В любви и боли - [22]

Чувства, нервы, мышцы, восприятие – всё в состоянии временной заморозки, на грани запредельного перенапряжения. Если резко расслаблюсь или ты что-то сделаешь не так – рухну на пол на подкосившихся ногах или сорвусь в конвульсивной истерике!

- Эллис, постарайся расслабиться и успокоиться! Не накручивай себя раньше времени! Я не сделаю ничего плохого или жуткого… Я никогда не сделаю с тобой того, чего ты больше всего боишься!.. Разве я когда-нибудь переходил за грань? Я делал с тобой что-то недопустимое, аморальное и отвратительное?!

Зачем ты мне всё это говоришь сейчас и именно внутри этой долбанной клетки?! Зачем обхватываешь мне голову руками в этих мерзких перчатках и направляешь взглядом прямо в свои глаза за несколько дюймов от твоего невозмутимого идеально спокойного лица бесчувственного киллера. Зачем заставляешь смотреть в этот ледяной омут чёрной бездны, зачем опять затягиваешь в его глубины без возможности вырваться обратно, без шанса вздохнуть чистого воздуха, утопая в твоём дыхании, в твоей порабощающей силе, сковывающей моё и без того оцепеневшее тело твоими ладонями и беспощадными пальцами?.. Ты и вправду хочешь убедить меня, что так и будет, что эта клетка – самое страшное из всего что ты сделаешь со мной? Что мне на самом деле нечего бояться?! Я не должна бояться тебя? Или ты думаешь… я боюсь, что ты начнёшь загонять мне под ногти иголки и выжигать паяльной лампой метку Дьявола на моей коже? Господи… да я бы всё сейчас отдала, только за то, чтобы бояться именно твоих физических пыток!

- Постарайся быть умницей и не сопротивляйся! Ты же знаешь, это бесполезно и чревато наказанием! – поцелуй Крестного отца в лоб, прохладные губы смерти поверх воспалённой кожи. Я скоро возненавижу этот хозяйский жест и буду делать что угодно лишь бы никогда больше его не чувствовать… хотя бы изнутри.

- На колени! – под холодящее скольжение пальцев по позвоночнику, от затылка и до самого копчика, с лёгким подгоняющим шлепком по ягодице. Захотел бы действовать грубее, подбил бы под коленками! Спасибо за иллюзию на право добровольного выбора!

Меня всё равно успевает пробрать ответной дрожью по телу, статистическим разрядом ледяных искр под кожу прямо в стволовые клетки позвонков, с нестерпимым желанием сжаться или выгнуться, взвыть. Что… что со мной такое?! Как я могу тут стоять перед тобой, умирая от страха, в одном шаге от чистого безумства и… одновременно возбуждаться от самого поверхностного эротического прикосновения твоих пальцев? Как такое вообще возможно? Под вакуумным прессом ожившего кошмара, в плотном кольце-оцеплении твоей несокрушимой подминающей сущности, в сжимающейся вибрации спирали неумолимого времени и отчаянной безысходности… под гулкими ударами набата собственного сердца! Как я могу в таком состоянии всё ещё хотеть тебя и думать бог знает о чём?!

Вздрагивать от силы твоих рук на моих запястьях, безропотно подгибая коленки и млея под скользящим обхватом твоих ладоней на моей коже, прямо под стянутыми кольцами узкого ремня. Задыхаясь и сжимая сильнее челюсти, едва взгляд замирает на чёрных брюках напротив, всего в нескольких дюймах от моего лица. Ясно видеть, понимать и осознавать, практически чувствовать насколько возбуждён твой член, замечать почти неуловимые микродвижения под вздутой тканью и ширинкой, тут же чувствуя собственную реакцию в ответных толчках-приливах на мокрой и всё ещё припухшей киске.

Может это попытка сбежать? Зацепиться сознанием и телом за ничтожную возможность вырваться из этой грёбаной реальности?

Господи, пожалуйста, прикажи отсосать, трахни в глотку и куда только не пожелаешь, только не делай того, что запланировал. Выполню всё, что не потребуешь… безропотно, любой приказ, любую унизительную позу и действие, скажу, прогнусь, стерплю, промолчу или закричу – всё что не захочешь и как только не захочешь, но, умоляю, остановись! Давай вернёмся, пожалуйста!

Последние ясные мысли, беззвучные призывы о помощи и понимании, болезненными конвульсиями вспыхнули и тут же растворились в плотном мраке вечного небытия, тлеющими светлячками затихающей агонией абсолютного ничто. Как бы я хотела остаться в эти минуты пустой бесчувственной оболочкой… не ощущать и не понимать, что ты делаешь и как это делаешь. Как медленно обходишь со спины, заставляя чувствовать тебя ещё острее, реагировать на любое движение и прикосновение ещё болезненней и глубже! Вздрагивать под давлением кожи твоих перчаток и тугого кольца широкого твёрдого ошейника, напрягаться до режущих судорог в скованных мышцах при плотном захвате незащищённой шеи в жёсткие тиски холодной мёртвой кожи, пропуская через нервы в позвоночник каждый звук, каждый виток закручивающейся резьбы на стяжках замка поверх шейных позвонков.

- Тебе это больше не понадобится.

Меньше минуты, чтобы освободить мои запястья от моего же ремня. Ещё несколько грёбаных секунд твоих аккуратных и таких заботливых движений, чтобы завести мне руки за спину и зафиксировать их в кожаных манжетах неразрывных «браслетов».

Кажется, у меня кружится голова, я больше не могу стоять на коленях и подобно бездушной кукле подчиняться каждому касанию и манипулированию твоих пальцев! Возможно я бы и снесла всё это, практически все эти неощутимые тиски с тяжестью наручников и ошейника, все твои обряды и действия над моим безвольным телом, но, как, бл**ь, я могу это терпеть, переживать и пропускать сквозь себя именно здесь, в этом треклятом месте?! Ясно осознавать, что кроме одного Дэниэла Мэндэлла, больше никто знать не знает, где мы!!! А я и подавно!