В начале всех миров - [44]

По вопросу задаем,

Потихоньку бредем,

Ответа минуту ждем,

И так дальше, пока из бури не уйдем.

– А там, йе-е-есле-е не сдохнем,

Еще тему найдем.

– Не боись, животное!

Куда-нибудь придем.

Что же, начнем?

– И-и-и-ессс!

Почему манку не лопаешь с пшеном?

Думаешь о чем другом – мясном?

– Вопрос твой не существует на языке лес —

ном,

На людском-мирском еще то-на-сем…

Так что лучше заткнись, соберись.

Вопросы о съестном

По правилу путника не задаем.

Теперь очередь моя.

Хочу знать имя того коня…

Тьфу ты, лошади, что в буран согрела меня?

– Ш-е-е-фф, то печаль моя.

Не имею имени я!

– Да ты врешь небось, коняшка моя?

Нет? Везет. Получишь имя от меня!

– Называй тогда лучше коня ты,

С кобылою будешь семидесятый.

– Зоя, Федя.

– Первый, пятый!

– Гляди, шел кто – снежок помятый?

Расходится буря, солнышко выглядывает.

– Не встретить бы в степи медведя..

– Отставить бредни эти

На рассвете…

Идем!

Осенний Маркер Шри Махадэва Ади Нидана. г. не найден

От автора:

И Одиночество Мое среди Угасших Звезд

Водило Хоровод из Огненной Листвы…

© Шри Махадэва Ади Нидана

Сгорающий Символ

Дырявый Мешок, как Библейский Сюжет,

Устало терял Свой Кредитный Товар.

Прозрачная Мысль, словно Ткань Креп-Жоржет,

Пыталась в Мозгах обтянуть Будуар.

Китайская Ваза – в Драконьих Хвостах

Курилась, и Воздух от Дыма – дурел.

Плашмя и в Крови на Забитых Мостах

Лежала Любовь, только Символ – Горел…

Песчинка к Песчинке – Устойчивость, в Прах;

Сюжетный Мешок весь по Горло набит.

Возможно, наступит Предсказанный Крах,

Но только Предчувствие пусть не гнобит

Уставшую Плоть, как Хозяин – Раба;

Пусть Спины не гнутся под Тяжестью дня.

Как только замолкнет Пустая Мольба,

Так Влага Ночная омоет меня.

Love of September

Пушистым Сном, нырнув под Одеяло,

Лизнув Плечо, Глаза Закрыв от Неги;

Ночь Сентября Уснула Затаенно

В Моей Груди, Уставшей от Сумятиц.

За Нею Следом, в Цвете Красной Охры,

Сентябрь, как Блик, метнулся Сладострастно;

Шептала Ночь в Моей Груди от Страсти,

Стал Сентябрем Я, Плавясь от Восторга.

Инжирное

Ах!

Твой Поцелуй,

Как Вызов

Партнера на Ринг.

ИЯ Удивленный,

Мечусь

Меж Канатами

В

Свете Софитов

Пространства Тюрьмы

Родного Балкона…

Пытаясь

Создать Витражи

Из Звука

Твоих Поцелуев,

Но

Только, не Жди,

Что

Звук Их Чудесный

Я

Буду Гасить —

Добавкой

Безумных Страстей

Из

Прочих Добавок…

В

Основе Которых —

Сладчайшая Вязкость

Инжира.

Не Думай,

Что Я

Так Безумен

И Глуп…

Инжир

Лучше Съем Я,

Втихую

В

Ночи…

О!

Нет!

Не Кричи…

Не Кричи…

Не Кричи…

А Впрочем, —

Кричи…

От…

Ударов

Перчаток… Инжирных

По Сердцу

Моей Тенеформы.

Твой Вызов

Так Глуп;

И

Сила Ударов

Меня

Не Смущает.

Не Чувствуя

Запах Инжира,

Ты —

Все Потеряла.

