В кого влюбляются парни? - [7]
– Понятно! – перебил я его. – Вы тут меня еще и протестировали! А я думал, мы просто разговариваем. Хотя в основном говорили вы.
– Вот что, Максим, – Андрей Евгеньевич встал и подошел ко мне, – предлагаю вам еще один сеанс. Думаю, это вам поможет.
– Н-не знаю, – растерялся я.
Я понимал, что все еще тоскую по Вике, но ведь времени после разрыва прошло не так и много. И я был уверен, что подобное состояние вполне естественно и оно само по себе пройдет.
– Само это не пройдет! – сказал Андрей Евгеньевич.
Он словно прочитал мои мысли, и я вздрогнул.
– Лучше не затягивать! – продолжил он. – Думаю, мазохистские наклонности у вас отсутствуют, поэтому вы не стремитесь продлить это болезненное состояние. И почему бы от него не избавиться?
– Так пройдет, – пробормотал я.
Но тут же представил, как сейчас вернусь домой, снова начну думать о Вике, вспоминать ее, без конца анализировать, что было не так и как нужно было поступить в таком-то случае, затем лягу спать, но буду всю ночь ворочаться с боку на бок и снова думать о Вике. А утром проснусь вялый, хмурый, без желания что-либо делать и куда-то идти.
– Хорошо, – решился я. – Но я не хочу ходить к вам постоянно, я ведь не больной!
– Хватит и одного раза, – загадочно ответил Андрей Евгеньевич и улыбнулся.
Но такого оригинального метода вывода из депрессии я и представить не мог. Мы встретились на следующий день рано утром. Я с трудом встал, было темно, не хотелось выбираться из-под теплого одеяла и уж тем более куда-то ехать в воскресное утро. Но я не мог нарушить обещание, тем более доктор забирал меня прямо возле подъезда. Когда я вышел на улицу, то увидел, что густой туман окутывает все вокруг. Было даже плохо видно качели на детской площадке. Начало светать, и туман казался синевато-серым дымом, сквозь который тускло просвечивали огни города. Андрей Евгеньевич только что подъехал, он высунулся из машины и махнул мне рукой. Я быстро забрался в салон, поеживаясь от пробирающей сырости.
– Доброе утро! – жизнерадостно поздоровался он.
– Доброе, – вяло ответил я. – И куда мы в такую рань?
– Все увидишь, – сказал он.
Я не стал больше задавать вопросы, отвернулся в окно, но даже не отслеживал, куда мы держим путь. Привычная тоска снова навалилась. Туманная картинка этому лишь способствовала. Я уже жалел, что согласился на этот странный сеанс, и не верил в успех. Хуже всего, что мне было даже неинтересно, куда меня везет доктор.
Мы остановились в каком-то переулке. Когда вышли из машины, я огляделся. Впереди были раскрытые ворота, в туманном серо-сиреневом свете я увидел очертания церковных куполов, ветви высоких деревьев.
«Это церковь, – подумал я. – Неоригинально привезти меня в такую рань в какой-то монастырь! Надеюсь, доктор не собирается заточить меня в келью мужского монастыря!»
Но это оказалось Калитниковское кладбище. Когда мы пошли по узкой дорожке между могилами, меня начал пробирать не только сырой холод, но и инстинктивный страх. Зрелище было не из приятных. Влажные блестящие ограды, разномастные кресты и надгробья, цветные пятна искусственных букетов, овалы венков – я уже старался отводить глаза и не видеть всего этого похоронного антуража. На душе становилось все более муторно, меня даже начало подташнивать, и казалось, что от земли исходит какой-то мерзкий запашок. Но Андрей Евгеньевич молча и уверенно шел вперед, мне ничего не оставалось делать, как следовать за ним. И вдруг черные тени пронеслись над нашими головами, я вскрикнул и закрыл лицо руками. И даже карканье не привело меня в чувство. Я дрожал от невыносимого страха.
– Это обычные вороны, – раздалось рядом со мной. – И мы уже пришли.
Я опустил руки и открыл глаза. И ощутил ни с чем не сравнимый ужас. Мы находились в углу кладбища среди старых запущенного вида могил. Одна из них, огороженная покосившейся решеткой, была усыпана пожухлыми ржавыми листьями и выглядела осевшим холмиком. Но рядом была вырыта свежая яма. Мало того, возле нее стоял раскрытый гроб. Несколько зажженных длинных белых свечей, воткнутых прямо в землю возле него, лишь усугубляли впечатление какой-то безысходности. Я уже трясся всем телом. Это туманное кладбище, черные ветви деревьев, исчерчивающие небо ломаными линиями, покосившиеся кресты и раскрытый «свежий» гроб вызывали из самых глубин души такой ужас, что казалось, будто я скончаюсь прямо сейчас и никто мне не поможет. Все происходящее было за гранью добра и зла, я ощутил холодное касание вечности и не мог унять дрожь.
– Ложись в гроб, – предложил Андрей Евгеньевич.
– Нет! – вскрикнул я и отступил назад.
– Почему? – спросил он.
– Нет, нет, ни за что! Отпустите меня! – бормотал я.
– Я не понимаю тебя, – продолжил он. – Ты же сам последнее время активно загоняешь себя именно в этот гроб… Так вот он, перед тобой! Почему бы не лечь? И не ощутить во всей полноте свое близкое будущее? Смелей, Макс! Зачем тебе жизнь без твоей девушки? Ты же хочешь этого – уничтожить себя? И вот тебе возможность генеральной репетиции, если можно так выразиться.
– Нет, нет! Я хочу жить! – с трудом выговаривал я, так как мои зубы стучали. – Я молод, зачем мне в этот гроб?!
Всем привет! Меня зовут Макс Ярский, и я вам расскажу, чего хотят парни на самом деле. Честно говоря, мы и сами не всегда знаем:) Кто-то думает, что мы помешаны на футболе и тачках, другие полагают, будто, кроме девчонок, нас ничего не интересует. Открою маленький секрет – ни те, ни другие не правы… В общем, дорогие девушки, если вас интересует, что сидит в наших головах, читайте мои дневники!
Умеют ли парни любить? Готов поспорить, вы, девушки, часто задаетесь этим вопросом, когда встречаетесь с ним взглядом, читаете его эсэмэски или получаете от него милые подарки. Но еще чаще – когда обижаетесь, что он не звонит или не зовет вас в кино. Так как же все-таки узнать о наших чувствах? Не так и сложно. Мы ведь не какие-нибудь инопланетяне и также, как и вы, переживаем, сомневаемся, волнуемся. А еще ужасно боимся, что… вы в нас не влюблены.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Настоящее издание — третий выпуск «Детей мира». Тридцать пять рассказов писателей двадцати восьми стран найдешь ты в этой книге, тридцать пять расцвеченных самыми разными красками картинок из жизни детей нашей планеты. Для среднего школьного возраста. Сведения о территории и числе жителей приводятся по изданию: «АТЛАС МИРА», Главное Управление геодезии и картографии при Совете Министров СССР. Москва 1969.
Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.