В мире, которого нет - [24]

Шрифт
Интервал

Грузовик с ревом стронулся с места, увозя и «грузчиков», и контейнеры, а незваный гость, не попрощавшись, двинулся к своему велосипеду, прислоненному к забору возле калитки.

– Да, я завтра загляну! – Он как будто случайно вспомнил о чем-то важном и оглянулся. – Подписку о неразглашении, надеюсь, дадите.

– Нет…

– Не важно. Думаю, трепаться всё равно не будете, а то ведь сочтут за душевнобольного, а зачем вам это… Хороший дом, милая девушка, вся жизнь впереди. – Дружески подмигнув Антону, он шагнул за калитку, оседлал своего железного коня и вскоре скрылся из виду, подняв за собой густую пыльную завесу.

Антон ощутил, как мягкая Алёнкина ладонь скользит по его волосам.

– Пойдем в дом. Приляжешь? – В ее голосе не было ни страха, ни напряжения, как будто недавнее приключение навсегда осталось позади и превратилось в далекое смутное воспоминание.

Но дом-то – вот он! И там, на чердаке, по-прежнему стоит «Ѳ. IОХИМ», пытливо сверля стеклянным глазом темноту, явно поджидая новых жертв… «Это просто деревяшка. Ящик с глазом. Ничего в нём нет такого…» – вспомнил Антон слова прадеда, но верилось в них с трудом.

– Ты как? – невпопад спросил он. – Как эти-то все здесь оказались?

– Я сама позвала. Страшно было. Ты медленно так на пол лег, а потом разговаривать начал – как будто не со мной. А потом я поняла: и точно не со мной. Еле-еле тебя вниз стащила, а потом побежала к соседу, потому что все телефоны отключились. Расскажи, что там было!

– Конечно. Потом… Позже. Давай просто поваляемся. – Антон с трудом поднялся с крыльца. Ощущение было такое, будто он встал на ноги после долгого паралича и теперь заново придется учиться ходить. Да что там ходить! Жить в этом мире придется учиться заново – почти всё, что раньше казалось важным, правильным, естественным, бесспорным, теперь было отравлено сомнениями и страхами: что каждый встречный – совсем не тот, кем кажется, и каждое отдельное мгновение жизни – совсем не то, что жизнь вообще. А что такое жизнь? Кто сказал, что эта реальность менее иллюзорна, чем те игрушечные миры, созданные воображением? Кто сказал, что люди, которые населяют Землю, не являются для кого-то «лицами второй очереди»? И, может быть, этот Кто-то столь же ущербен и недалёк, как и тот мальчишка, погруженный в вечную игру, как та томная барышня, превратившая свой мир в элитный бордель, как тот философ, социолог, общественный деятель, филантроп, воздухоплаватель, как все прочие, с кем пришлось столкнуться в потустороннем бреду… Но говорить об этом не стоит. Никому. Даже Алёнке. Ей – в первую очередь.

С трудом переставляя непослушные ноги, он вошёл в гостиную, плюхнулся на диван и вдруг услышал испуганный вскрик. Алёнка, шедшая за ним, словно тень, стояла посреди комнаты, зажав себе рот ладошками, а с лестницы, ведущей на чердак, спускался лакей, тот самый, двойник Привратника. Обеими руками он трепетно держал поднос с дымящимся кофейником, двумя чашечками и тарелкой только что поджаренных гренок.

– Это свои… – постарался успокоить ее Антон, но голос прозвучал слабо и неубедительно. За этим явлением могло крыться всё что угодно – от продолжения контакта с параллельными мирами до начала настоящего сумасшествия. Но Алёнка тоже вполне отчетливо видела лакея, а с ума, как правило, сходят поодиночке…

Лакей спустился вниз, поставил поднос на журнальный столик, взял с него конверт, украшенный массивной сургучной печатью, и протянул его Антону:

– Извольте получить…

– Что это?

– Это вам.

И никаких объяснений. Лакей растворился в воздухе, а конверт остался.

Алёнка уже переборола внезапный испуг и присела рядом, с нескрываемым любопытством глядя, как Антон ломает непослушными пальцами печать, достает пожелтевший тетрадный лист в косую линейку.

