В кого влюбляются парни? - [2]

Из-за стола поднялась невысокая девушка. Я бы дал ей лет двадцать, не больше. И она была прехорошенькой – с темными волосами, подстриженными в каре, с необычайно яркими голубыми глазами. Волнение меня отпустило, я начал приходить в себя.

– А как вы догадались, что я Даниэль? – спросил мой друг. – Я-то надеялся, что хотя бы в первые минуты меня примут за Макса Ярского… писателя!

– Да какой я тебе писатель! – прошептал я, все еще находясь чуть позади него. – К тому же зачем ты поздоровался на французском? Дарья Юрьевна читала текст и может понять, «ху из ху»

– Максим? – сказала она и обошла стол, встав передо мной. – Приятно познакомиться лично. Я уже писала вам, но повторюсь: ваши дневники подкупают своей искренностью. А это всегда ценится читателями. И благодаря вашим запискам я могу сказать, что заочно вас хорошо знаю. Именно таким вас и представляла!

– И мы вас такой и представляли! Вы просто очаровательны, – встрял Даня и протянул ей коробку конфет. – Это вам… к чаю.

Я тут же вспомнил его рассуждения на тему «умудренной опытом пожилой редакторши, замученной «непризнанными гениями» и с трудом сдержал улыбку.

– Спасибо, – вежливо ответила Дарья Юрьевна. – Ребята, вы присаживайтесь.

От ее приветливого тона и обаятельной улыбки я окончательно перестал волноваться и пришел в себя. Мы обсудили текущие вопросы, мне пообещали выслать эскиз обложки, сообщили о сроках выхода книги. Дарья Юрьевна положила на стол передо мной договор, который занимал не один лист формата А-4, и посоветовала внимательно его прочитать. Но я лишь бегло просмотрел текст, затем поставил свою подпись внизу каждой страницы. Помню, это крайне странное ощущение какой-то легкой, но кружащей голову эйфории. У меня выйдет книга! Настоящая! В переплете, с интересной обложкой – то, что художники в таком крупном издательстве отличные, я не сомневался ни секунды. И мою книгу будут продавать в магазинах. Было отчего почувствовать головокружение.

Когда мы вышли на улицу, Даня выглядел еще более довольным, чем я.

– Это надо отметить! – заявил он и огляделся. – Только этот район я плохо знаю, и есть ли тут приличное кафе?

Но мне никуда не хотелось. Я был полностью погружен в себя, мой первый договор лежал в сумке, и этот факт казался очень значимым. Как бы это объяснить понятнее? Пока я занимался текстом, пока созванивался с Дарьей Юрьевной, решая с ней кое-какие вопросы по тексту, затем что-то переписывал, добавлял и снова правил, все казалось обыденным. Иногда даже возникало ощущение, что я делаю какую-то курсовую работу. И странным образом этот первый визит в издательство и подписание договора все изменили. Конечно, не было ни красной дорожки, ни фанфар, ни поздравительных тостов, все произошло просто и как-то буднично, но не могу передать словами мои эмоции, они на тот момент зашкаливали. Я осознал, что вступил на какой-то новый для меня путь и все происходящее серьезно и важно для меня.

И вот книга вышла. Я не стал дожидаться, когда мне выдадут положенные авторам десять экземпляров, а побежал в магазин. И когда увидел мою книгу на полке, восхитился обложкой – она показалась мне в разы лучше, чем присланный эскиз, – взял в руки, перелистал, то испытал такой взрыв восторга и гордости, что чуть не запрыгал прямо в магазине. И сразу охватило сильнейшее желание продолжить издавать мои записи. К моему удивлению, очень быстро после выхода дневников появился контакт с читателями. Я даже представить не мог, что сейчас кто-то покупает книги, думал, что все ищут тексты через Сеть. И если что-то цепляет, то скачивают на компьютеры, ридеры, телефоны и тому подобное. Но оказалось, что мои ровесники не только читают «бумажные» книги, но и активно их обсуждают. И не стесняются писать автору. Хочу выразить огромную благодарность всем, кто не остался равнодушным к моим дневникам. Я с удовольствием прочитал ваши отзывы, такая обратная связь имеет большое значение, чувствуешь себя «всеобщим достоянием». Вы меня и хвалили, и ругали, и жалели, и даже давали советы. И многие спрашивали лишь одно: будет ли продолжение?

Итак, продолжаю…

...

Макс Ярский

После расставания

Пустота. docx

Ноябрь – самый темный месяц в году. Ранние сумерки, постоянные туманы, низкое серое небо, дожди, часто переходящие в снег, редкое появление солнечных лучей – таков ноябрь 2010 года. И эта мутная хмурая погода полностью соответствует моему настроению. Вспоминаю ли я Вику? Скорее, стараюсь забыть. Понимаю, что было бы правильнее просто вычеркнуть из жизни этот период моей влюбленности, но мы расстались всего лишь две недели назад. Слишком мало прошло времени, чтобы я смог забыть эту девушку. И пока полностью избавиться от боли, которую она мне причинила, я не в состоянии. Я читал, что после расставания должно пройти ровно столько времени, сколько длились отношения. И только тогда память начинает отпускать и становится легче.

Казалось, что у нас все было хорошо. Конечно, она живет в Минске, а я в Москве. Но разве расстояние имеет значение, если люди по-настоящему любят друг друга? Думаю, нет! Любовь… я все еще не могу найти точный ответ на вопрос: что же такое любовь? И мне кажется, никто этого не знает. Люди настолько разные, что каждый выводит свою личную формулу этого чувства. Мало того, каждый видит этот мир по-своему. Раньше я не особо задумывался над такими вопросами, к тому же был уверен, что все мы воспринимаем реальность одинаково. Но, общаясь с Викой, я неожиданно для себя понял, что это далеко не так. Мы по-разному воспринимали многие вещи, то, что казалось мне очевидным, было для Вики часто сомнительным. И я пытался понять, что чувствует моя девушка и как она на самом деле ко мне относится. И одинаков ли для нас мир? Я не мог ответить на эти вопросы. Сложность была еще и в том, что нас разделяло расстояние. Конечно, есть Сеть, есть телефоны, но все это не давало ощущения ее присутствия, хотя я думал о Вике постоянно. Наверное, для любви необходим близкий личный контакт. Когда ты видишь лицо любимой, невольно отмечаешь, как прекрасно она сегодня выглядит, любуешься цветом ее глаз, вдыхаешь аромат ее волос, слышишь ее нежный голос, то все это и рождает эмоции, причем они разноцветные, словно радуга. Вот эта «радуга» и питает любовь. Думаю, если бы мы жили с Викой в одном городе, то не расстались бы так глупо и так быстро. Но она решила, что наши отношения бесперспективны. Возможно, если бы я находился постоянно рядом, то она не рассуждала, не взвешивала все «за» и «против», а просто отдалась чувствам. Легко ли ей было уходить от меня? Думаю, нет. Я верю, что и она была влюблена. Но мы больше не общаемся, поэтому задать вопросы я ей не могу. И может, это и к лучшему? Может, и не нужно ничего знать! Вика ушла из моей жизни, и мне нужно забыть ее.