В лето 6746 года от сотворения мира - [31]

Или поделился я с ними уже существующей идеей о клещах, с помощью которых можно прокалывать в кольцах для кольчуги отверстия для клепки. Они взяли универсальные кузнечные клещи, высверлили в одной из губок отверстие, сделали в нем нарезку метчиком, куда стали легко вворачиваться «зубья» пробойников разного диаметра. А во второй губке высверлили напротив таких зубьев отверстия, чтобы они туда входили и не ломались. К новым клещам приложили целый мешочек пробойников чем-то напоминавших навойники, т. е. стержни для выбивания капсюлей прибора «Барклай», предназначенного для зарядки охотничьих патронов. Конечно, я сразу заказал еще четыре таких комплекта.

Сильно помогли они мне и при изготовлении еще одного механизма. Общеизвестно, что у монголов были пороки — машины такие для метания камней. Задумал и я применить против них свою камнеметалку, только чтобы она метала мне не камни, а гранаты. Руками-то их далеко не швырнешь. Нашел в интернете и описание соответствующего механизма — французского станкового арбалета времен Первой Мировой войны для метания гранат Ф-1[5]. Обычно арбалет метает стрелы, а тут — гранаты. Правда, в своем первозданном виде был он немного слабоват (швырял лимонки, правда по высокой траектории, но только на 140 метров), но мои механики «прониклись» важностью для меня этого «прибора» и при его изготовлении конструктивно добавили к нему кое-что из немецкого арбалета — гранатомета, а также комплектующие из современных рессорных сталей. Отсюда дальность заброса гранаты была увеличена до 200 метров. При этом масса арбалета осталась прежней — 24 килограмма, скорость стрельбы — 4 «выстрела» в минуту, а для его обслуживания — два человека.

Так вот, именно к ним я и обратился с предложением изготовить из металла и дерева (чтобы металл не скреб о метал и не выбивались искры) легко собираемые и разбираемые основныеэлементы мельницы на конной тяге. Прежде всего, большие и малые шестерни. И знаете, недели не прошли, как я их получил. При мне собрали, продемонстрировали, разобрали и упаковали. Вот ведь как! Ну вот почему остальные так не работают, ну ёкарный бабай.

Но на мельнице и хлебопекарне я не остановился. Решил (по примеру отца Федора (персонажа романа Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев») завести себе свечной заводик и, как первый шаг к этому, приобрести ручной свечной барабанный станок, что производится в одном из областных городов близ Москвы и стоит (смешно сказать) около 100 000 рублей.

В основе принятия такого решения было следующее. Во-первых, средневековый Новгород славился не только мехами, но и был центром торговли воском с зарубежными партнерами, т. е. с сырьем проблем не ожидается. Делать же сальные свечи, которые горели ужасно, отвратительно воняли и сильно трещали, мне гордость не позволяла. Во-вторых, восковые свечи в то время, хотя и делали на Руси, но делали так называемым катанием. Воск разогревали в горячей воде, раскатывали в валик, плющили его в длинную лепёшку и, положив на край лепёшки фитиль из льна или пеньки, вновь закатывали в валик. Это было трудоемко, свечи выходили без точной центровки фитильной нити, были не ровными, коптили, потрескивали и «плакали». В-третьих, стоил воск довольно дорого. Так, по рижской долговой книге шипфунт (круг такой перетопленного воска в 192 килограмма) стоил в XIII веке 11, 5 марок (почти 3 килограмма серебра), т. е. без малого 15 новгородских гривен. Но это — в месте доставки, а, значит, закупочная цена воска в Новгороде составляла порядка 7 таких гривен за шипфунт. Сумма тоже не малая. Но это — крупный опт. В продажу же пойдут церковные свечи весом от маленькой в 3,5 граммов (№ 120) до самой большой (№ 20), весом в 20 граммов. А чем меньше опт и вес изделия, тем товар (в пересчете) получается дороже. Чем дороже сырье (а воск — сырье), тем дороже работа с ним.

Здесь примешивалось и еще одно. Свечи были дороги, но к дорогому товару всегда предъявляются и повышенные требования к его качеству. За качественную вещь, при прочих равных, и запрашивать можно больше. Для изготовления свечных фитилей сегодня используются нити, пропитанные жидкостью с натриевой селитрой (чтобы фитили не коптили, а свечи не «плакали»), чего в средневековом Новгороде, конечно же не было. Прежде, чем такой фитиль окажется в свече, в ХХI веке он проходит процедуру замачивания, а затем — высушивания. При этом каждый фитиль наматывается строго под диаметр свечи. Бухты со свечным фитилем (по 3000 метров и стоимостью в пару тысяч рублей) продаются, и необходимый запас (года на два) можно было просто закупить. Охлаждение свечного шнура в станке воздушное и поэтому свечи горят без потрескивания. Немаловажен и внешний вид. Свечи со станка выходят строго цилиндрической формы, без малейшего поперечного смещения и продольных швов. Тщательно обработанные свечные фильеры обеспечивают точную центровку фитильной нити, уплотняют и до глянцевого блеска полируют тело свечи. Все это, бесспорно, также скажется на цене товара, а, значит, и размере прибыли. Плюс работать на станке, и делать что-то вручную — вещи разные. Производительность труда другая. Таким образом, прибыль будет составлять никак не менее 150 % от вложенных средств. Скорее всего — значительно больше.