижимая лыжи ко льду. А мы тем временем сидим в Мирном и ничем не можем помочь друзьям. В такую погоду о вылете и думать нечего. Буря, разразившаяся в Оазисе, пришла и к нам на берег Правды. Теперь надежда только на радиосвязь.
Черная пурга продолжала неистовствовать и на следующую ночь. Ветер, казалось, достиг предельной силы. А с затерявшегося в ночном ненастье самолета шли в Мирный радиограммы: «... Все в порядке... крепления держат. Отстоимся... Ветер доходит до 50 метров в секунду...». Да, действие такого ветра мог бы испытать на себе только человек, находящийся на крыле летящего самолета. Только бы выдержали!... И опять радисты Мирного ловят в эфире слова: «... Ветер не утихает... трудно писать... все на вахте... следите...»
Более трех суток длился этот поединок маленького мужественного экипажа с «черной пургой». И люди победили. Пурга кончилась так же внезапно, как и началась. Как будто не было этого страшного урагана. И все, что пришлось пережить экипажу, казалось теперь далеким.
Наступившую тишину нарушил рев моторов. Самолет, набирая скорость, оторвался от купола и растаял в небе.
СНАЙПЕРЫ ЭФИРА
Почти месяц мы в Антарктиде. Неподалеку от «Оби» теперь стоит второе экспедиционное судно — дизель-электроход «Лена». Командует им Александр Иванович Ветров.
С приходом «Лены» состав нашего авиационного отряда пополнился не только людьми, но и техникой. Прибыл в Антарктиду и строительно-монтажный отряд, который будет строить здания южнополярной обсерватории Мирный. Лето давало себя знать: лучи солнца разрушали припайные льды. Сгружать на лед привезенное имущество было теперь небезопасно. Нередко погода менялась: небо закрывалось тучами, и ветер переходил в ураган. Тогда ледяная масса начинала грозное наступление на суда. Приходилось прекращать разгрузочные работы; суда снимались с якорей и уходили дальше в море, где было безопаснее.
Кому сегодня не известны Sony, Honda, Apple Computer, Microsoft? А что мы знаем о людях, их создавших? Чем отличаются гении от обычных людей? Врожденными качествами или талантом, как принято считать? Действительно ли природа важнее воспитания, а наследственность преобладает над социальными факторами? Может показаться, что нет, если вы рассмотрите историю жизни таких великих людей, как Эдисон, Пикассо, Эйнштейн. Альберт Эйнштейн был гениальным ученым ядерной эры, Пабло Пикассо – самым культовым художникомXX века, а Томас Эдисон – наиболее плодовитым в истории изобретателем.
В книгу выдающегося советского писателя Героя Социалистического Труда Валентина Катаева включены его публицистические произведения разных лет» Это значительно дополненное издание вышедшей в 1962 году книги «Почти дневник». Оно состоит из трех разделов. Первый посвящен ленинской теме; второй содержит дневники, очерки и статьи, написанные начиная с 1920 года и до настоящего времени; третий раздел состоит из литературных портретов общественных и государственных деятелей и известных писателей.
Предлагаемая книга была написана в начале сороковых годов двадцатого века Яношем Хаммершлаг, известным венгерским музыковедом, органистом и композитором, выдающимся знатоком творчества Баха. В ней он стремился избежать всего того, что является не достоверной истиной, а лишь плодом воображения, так называемого проникновения в душу описываемого человека. Книга говорит словами подлинных источников и таким образом является попыткой обрисовать столь могучую в своей простоте, достойную удивления личность Иоганна Себастьяна Баха.
Генерал от инфантерии Михаил Дмитриевич Скобелев – что мы сегодня знаем о нем? Очень мало, его имя почти забыто, а ведь когда-то его слава гремела по всей России и многие соотечественники именно с ним, человеком действия, связывали надежды на выход из политического кризиса, потрясшего Россию в начале 80-х годов XIX столетия. Рассказу об этом удивительном человеке, многое в жизни и самой смерти которого до сих пор окутано тайной, посвящена данная брошюра.
Спросите любого человека: кто из наших современников был наделен даром ясновидения, мог общаться с умершими, безошибочно предсказывать будущее, кто является канонизированной святой, жившей в наше время? Практически все дадут единственный ответ – баба Ванга!О Вангелии Гуштеровой написано немало книг, многие политики и известные люди обращались к ней за советом и помощью. За свою долгую жизнь она приняла участие в судьбах более миллиона человек. В числе этих счастливчиков был и автор этой книги.Природу удивительного дара легендарной пророчицы пока не удалось раскрыть никому, хотя многие ученые до сих пор бьются над разгадкой тайны, которую она унесла с собой в могилу.В основу этой книги легли сведения, почерпнутые из большого количества устных и письменных источников.
Книга В.Носовой — жизнеописание замечательных русских танцовщиц Анны Павловой и Екатерины Гельцер. Представительницы двух хореографических школ (петербургской и московской), они удачно дополняют друг друга. Анна Павлова и Екатерина Гельцер — это и две артистические и человеческие судьбы.