В когтях белого орла - [27]

Ситуация складывалась далеко не самым лучшим образом. В городе еще слышались крики и звон мечей, но было понятно, что поселение потеряно. В кремле укрылись не больше трех сотен защитников, вокруг собирались противники, не подходя пока на дальность полета стрелы.

– Кремль не удержать, – отрезал Вольга; он был ранен, но для богатыря эти раны были не опасны, – стены тут не чета внешним.

– И припасов мало, – грустно заметил Мстислав.

– Вы на Змея сядете и улетите, – князь Милослав тяжело дышал, пробежка далась ему непросто, – а с нами что будет?

– Своих не бросим, – Святогор задумчиво осматривал окрестности, – будем прорываться. На севере вроде бы их не так много.

– Тогда надо спешить, пока они не окружили нас полностью.

– Да нас же мало, – попытался возразить Милослав, но богатырь решительно пресек попытки возражения:

– Ты меня с Вольгой со счетов не сбрасывай, прорвемся.

Святогор шел первым, с ним самые боеспособные бойцы, стража кремля. В середине челядь и воины Милослава, которые были уже изрядно потрепаны в городских схватках, замыкал процессию Вольга. Мстислав на Змее прикрывал кавалькаду сверху.

– Главное, в городе не полыхай огнем, – проинструктировал царя наставник, – Змей очень уязвим для стрел. Как из города прорвемся, за нами полыхни, чтобы преследователей отсечь.

– Кощей с помощью Горыныча все войско Финиста Ясного Сокола пожег, – заметил Мстислав.

– Пожечь-то он пожег, потому что стояли в плотных рядах, да только после того случая его Змей и помер. Несколько стрел попали в брюхо, и все. Лечить Горынычей никто не умеет. Я как узнал, сразу к Черной горе кинулся: раз один Горыныч погибает, та гора тут же нового рождает. Вот я и нашел нашего, и так глупо его не потеряю.

Первые заслоны богатырь сбил легко. Большинство врагов просто разбегалось, увидав, кто на них несется. Плотность войск тут была небольшой, группы по нескольку человек не решались связываться с такой силой, как сам Святогор. Казалось, что из города получится вырваться легко, но уже у самых городских стен дорогу закрыл отряд из восьми десятков человек, которые, плотно уперев щиты в землю, приготовились держаться. На щитах грубо, углем, поверх царского солнышка был намалеван черный орел черниговского княжества. Заметив такое, Святогор кинулся вперед, обнажив меч и, не думая о возможных ранах, врубился в строй врага. Стена щитов дрогнула под богатырским напором, но изменники не разбежались, пытаясь сохранить организованное сопротивление. Из бокового проулка к ним подошло подкрепление, не больше двух десятков человек, но они появились неожиданно и врубились сразу в центр порядка беглецов.

– За Батю! – раздался грозный крик, повсюду раздавался звон мечей.

Батей черниговская дружина любя называла своего воеводу, Путяту, казненного молодым царем.

– Бей изменников! – выкрикнул воевода Борон. Выхватив меч, он бросился на нападающих, увлекая за собой своих людей. Битвы в правильных порядках не получилось, очень скоро одиночные схватки закипели по всей улице. Святогор уже изрядно потрепал передовой заслон, потери оборонявшихся оказались слишком сильны, и изменники дрогнули.

– Бегут, трусы, – с восторгом выкрикнул князь Милослав, – поднажмем!

Он сам с мечом бросился на седобородого ветерана, старый воин попытался ударить копьем, но князь довольно ловко увернулся и рубанул копейщика по ногам. Ветеран упал на землю, но его место тут же занял другой воин. Его удар был точнее, копье пробило князю бок, тот, ахнув, сел на землю, держась за рану. Воевода кинулся наперерез, не давая противнику добить раненого князя. Меч воеводы оказался проворней копья, и противник осел наземь. Неожиданно сзади в битву ворвался Вольга, разом срубив четверых противников, остальные дрогнули и, спасая свои жизни, кинулись прочь. Последний заслон был сбит, впереди только ворота. Святогор с разбегу ударил плечом в створ ворот, но те выдержали даже такой удар. Крепкие дубовые ворота, окованные железом, должны были держать удар тарана, но следующих один за другим ударов такого богатыря, как Святогор, мало что смогло бы выдержать. После нескольких исполинских ударов ворота с треском вылетели наружу, отходящий отряд верных царю воинов хлынул в проем. Следом уже бежали преследователи, Святогор с Вольгой остались прикрывать отход. Гигант схватил створку ворот и с силой метнул в наступающие порядки врага, это сильно охладило пыл бегущих. Рать приостановила свой бег, засвистели стрелы и болты самострелов. Вольга схватился за плечо, толстый болт вошел в ключицу, все плечо окрасилось кроваво-красным цветом.

– Давай беги, – рявкнул на соратника Святогор, – я задержу.

Вольга был слишком опытным воином, чтобы посреди боя устраивать споры: сказано – беги, надо бежать. Тем более что пробить доспех Святогора было весьма непросто, а вот бездоспешному оборотнику под ударами стрел и болтов было несладко.

Черный волк, прихрамывая на левую лапу, помчался от ворот следом за убегающими людьми. Наступающее воинство приближалось к оставшемуся прикрывать отход богатырю, ощетинившись копьями. Кладенец, сверкнув всеми цветами радуги, описал широкую дугу, отбивая охоту у самых ретивых, но воинов это не остановило. Болты и стрелы били в ноги богатыря: еще немного, и ходить будет слишком больно. Превозмогая боль, Святогор последний раз махнул мечом и, развернувшись, огромными скачками помчался прочь из ворот, не дожидаясь, пока его обездвижат. Следом летели стрелы, из ворот выскочила толпа, преследуя беглеца. Неожиданно сверху промелькнула крылатая тень, и все позади богатыря полыхнуло огнем. Лучники тут же перенесли огонь на новую цель, но куда там: Горыныч уже скрылся высоко в небе. После этого беглецов преследовать не решились; за спиной у спасающихся пылал Чернигов.