А вот и другой «тип», — очень высокий, очень худой господин в темных очках, бритый, в фуражке с кокардой, похожий на подьячего старого времени. Это любитель; он имеет немалый чин, служит учителем в гимназии, и это известно завсегдатаям Трубы, и они относятся к нему с уважением, встречают его поклонами и даже придумали для него особенный титул: «ваше местоимение». Под Сухаревой он роется в книгах, а на Трубе ищет хороших голубей.
— Пожалуйте! — кричат его голубятники. — Господин учитель, ваше местоимение, обратите ваше внимание на турманов! Ваше местоимение!
— Ваше местоимение! — кричат ему с разных сторон.
— Ваше местоимение! — повторяет где-то на бульваре мальчишка.
А «его местоимение», очевидно, давно уже привыкший к этому своему титулу, серьезный, строгий, берет в обе руки голубя и, подняв его выше головы, начинает рассматривать и при этом хмурится и становится еще более серьезным, как заговорщик.
И Труба, этот небольшой кусочек Москвы, где животных любят так нежно и где их так мучают, живет своей маленькой жизнью, шумит и волнуется, и тем деловым и богомольным людям, которые проходят мимо по бульвару, непонятно, зачем собралась эта толпа людей, эта пестрая смесь шапок, картузов и цилиндров, о чем тут говорят, чем торгуют.
1883
Рассказ впервые напечатан в журнале «Будильник», 1883, № 43, под заглавием «В Москве на Трубе». Подпись: А. Чехонте.
При включении в собрание сочинений Чехов изменил заглавие и начало рассказа, стилистически исправил текст, дописал новые конец. В журнальной редакции рассказ заканчивался так: «Про щеглят и снегирей он готов говорить по целым часам, а о зайцах иначе и не говорит, как выпучив глаза и сильно размахивая руками. Он поэт. Летом, вероятно, он перепелов на дудочку ловит и рыбку удит. Хороший тип!».
Первоначально Чехов предполагал поместить рассказ в «Осколках», что видно из его письма издателю Н. А. Лейкину от 19 сентября 1883 г.: «…Посылаю вам… „В Москве на Трубе“. Последний рассказ имеет чисто московский интерес. Написал его, потому что давным-давно не писал, того, что называется легенькой сценкой». Однако рассказа не был напечатан Лейкиным. «Чувствую, что вы на меня будете сердится, — писал Лейкин Чехову, — но рассказец Ваш „В Москве на Трубе“ принужден возвратить Вам и прилагаю его при сем. Видите ли: он имеет чисто этнографический характер, а такие рассказы для „Осколков“ не идут».
