В лабиринте "Ведьм" - [109]

Зрелище было увлекательное. Наблюдая за точкой на карте, Тяжин представлял, как Саня, матерясь, стоит в пробках, дает в лапу гаишникам, снова стоит в пробках, и так далее и тому подобное…

Проснувшись пораньше, Кирилл принял контрастный душ (обязательно душ, потому что ванная расслабляет) выпил чашку крепкого чёрного кофе, закусил парой гренок и поехал на Ленинский проспект.

Время было как раз — начало рабочего дня. Все уже приехали на работу и пробки до обеда рассосались, поэтому, Китяж домчал до Ленинского меньше чем за полчаса. Это был не тот Ленинский, с которым знакомы гости нашего города. Это был абсолютно новый район на карте города. Квартира у Сани была на самом верху двадцатиэтажной элитной новостройки. С видом на залив, как и положено сыну банкира.

Единственной проблемой было то, что добираться до его дома нужно было дворами. Дом был недавно построен и толковой дороги к нему ещё не сделали.

Свернув в лабиринты спальных кварталов, Китяж закружил хоровод вокруг безликих, одинаковых бетонных домов. И кружил он до тех пор, пока не упёрся в тёмно-синюю, с белой полосой по борту и надписью «милиция», газель. Она нагло стояла поперёк дороги, перегородив проезд так, что ни на Х5, ни на велосипеде, было не проехать.

Кирилл постоял минут десять, но никакого намёка на движение не было. Тогда-то он и вышел из машины. Вообще, Китяж, в отличие от большинства остальных граждан, старался доверять нашей милиции — слишком уж много его знакомых работало в силовых структурах. И они ни разу его не подвели. Поэтому он, совершенно спокойно вышел из BMW и, подойдя к сидевшему за рулём человеку в маске, дружелюбно спросил:

— Слушай, командир, скажи, надолго у вас эта канитель?

— Спецоперация, — с южным акцентом ответил «командир», чем и насторожил Китяжа. Однако он виду не подал, что почуял неладное.

— Понял, — деловито кивнул он и стал изображать из себя любопытствующего, попутно фиксируя малейшие детали происходящего, — а кто проводит? А то, вас силовиков теперь так много стало, что и не разберёшь. СОБР, ОМОН, ФСБ?

— Много будешь знать, быстро жизнь кончится, — непонятный силовик взял АКСУ с пассажирского кресла и положил его к себе на колени, — шёл бы ты отсюда.

— А что же вы оцепление не выставили, — не унимался Китяж, — А то вдруг злодеи через окна уйдут.

— Слушай, ты, — рявкнул на него водила, — Я тебе русским языком говорю. Будешь стоять столько, сколько нужно! Иди в машину и сиди на жопе ровно!

И в этот момент двери подъезда, рядом с которым стояла газель, шумно распахнулась и оттуда вышли четверо в масках и сером милицейском камуфляже. Двое первых вели под руки какую-то молодую женщину, с полиэтиленовым мешком на голове. Женщина явно сопротивлялась, но парни были крепкие и буквально несли свою пленницу. Пленница мычала и дёргала ногами и головой.

«Не много ли бойцов, для одной то дамы»- подумал он, а вслух сказал, — Вы бы пакет сняли, а то задохнётся.

Услышав голос Китяжа, девушка на секунду перестала брыкаться, а потом вдруг замычала и задёргалась с такой силой, будто услышала голос из ада, Она визжала, но рот у неё был явно заклеен.

— Тебе больше всех надо? — к Тяжину подошёл один из тех, кто шёл позади конвоиров и пленницы, но Кир не обратил на него внимания. Он смотрел на «задержанную». Она явно пыталась вывернуться из рук «спецов». И в какой-то момент, ей удалось высвободить руку и сдернуть с головы пакет…

Просветление пришло на миг. Он сразу понял, кто это. Он узнал её… Её глаза… И сейчас эти глаза были полны ужаса. Он хотел сказать ей столько всего… Столько важного и нужного, но удар автомата промеж лопаток вырубил зрительные функции организма, а удар головой об асфальт нарушил и речевые… Но слух, по прежнему работал…

* * *

— Добить его, Аслан? — оказалось, что милиционеры прекрасно говорят по чеченский. А Кирилл лежал на асфальте с закрытыми глазами и внимательно слушал. Он очень быстро сообразил, что с двоящимся изображением, кое бывает после хорошей контузии, много он не навоюет. А вот послушать их не мешало.

— Нет, Арби. Не надо, — ответил, видимо, Аслан, — откроем стрельбу, потом от ментов уходить устанем. По этим-то дворам. Он всё равно не сможет нам помешать. Я, похоже, ему хребет сломал.

«А вот это врёшь!» — усмехнулся про себя Китяж и чуть шевельнул ногой.

— Аслан, он ногой дёрнул!

— Бывает, ты когда этим шакалам головы резал они тоже дёргались. Хватит болтать. Грузите девку.

Дальше была какая-то возня. А потом, Китяж услышал шаги… Шли к нему. Он уже приготовился, что сейчас холодная сталь кинжала коснётся его шеи, но его, всего лишь, похлопали по карманам и вытащили мобильник. Слава богу, кошелёк не тронули…

— Арби! А ну, в машину!! — рявкнул Аслан, — Вот погоди! Скажу Хасану, как ты себя ведёшь! Он тебя не то, что на дело… Он тебя навоз грузить не отправит!

Дальше хлопнула дверь и газель сорвалась с места, попутно обо что-то сильно ударившись.

Тут он и открыл глаза и сел на асфальт. Изображение ещё слегка двоилось.

— От топота копыт пыль по полю летит… Пыль по полю летит от топота копыт… Говорить могу… — проговорил он в слух. Теперь — осмотреться. То, во что они врезались, когда уезжали, был его Х5. Причём удар был не слабый — левое переднее колесо было неестественно загнуто под машину. Крыло больше напоминало кусок кровельного железа, по которому проехался танк. Оно было рваным в нескольких местах.