В каждом сердце – дверь - [3]
– Вампиров? – безучастно переспросила Нэнси. – Их вообще не бывает в реальности.
– Да тут и нет никакой реальности, моя хорошая. Все нереально. И этот дом, и этот разговор, и эти твои ботинки – кстати, они уже несколько лет как вышли из моды, имей в виду, если хочешь снова вписаться в современный стиль. А если не хочешь расставаться с недавним прошлым – к траурному костюму они тоже не очень-то подходят. И ты, и я – нереальны. Реальность – бранное слово, и я буду тебе благодарна, если ты постараешься употреблять его как можно реже, пока живешь под моей крышей. – Элеанор снова остановилась перед Нэнси. – Волосы тебя выдают, вот что. Где ты была – в Подземном царстве или в Царстве теней? Ясно, что не в Загробном мире. Оттуда не возвращаются.
Нэнси уставилась на нее, беззвучно шевеля губами – голос куда-то пропал. Старуха произнесла эти слова – жестокие, невозможные слова – таким будничным тоном, словно спрашивала о каких-нибудь пустяках, вроде графика прививок.
Лицо Элеанор изменилось – на нем появилось мягкое, извиняющееся выражение.
– Ох, вижу, я тебя расстроила. Со мной это бывает, к сожалению. Видишь ли, я ведь была в мире Абсурда. Шесть раз переходила туда-сюда, пока мне не исполнилось шестнадцать, а потом, когда уже не могла туда попасть, так и не научилась как следует держать язык за зубами. Ты, должно быть, устала с дороги, и тебе любопытно узнать, что будет дальше. Верно? Я покажу тебе твою комнату, как только разберусь с твоими координатами. Видишь ли, в таких вопросах, как выбор комнаты, это очень важно. Нельзя селить путешественницу из мира Абсурда вместе с той, что пришла из мира Логики, если не хочешь потом объясняться с местной полицией по поводу увеличения насилия в школе. Полицейские к нам иногда заглядывают, хотя обычно нам удается не привлекать их внимания. Нам важно, чтобы школа не потеряла аккредитацию, хотя, я бы сказала, у нас тут не столько школа, сколько что-то вроде реформаториума. Хорошее слово, правда? Реформаториум. Звучит так солидно, а на самом деле ровно ничего не значит.
– Я ничего не понимаю из того, что вы говорите, – сказала Нэнси. Она тут же устыдилась своего голоса: не голос, а какой-то мышиный писк. И в то же время она была рада, что смогла хоть что-то выговорить.
Лицо Элеанор стало еще мягче.
– Тебе больше не нужно притворяться, Нэнси. Я знаю, что ты пережила – знаю, откуда ты. Я сама когда-то, давным-давно, переживала нечто похожее, когда возвращалась из своих путешествий. Это не то место, где нужно лгать и притворяться, что у тебя все хорошо. Мы и так знаем, что все плохо. Иначе бы ты здесь не оказалась. Итак, где ты была?
– Я не…
– Забудь пока такие слова, как Абсурд и Логика. С этим позже разберемся. Просто отвечай. Где ты была?
– Я была в Чертогах мертвых. – От того, что эти слова прозвучали вслух, Нэнси испытала какое-то почти болезненное облегчение. Она снова замерла, уставившись в пространство, словно видела свой голос, плывущий в воздухе – сверкающий, темно-гранатовый, безупречно прекрасный. Потом сглотнула, так и не сумев прогнать сухость в горле, и сказала:
– Это было… Я искала ведро в подвале, у нас дома, и наткнулась на эту дверь, которой раньше никогда не видела. Я открыла ее и оказалась в роще гранатовых деревьев. Я подумала, что, наверное, упала и ударилась головой. И пошла дальше, потому что… потому что…
Потому что в воздухе пахло сладко-сладко, а небо было из черного бархата, усыпанного светящимися бриллиантовыми точками – они совсем не мерцали, горели ровным холодным огнем. Потому что трава была мокрая от росы, а ветви деревьев тяжелые от плодов. Потому что ей хотелось узнать, что там, в конце длинной тропинки, вьющейся между деревьев, и потому что не хотелось возвращаться, так и не поняв, что же произошло. Потому что впервые в жизни у нее было чувство, что эта дорога ведет домой, и уже одно это заставляло ее шагать, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, и наконец она побежала, рассекая чистый ночной воздух, и все остальное было уже неважно и никогда уже не будет важным…
– И долго ты там пробыла?
