В лабиринте секретных служб - [19]

15 минут назад Цумбуш привел своих пленников в апартамент 207 и тут же пошел докладывать своему генералу.

Черный портфель лежал на коленях у Томаса. Он отобрал его у полковника, выходя из «крайслера», полагая, что так будет надежнее.

Через высокую, искусно украшенную дверь салона послышалась раздраженная брань. Офицер, появившийся в дверях, доложил:

— Герр генерал фон Фельзенек приглашает мистера Мерфи.

«Я еще считаюсь дипломатом», — подумал Томас. Медленно с высокомерным выражением лица, держа портфель под мышкой, он прошел мимо адъютанта в салон генерала.

Генерал Эрих фон Фельзенек был коренастым человеком с седыми коротко остриженными волосами.

Томас увидел небольшой стол, на котором лежали приборы с монограммами отеля и две металлические тарелки. Было очевидно, что генерал собирается перекусить. Это обстоятельство Томас использовал, чтобы продемонстрировать международный этикет.

— Генерал, я глубоко сожалею, что помешал вам во время трапезы.

— Я должен извиниться перед вами, — проговорил генерал, пожимая руку Томасу.

Томас почувствовал внезапную слабость, когда генерал вернул ему американский и два французских паспорта. Все фальшивые.

— Ваши документы в порядке. Прошу извинить обер-лейтенанта. Он был введен в заблуждение действиями ваших спутников.

— Генерал, подобное может произойти… — начал Томас.

— Подобное не может произойти, мистер Мерфи, с германским вермахтом. Это образец корректности, он уважает международные законы. Мы не хищные звери. Мистер Мерфи, я буду откровенен, на прошлой неделе у меня были большие неприятности. Дело чуть не дошло до фюрера. Пара ревностных служак задержала под Амьеном двух представителей шведской военной миссии и обыскала их. Грандиозный скандал! Я должен был лично принести извинения. Это, возможно, для меня было предостережением. Подобное больше не повторится! Вы уже обедали, мистер Мерфи?

— Нет.

— Позвольте вас угостить обедом перед отъездом. Полевая солдатская еда. Кухня отеля еще не работает, а у «Максима» сегодня, пожалуй, еще закрыто. Ха-ха-ха-ха!

— Ха-ха-ха, — вежливо поддержал его Томас.

— Ну, тогда попробуем обед полевой кухни.

— Если я вам не помешаю.

— Мне очень приятно. Когге, еще один прибор и распорядитесь, чтобы покормили спутников мистера Мерфи.

— Яволь, герр генерал!

Через пять минут генерал спросил:

— Немного однообразно, не находите?

— О нет! Соответственно обстоятельствам очень вкусно, — ответил Томас, постепенно приобретая самообладание.

— Я не знаю, как это называется, парни не умеют готовить айнтопф (густой суп из овощей и мяса), — сердился генерал.

— Генерал, мне хотелось бы реваншироваться перед вами за приглашение пообедать и дать небольшой совет.

— Черт побери, мистер Мерфи, вы фантастически владеете немецким языком.

«Это угрожающий жизни комплимент», — подумал Томас и отпарировал:

— Благодарю, генерал. Моя приятельница — мекленбургская американка, ее мать специализировалась на мекленбургских блюдах.

— Интересно. Когге! — позвал он своего адъютанта.

— Яволь, герр генерал!

Томас начал диктовать рецепт, старательно американизируя свою речь. В это время подали гуляш.

— Приготовлен как деликатес, — проговорил Томас, затем, понизив голос, продолжал. — Разрешите вопрос, генерал, который меня некоторое время занимает. Это правда, что в солдатскую пищу добавляют соду?

— Говорят, но я по этому вопросу ничего сказать не могу. В то же время солдаты месяцами находятся без женщин. Надо ли продолжать?

— Ни в коем случае, герр генерал, как говорят, в любом случае помогает лук.

— Лук?

— Я продолжаю диктовать рецепт, герр генерал.

Стук в дверь прервал его. В дверях появился дежурный офицер и, приблизившись к генералу, что-то доложил ему. Генерал обратился к Томасу. Теперь в его голосе звучали ледяные нотки.

— Я наказал обер-лейтенанта. Он очень переживал и позвонил в американское посольство. Мерфи среди дипломатического персонала не значится. Как вы это объясните?

Мимо отеля все еще катились тяжелые танки и военные грузовики. Лязг гусениц и шум моторов отдавался в ушах Томаса. Машинально рефлекторным движением он вынул часы и нажал кнопку. Часы пробили 12 часов 30 минут. Генерал молча наблюдал за ним. Мысли с молниеносной быстротой проносились в его голове: «Ничто не поможет. Я должен идти на чрезвычайный риск».

— Ну хорошо, мне не остается ничего другого, хотя этим я нарушаю строжайший приказ, — сказал Томас. — Герр генерал, я прошу конфиденциального разговора.

Он говорил теперь по-немецки без малейшего акцента.

— Послушайте, мистер Мерфи, или как вас там, я предупреждаю вас, трибунал соберется очень скоро.

— Пять минут разговора с глазу на глаз, герр генерал.

Томас старался смотреть на него многозначительно. Генерал некоторое время думал, потом кивком головы отослал офицера.

— Герр генерал, своим сообщением я приобщаю вас к государственной тайне. Когда я уйду, вы тотчас же должны забыть, что встречались со мной.

— Вы что, потеряли разум?

— Я открою вам государственную тайну чрезвычайной важности. Вы дадите мне слово офицера, что об этом не узнает ни один человек.

— Ну, такой наглости я еще не встречал…

— Я получил строжайший приказ от адмирала Канариса.