В мире фантастики - [9]

Шрифт
Интервал

В период, когда страна приступила к восстановлению разрушенного войной хозяйства и когда овладение знаниями, подготовка кадров новой научно-технической интеллигенции, привлечение молодежи в науку стало одной из важнейших задач, возросла роль познавательной фантастики. Один из ее зачинателей, А. Р. Беляев, отмечал тогда, что толкнуть на самостоятельную работу — это самое главное и лучшее, что может сделать научно-фантастическое произведение.

В то время начинают появляться и социальные утопии, продолжающие в новых условиях традиции русского утопического романа. Со временем они наполнялись все более конкретным и разнообразным научно-техническим содержанием и рисовали развернутые картины жизни в будущем. Эти произведения отличает стремление изобразить совершенное общество как высшую цель революции, хотя им и были присущи некоторая фрагментарность и схематичность, отсутствие живых образов людей завтрашнего дня, зкскурсионно-описательная форма и упрощенное понимание социальных проблем.

Использовав сложившуюся форму приключенческого романа, фантасты наполнили ее научным содержанием, создали, таким образом, советский научно-фантастический роман. С другой стороны, та же форма приобрела у советских фантастов, прежде всего у А. Толстого и А. Беляева, только ей присущее социальное звучание.

Борьба двух систем находит отражение в советской фантастике с самых первых ее шагов. В ней сразу же намечаются характерные и сохранившиеся до наших дней темы: популяризация тех или иных проблем, гипотез, идей, рождавшихся в науке и технике; судьба открытия и судьба ученого в Советской стране и капиталистическом мире; осуществление грандиозных планов переделки природы; необычайные путешествия, в том числе в Космос. Возникают и жанровые разновидности фантастики — научно-фантастический роман, в котором научная посылка играет основополагающую роль, приключенческий роман с элементами фантастики, фантастическая сказка, научно-фантастический очерк. Создаются пьесы и сценарии. Широко развивается жанр научно-фантастического рассказа.

В предвоенные годы появляется военно-утопический роман. Но еще раньше писатели-фантасты изображали столкновение старого и нового, провал попыток помешать строительству первого в мире социалистического государства. В фантастике того времени часто встречается детективношпионская линия, особенно в 30-е гг. Далеко не всегда, однако, литературный уровень этих произведений соответствовал их идейному замыслу.

В ранней советской фантастике нередко встречались подражания авантюрным романам Запада, далекие и от науки и от настоящей литературы. Голое фантазирование, беспочвенные вымыслы, нагромождение приключений ради приключений — таковы характерные черты этих эпигонских произведений. Художественная ценность таких произведений была крайне низка, и, естественно, они не оставили никакого следа в истории фантастики.

Появились произведения небезынтересные с художественной стороны, но тоже подражательные и проповедовавшие чуждые нам взгляды на будущее.

В 20-е гг. выходило немало и интересных переводных книг. Советский читатель мог, прежде всего, познакомиться с творчеством классиков мировой фантастики — Жюля Верна, Герберта Уэллса, Эдгара По, Артура Конан Дойля, с лучшими образцами произведений современных английских, французских, немецких, шведских и других авторов.

В знакомстве с иностранной фантастикой значительную роль сыграли журналы «В мастерской природы», «Вокруг света» (московский и ленинградский), «Всемирный следопыт», «Мир приключений».

Вместе с тем 20-е гг. характерны обилием переводных произведений, качество которых оставляло зачастую желать лучшего. Книжный рынок наводнялся продукцией многочисленных частных издательств, поставлявших развлекательное чтиво, рассчитанное на не слишком требовательного читателя. Это относится и к периодике, в которой нередко помещались низкопробные произведения зарубежных авторов.

Мутному потоку переводной фантастической беллетристики, а также откровенному эпигонству и халтуре следовало противопоставить другую фантастику. Опираясь на реальные достижения науки, надо было создать произведения, которые рассказывали бы о грядущем прогрессе и воспитывали молодое поколение в духе идей социализма. Разоблачение капиталистической идеологии становилось и в фантастике одной из главнейших задач.

В нашей фантастике 20-х и 30-х гг. сложились те основные направления, которые получили свое дальнейшее развитие в послевоенные годы. Начали появляться оригинальные произведения, и в их числе — посвященные будущим достижениям советской науки и построенные на советском материале. И хотя форма такого произведения еще окончательно не определилась, поиски ее уже велись.

Начав с изображения ученого-одиночки, изобретателя-уникума, стоящего в стороне от окружающей действительности, советские фантасты перешли к показу коллективного творческого труда, процесса научного открытия, результатов решения тех или иных проблем. Появились первые произведения, показывающие грандиозные стройки будущего.