Вопрос был бессмысленный. Нэнси покачала головой.
– Вечность. Несколько лет… Я пробыла там несколько лет. Я не хотела сюда возвращаться. Никогда.
– Знаю, моя хорошая. – Элеанор мягко взяла Нэнси за локоть и повела к двери за лестницей. Ее духи пахли одуванчиками и имбирным печеньем – такое же абсурдное сочетание, как все в этой пожилой женщине. – Идем со мной. У меня есть превосходная комната, в самый раз для тебя.
«Превосходная комната» Элеанор оказалась на первом этаже, в тени огромного старого вяза, почти не пропускавшего солнечный свет в единственное окно. В комнате стояли вечные сумерки, и Нэнси, шагнув внутрь и оглядевшись, почувствовала, как гора свалилась с плеч. Половина комнаты – та, что с окном – была завалена одеждой, книгами и всякими безделушками. На кровати валялась небрежно брошенная скрипка, а смычок был кое-как приткнут на книжной полке, с краю, готовый упасть при малейшем движении. Пахло мятой и землей.
Другая половина комнаты была безликой, как гостиничный номер. Кровать, маленький комодик, книжная полка и письменный стол – все из светлого, нелакированного дерева. Стены голые. Нэнси посмотрела на Элеанор, дождалась ободрительного кивка и только тогда подошла ближе и положила чемоданчик точно на середину своей новой кровати.
Октобер Дэй - дитя фэйри и человека. А еще больше - дитя улиц Сан-Франциско. Подменыш, полукровка и не шибко удачливый частный детектив. Еще подростком она сбежала из Летних земель фэйри, потому что из-за своего происхождения обречена была оставаться там чужой. Но и в бренном мире жизнь подменыша не назовешь простой, а Тоби, похоже, вдобавок ко всему обладает талантом притягивать проблемы. Она умудрилась ввязаться в интриги самых влиятельных и опасных чистокровных фэйри и в результате провела четырнадцать лет под водой, потеряв все, что сумела обрести в мире людей.
Те времена, когда люди слагали о волшебном народе красивые сказки и жутковатые легенды, давно миновали, но фейри по-прежнему живут среди нас, прячась под иллюзией человеческой внешности. Октобер Дэй не повезло родиться полукровкой-подменышем, чужой для людей, нежеланной для фейри. Но зато она владеет тем, чему за тысячелетия так и не пожелали научиться бессмертные: способности использовать опыт и умения людей. Это приводит ее на рыцарскую службу к Сильвестру Торквилю, герцогу Тенистых Холмов. Впрочем, после того как Октобер попадает в центр интриги бесконечно более могущественного, чем она сама, Саймона Торквиля, брата-близнеца ее сеньора, и оказывается на четырнадцать лет заточена в тело рыбы, она приобретает не только устойчивую неприязнь к воде, но и категорическое нежелание иметь дело с магическим миром вообще.
Волею судьбы Раснодри Солдроу вынужден примерить на себя личину танга, древнего борца с монстрами, презираемого всеми. Он вынужден самостоятельно постигать мастерство своего нового ремесла, ибо тангов уже давно никто не видел. И хоть в их отсутствие все научились бороться с монстрами подручными средствами, необходимости в тангах никто не отменял. Цепь случайностей проводит Раснодри сквозь опасные приключения, заставляет добыть древний магический артефакт, убить могущественного монстра, побывать в потустороннем мире и защитить столицу Давурской Империи от армии оживших мертвецов.
На что способен простой парень с Земли, оказавшись в другом мире, погрязшем в древней, кажущейся нескончаемой войне? Отважится ли он на борьбу ради спасения мироздания или отступит, понимая, что мал и ничтожен в этом огромном мире?
Двенадцать принцесс страдают от таинственного — и абсолютно глупого — проклятия. Любой, кто положит ему конец, получит награду. Ревека — умная, но недостаточно почтительная ученица знахаря, тоже хочет получить вознаграждение. Но её расследования раскрывают глубинные тайны и ставят девочку перед непростым выбором: сможет ли она разрушить заклятие, если опасности подвергается её собственная душа?
