В нашем доме на Старомонетном, на выселках и в поле - [232]

Большой вклад был сделан Б. А. Федоровичем в развитие геоморфологического картографирования в нашей стране. Вместе с акад. И. П. Герасимовым он был инициатором и организатором создания большим коллективом советских ученых первой Геоморфологической карты СССР м-ба 1:4 000 000. Б. А. Федорович много сделал в области разработки легенд общих и специальных геоморфологических карт разных масштабов, построенных на разной морфогенетической основе с использованием различных принципов геоморфологического картографирования.

Большие знания и опыт проведения геоморфологических исследований на территории Средней Азии успешно реализовались ученым в период освоения целинных и залежных земель в Казахстане. Научные результаты его исследований равнин Туркмении помогли освоению пустыни путем создания серии ирригационных сооружений.

Б.А. долго собирал геоморфологические, палеогеографические и географические материалы, тщательно взвешивал их и оценивал до той поры, пока они не становились едва-ли не канонами. После этого весьма трудно было изменить его точку зрения. Вот два примера. Песчаный грядовый рельеф, по его мнению, формировался в результате активных продольных ветровых потоков и никакие новые данные С. Ю. Геллера, И. М. Островского и других ученых, доказывавших их образование поперечным ветровым переносом, не убеждали его в их правоте. И второе.

Бэровские бугры по Б. А. Федоровичу также были созданы продольными ветрами, но теперь доказано, что эоловые отложения залегают лишь на кровле бугров, формируя только верхнюю, так называемую надбугровую толщу. В 1954 г. под его научным руководством наша сотрудница М. П. Брицына на географическом факультете МГУ во время защиты кандидатской диссертации делала доклад по геоморфологии Северного Прикаспия и я помню, что ей было довольно трудно отвечать на вопросы о генезисе бэровских бугров.

Представления Б. А. Федоровича о морфологии и генезисе эолового песчаного рельефа были учтены и использованы американскими учеными при составлении карт песчаных пустынь мира в монографии «A Study of global Sand Seas», изданной NASA в 1979 г., те спустя полвека от начала изучения этих вопросов БАФом…

У БАФа было много учеников и все его очень любили. В 1952-1956 гг. он возглавлял отдел геоморфологии, был добрым другом и наставником геоморфологов ряда поколений. Повторим, он был одним из создателей Института пустынь Туркмении – единственного в ту пору института такого типа. Его заслуги в подготовке научных кадров очень велики. В Казахстане, Туркменистане, Узбекистане и Киргизии трудятся его способные ученики.

Многие годы он был членом Ученых советов ИГАНа и геофака МГУ, неоднократно работал председателем Государственной экзаменационной комиссии геофака.

Я нередко вспоминаю улыбающегося и смеющегося БАФа в стенах ИГАНа, на съездах и конференциях, а также в полевых экскурсиях молодых ученых Института по традиционному «меридиану». Он активно участвовал в обсуждении докладов на молодежных конференциях Института… БАФ был весьма энергичен и в проведении институтских праздников в зале, в котором в те годы собирался весь ИГАН.

Научная, научно-организационная и педагогическая деятельность Б. А. Федоровича была высоко оценена советским государством, наградившим его орденами Ленина, Красной Звезды и медалями.

Борис Александрович был обаятельным, доброжелательным и скромным человеком, достойным подражания. Был храбрым человеком – в конце 20-х годов Средняя Азия еще не была полностью освобождена от басмачей… Он очень любил людей и любил жизнь. И продолжал любить жизнь до конца. Будучи тяжело больным, он говорил: «А жизнь все равно прекрасна!»

Рисунок А. Д. Арманда.

В. П. Белобров Владимир Маркович Фридланд (1919–1983)

Географ, почвовед, картограф, д.г.н. (1964), профессор. В Институте в 1964–1970 гг.

Среди ученых редко можно встретить людей, похожих друг на друга характерами, стилем работы, письма, увлечениями, умением выступать, манерой общения. Но чем-то неуловимым они схожи внешне и безошибочно узнаются всеми окружающими именно как ученые. Владимир Маркович Фридланд отличался от многих коллег и характером, и внешне. Он аккумулировал в себе черты присущие ученым и всем родившимся под знаком Стрельца – любителям природы, путешествий и в какой-то степени искателям приключений на непознанной почве знаний.

Высокий и стройный, красивый, вежливый со всеми, включая землекопов и коллекторов, школьников и студентов, галантный с женщинами всех возрастов, он оставался при этом строгим, взыскательным, бережливым (особенно это касалось времени) и чрезвычайно работоспособным человеком. Библиофил и эрудит, с трепетом относившийся к трудам предшественников, он всегда смотрел вперед, туда, где любимое почвоведение соприкасается с другими смежными и параллельными науками, в частности с философией, которой он отдавал заметный приоритет, легко видимый в его классических научных трудах.

Всегда тщательно одетый, никогда никуда не опаздывающий он также вел себя и в полевых условиях, методично описывая разрезы, факторы почвообразования и процессы, рисуя схемы и постоянно ведя дневник. Образец организованности. Он ненавязчиво прививал и совершенно естественным образом вынуждал нас брать на вооружение методы своей научной работы в поле и Институте, которые оказались бесценным опытом, не потерявшим актуальности по настоящее время. Можно себе только представить, как бы виртуозно Владимир Маркович владел компьютером, доведись ему дожить до компьютерной эпохи. Все новое в науке не ускользало из его поля зрения. Трудно вспомнить хотя бы один вопрос, на который Владимир Маркович не смог бы ответить.