С самого начала отчетливо выявилась характернейшая особенность нашей фантастики — ее гуманизм. Произведения советских фантастов показывали будущее науки и техники, которые служат людям, а не являются орудием истребительной войны. Ни один советский писатель не выступал с проповедью насилия, человеконенавистничества, не призывал к агрессии и войнам. Нашей фантастике всегда были чужды пессимизм, неверие в силы человеческого разума, в прогресс человечества.


Еще от автора Борис Валерианович Ляпунов
Искатель, 1963 № 06

На 1-й стр. обложки: рисунок А. Гусева к рассказу Ж. Рони-Старшего «Сокровище снегов».На 3-й стр. обложки: «Космический ландшафт». Рис. Н. Соколова.На 4-й стр. обложки: «Романтика будней». Фото В. Барановского с выставки «Семилетка в действии».


Пленники Земли

Пленники Земли: (Тунгусские тайны. Том П). Сост. и комм. М. Фоменко. — Б.м.: Salamandra P.V.V., 2014. - 95 с. — (Polaris: Путешествия, приключения, фантастика. Вып. LXIII).Двухтомник «Тунгусские тайны» объединяет ранние научно-фантастические произведения, посвященные загадке Тунгусского метеорита.Во второй том издания вошла фантастическая повесть М. Семенова «Пленники Земли» (1937), где автор, впервые в советской фантастике, описал Тунгусский метеорит как корабль инопланетных пришельцев. Издание также включает классический рассказ А.


Полет на Луну

От издательства:За основу настоящего сборника взят материал, опубликованный в журнале «Знание — сила» № 10 за 1954 год.Авторы статей кандидаты техн. наук К. Гильзин и Ю. Хлебцевич, инженеры В. Левин, Л. Орлов, Ю. Степанов, И. Фридман, писатели Г. Гуревич, Ю. Долгушин, Б. Ляпунов и М. Поповский.Большую работу по обобщению и редактированию всего материала провели К. Гильзин и Г. Гуревич.Послесловие Н. Варварова.Содержание:ВведениеЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ТРУДНОСТИ ПОЗАДИК. Гильзин, канд. техн. наук. Рождение астронавтикиГ. Гуревич. Межпланетный вокзалГ.


Александр Беляев

Критико-биографический очерк, посвященный Александру Романовичу Беляеву.


Тайна безымянного острова

В антологию включены фантастические произведения рассказывающие о географических открытиях, совершенных в высоких широтах обоих полушарий нашей планеты.Открывается книга серьезной утопической повестью Леонида Денисова. Несмотря на прорвавшийся в пятой главе религиозный экстаз, описание природы Крайнего севера и Ледовитого океана великолепны и уникальны по силе эмоционального воздействия на читателя.Далее следует небольшая повесть, реконструирующая последние дни полета аэростата шведского исследователя Арктики Андре Соломона Августа и дальнейшую судьбу его и его товарищей.В книгу также включены несколько рассказов, собранных по страницам периодических изданий и мало известных читателю.Содержание:* Леонид Денисов.На Северном полюсе(повесть)* Н.


По следам Жюля Верна

Почти столетие отделяет нас от тех времен, когда Жюль Верн, великий фантаст, поэт науки и техники, написал первую книгу из серии романов-путешествий — «Пять недель на воздушном шаре».Многое изменилось с тех пор. И все же…Идя по следам героев Жюля Верна, путешественники не всегда повторяли сделанное ими. Но перед ними стояла та же цель: искать и находить! Проникнуть туда, где никто никогда не бывал! Построить машины, которых никто никогда не строил!И вот о том, как это могло бы произойти, вам расскажет наша книга научно-фантастических очерков о необыкновенных путешествиях, совершенных во второй половине двадцатого века.


Рекомендуем почитать
Пушкин. Духовный путь поэта. Книга вторая. Мир пророка

В новой книге известного слависта, профессора Евгения Костина из Вильнюса исследуются малоизученные стороны эстетики А. С. Пушкина, становление его исторических, философских взглядов, особенности религиозного сознания, своеобразие художественного хронотопа, смысл полемики с П. Я. Чаадаевым об историческом пути России, его место в развитии русской культуры и продолжающееся влияние на жизнь современного российского общества.


Проблема субъекта в дискурсе Новой волны англо-американской фантастики

В статье анализируется одна из ключевых характеристик поэтики научной фантастики американской Новой волны — «приключения духа» в иллюзорном, неподлинном мире.


О том, как герои учат автора ремеслу (Нобелевская лекция)

Нобелевская лекция лауреата 1998 года, португальского писателя Жозе Сарамаго.


Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.


Словенская литература

Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.


Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.