Сегодня…

Сегодня,

Вчера

И

На Завтра,

На Годы…

Возможно,

Столетья Спустя,

(Как

И

В Прошлых

Столетьях),

Наевшись Инжира,

Метнешься

По Рингу,

Как Тень…

От Собаки,

Лизнувшей Инжира;

И Молча, Оближешь

Мне Плечи Худые,

Покрытые Слоем

Инжировой Мази…

Одиночество

В тряпье ночных теней, кружащих под Луной,

Туманным решетом ловлю я облик твой,

Касаясь сонных крыш, цепляясь за забор,

Пожухлою листвой вяжу пустой узор.

Усталый дом уснул, глазницы затворив,

Лишь черный кот в ночи по-прежнему игрив.

А я парю в тени у твоего окна;

В груди тупая боль и полная Луна.

Варган

Но в Дни и Ночи

Прошлых Миров,

Страстно, раскованно —

Звуком Твоим —

Ворвусь.

Тенью

Среди Черных Рвов —

Скользну,

По Перилам Чужим.

Над Ступенями

Прошлых Миров —

Проплыву, мягко,

Звуком Твоим,

Как Туман.

Тенью,

Среди Старых Снов,

Скользну… тихо

По Губам Чужим.

Но в Дни и Ночи

Прошлых Миров,

Что-то сломалось

Под Звуком Твоим…

Бредит Тенью

Среди Черных Снов —

Мелодия,

По губам Чужим.

Байкер Хвост (Лунные Мыши)

Посвящается Лунным Белкам

Луна – Мышью в Сарайные Крыши;

Грызет Шифер Холодным Светом.

С Крыши на Крышу – Лунные Мыши,

Грызут Печаль Уходящим Летом,

Врезаясь с Хрустом в Междуреберье

С Бензопилой и Автокраном…

Стенают Ребра, но вот Поверье

Пронзает Суть. И, как Дурманом —

Лучом Геката по Снов Журчанью

Пустой Строкой Чужих Проделок,

По Крикам Ночи, назло Рычанью

Владельцев Байков – Лунных Белок.

Скользит устало, сдирая Кожу.

Но Байкер Хвост в Очках и Шлеме,

Закрыв от Смеха Хмельную Рожу,

Формует Мысль в Своей Системе.

Беспринципно

Я Строфы Чувств вырезаю из Камня;

Я Строфы Ума лью из Металла;

Мои Ступни полируют Ступени в Небо;

Ладони возжигают Костер среди Звезд.

Мой Взгляд уперся в Пустые Пространства,

Где Свет еще не ласкал Взоры;

Мои Поцелуи пусты и холодны,

Без Жизни и Страсти,

Как Взор, не нашедший Знакомых Объектов.

Но я – беспринципно лишаю Наивность

Воззрений Чужих – возможности жить,

Чтобы не мучить себя и Тех, Ошалелых,

Что Правды боятся, как Зеркала Хворый.

Жесток я? Возможно! Но Силы Пракрити

Себе не позволят Кошачьего Писка

И Визга Толпы пред Пожаром,

В Котором Огонь осушит Их Слезы,

В Котором Огонь очистит Их Души,

В Котором Огонь разбудит Их память,

И Страсть к Бытию исчезнет Навечно,

Растает в Огне, будто Лед…

И Тайны Эфира откроют Границы…

Липа цветет

Вмиг

Распались Картины,

С Темой

Запаха Лета.

В Теме

Запаха Липы —

Запах Серенькой Тины,

В Ней

Не видно

Ответа…

Черно-Белые

VIPы,

В Черно-Белых

Машинах,

Но

Без Гари

На Шинах,

Шлют

Друг Другу

Приветы.

Я гуляю

По Парку

И

Под Сенью Деревьев…

Невзирая

На Лица,

Перемажу Всех

Гарью

И,

Как Черная Птица,

На

Бетонную Арку

Вознесусь,

Как Царица,

Или Царь —

Равно Полу…

И не вспомню

Я Детства…

Смысла помнить

Уж нету,