«Я забыл… То есть я не успел сказать тебе одну важную вещь, так что извини, пришлось побеспокоить ещё раз, теперь уже точно – в последний. Честно говоря, я и сам не вполне понимаю, что именно случилось со мной, в чем ты сам невольно оказался замешан. Я и не слишком старался это понять, но одно для меня теперь совершенно очевидно: ничто в этом мире не исчезает без следа – и доброе, и дурное лишь меняет форму существования, пытается пробить себе путь сквозь иные сферы или бесконечную вереницу пространств. Вряд ли можно назвать их параллельными – они не просто пересекаются друг с другом, они сплетаются в немыслимые узлы, они проникают друг в друга, они, возможно, не могут друг без друга существовать. Я сотворил свой мир, я делал это всю свою жизнь и после собственной смерти должен был принять всю меру ответственности за него. Честно говоря, до сих пор не знаю, по силам ли мне оказалась эта ноша, но теперь это уже не важно. Миры (или анклавы, как их называет Привратник) отрываются друг от друга, разлетаются, пропадают из виду. Как ни дели бесконечность, она так и останется бесконечностью, а значит, одна только шальная мысль, одно только минутное чувство в состоянии породить целую вселенную – с планетными системами, звездами и галактиками. И какой бы жалкой, ничтожной и примитивной она ни была на заре своего существования, рано или поздно она взрослеет, наполняется жизнью, событиями, судьбами, обрастает историей, памятью, рождает тайны и парадоксы… Возможно, скоро я останусь здесь один, и мне будет позволено отправиться куда-то дальше… А вот, собственно, и то, что я хотел тебе сказать напоследок: не бойся жизни – она не так хрупка, как кажется, и не бойся смерти – ее просто не существует. Есть только странствие по бесчисленным мирам. И однажды наши пути снова пересекутся – впереди вечность, а значит, всё когда-нибудь случится…»


Еще от автора Сергей Станиславович Юрьев
Мир во спасение

Человечество заселило сотни планет. В одной из звёздных систем обнаружена аномалия – Лабиринт, внутри которого человек обретает всемогущество. Те, кому удаётся выбраться в привычную реальность, могут прихватить с собой пару-тройку исполненных желаний. Однако единственный ошибочный шаг становится гибельным и закрывает обратный путь. Корпорация «Орго» захватила аномалию и организовала галактический тотализатор, где ставки делают богатейшие люди вселенной. На дистанцию же выпускаются те, кому нечего терять, но обрести они могут целый мир.


Нить неизбежности

Поручик Соболь, командир взвода Спецкорпуса Соборной Гардарики, случайно выжил после боя, где погибло всё его подразделение, заведомо посланное на убой. Однако командование не оставляет его в покое даже после отставки, предложив отправиться на остров Санта-Мегеро, находящийся под протекторатом Конфедерации Эвери, потенциального противника Соборного Отечества. Там пробуждается некий древний могущественный дух, который необходимо привлечь на свою сторону в геополитическом противостоянии. Однако выясняется, что на острове находится ещё и проход в потусторонний мир — в Пекло, где погибшие бойцы, вместо того чтобы принимать адские муки, оказывают вооружённое сопротивление местной нечисти и ждут своего командира, чтобы с ним пойти на прорыв — в новый мир, в новую реальность, где всё можно начать сначала…


Игры падших

В этом мире грань между мистическим и обыденным куда более призрачна, чем в нашем. Здесь люди, обладающие определёнными способностями, могут обрести силу, сравнимую с могуществом Творца или Нечистого, способны рушить города и строить дворцы – стоит только пожелать. Друг другу противостоят несколько сверхдержав, и каждая норовит поставить эту мощь, куда более разрушительную, чем ядерное оружие, на службу собственным интересам.Но возможно ли контролировать тех, кто обрёл всемогущество? Можно ли «держать на привязи» всесокрушающую мощь? Однако желание доминировать в мире заглушает голос разума…


Вечность сумерек, вечность скитаний

Некогда в мир людей из мира Кармелл через Врата, нарисованные могущественным чародеем Хатто, пришли альвы – и на долгие четыре столетия превратили людей в бесправных рабов. Но потом люди восстали против своих хозяев – и теперь уже они уничтожают оставшихся в живых альвов.Юноша Трелли из чудом уцелевшего альвского племени мечтает увести свой народ назад в Кармелл.Но для этого ему придется собрать воедино все девять обрывков холста, на котором нарисованы Врата, разбросанные Хатто по всему миру, – и вступить в поединок с последней из великих альвских чародеек Ойей, возжелавшей снова подчинить людей своей воле…


Были и небылицы

Было ли на самом деле то, что описано в этих историях, не так уж и важно… Важно то, что приключения Ивана – крестьянского сына, старого разбойника мистера Фунта, вечного студента Аркаши и знаменитого звероведа-путешественника Афанасия Даврина столь же поучительны, насколько и увлекательны.


Жемчуг богов

Человек не в состоянии выдумать ничего такого, чего нет или не может быть: есть все, но вот увидит он это или нет, зависит от силы его воображения. И надо быть очень осторожным — ведь никто не знает, куда может завести полет фантазии... Пещера, внушающая каждому, входящему в нее, непреодолимый ужас, соединяет два мира — наш, обыденный и привычный, и другой, в котором может происходить самое невероятное, все зависит лишь от того, что вы пожелаете, или чего вы боитесь... Ведь окружающая нас реальность зависит от нас, от того, как мы ее себе представляем.