Фрэнк сын богатого торговца. Он рожден в мире, который не знает пороха и еще помнит отголоски древней магии. Давно отгремели великие войны, и теперь такие разные разумные расы пытаются жить в мире. Ему унаследовавшему огромное состояние, нет нужды бороться за хлеб, и даже свое место под солнцем. Он молод, многое знает и трезво смотрит на мир. Он уже не верит в чудеса, а старые мудрые маги кажутся ему лишь очередной уловкой власти. Только логика, причинно следственные связи, прибыли и выгода правят миром и стоят выше и холодной гордости эльфов, и доблести рыцарей, и веры кардиналов.
После череды загадочных событий четырнадцатилетний Глеб попадает во Внутренний мир — место, где до сих пор существует магия, а наделенные сверхчеловеческой силой рыцари бороздят просторы королевств. Появление гостя не проходит незамеченным: мальчика принимают за посредника — легендарного посланника, отвечающего за связь между мирами. Со времен последнего посредника минуло более тысячи лет, и Глеб — первый человек, которому удалось попасть во Внутренний мир. И все бы ничего, вот только по преданию, посредник еще и наделен огромной магической силой… Так ли прост главный герой? Проснутся ли в подростке приписываемые ему магические навыки, и что он будет делать, когда окажется втянут в придворные и межгосударственные разборки? В любом случае, нужно торопиться — враги не сидят на месте, а между королевствами бушует беспощадная война, грозящая уничтожить все сущее, и лишь авторитету посредника и его силе по плечу остановить неумолимо надвигающуюся катастрофу.
«Вообще говоря, триггеры – это то, что выводит нас из равновесия.Здесь под триггерами я подразумеваю скорее такие образы, слова или мысли, которые распахиваются у нас под ногами, как потайные люки-ловушки, и мы проваливаемся из своего безопасного рационального мира в какой-то другой, куда более мрачный и негостеприимный. Сердце у нас в груди пускается вскачь. Кровь отливает от щек, руки холодеют. И мы стоим, жадно хватая ртом воздух, запыхавшиеся, бледные и потрясенные до глубины души.»Нил Гейман.Новый сборник мастера магического реализма состоит из 25 рассказов и стихотворений, которые раскрывают всю силу и мощь воображения.Жемчужиной сборника является история «Черный пес» – сиквел к культовому роману «Американские боги».
«Если пойти тропинкой, ведущей в темный лес, – мимо ручья и поваленного дерева, кишащего мокрицами и термитами, – то придешь к стеклянному гробу. Он стоит прямо на земле, а в нем спит мальчик – с рогами и острыми, как ножи, ушами.» – в детстве Хейзел думала, что этот мальчик – принц, и мечтала, что однажды он проснется, и будет мудро и справедливо править своим царством, и не будет таким жестоким и коварным, как многие феи и эльфы.Хейзел выросла и забыла истории, которые сочиняла о рогатом мальчике.
Вы знаете эту историю. Родственники пытаются справиться со смертью отца семейства. Сын отправляется в суд, чтобы отстоять свое наследство. Другой мучается из-за того, что отец поведал ему на смертном одре. Одна дочь попадает под дурное влияние, другая приносит себя в жертву ради счастья мужа. Это мир политики и прогресса, церковных служителей и верных слуг, аристократов и пышных приемов. Вот только после смерти скорбящие родственники пожирают труп покойного патриарха, а заслуженные члены общества, соблюдая все формальности и ритуалы, должны исполнить свой долг: съесть отпрысков послабее.
Взгляните на северную мифологию глазами самого известного сказочника современности!Создание девяти миров, истории о великих богах, искусных мастерах-карликах и могучих великанах, и, конечно, Рагнарёк, Сумерки богов – гибель всего сущего и, одновременно, – возрождение нового времени и человечества: Мастер словно вдыхает новую жизнь в истории седой старины, заставляя читателей с замиранием сердца следить за персонажами скандинавских мифов – восхищаться их подвигами, ужасаться их коварству, вместе с ними горевать и радоваться.Вы читали «АМЕРИКАНСКИХ БОГОВ»? Тогда вам, безусловно, понравятся и «СКАНДИНАВСКИЕ БОГИ»!