В каждом сердце – дверь - [29]

– Потом спросят, – сказала Джек. – А сейчас нам пора убираться отсюда. Когда кислота начнет разъедать ткани, будут выделяться газы, а я не хочу дышать телом Лориэль. К тому же нельзя оставлять Джилл одну надолго. – В ее голосе прозвучала тревога.

– Я уверена, твою сестру никто не тронет, – сказала Нэнси. – Она способна за себя постоять.

– Я не об этом беспокоюсь, – сказала Джек. – Когда годами живешь с вампиром, все родительские наставления, что нельзя кусать других детей, как-то напрочь забываются. Если ее начнут травить из-за меня, потому что считают меня виноватой, она может кого-нибудь ранить – просто чтобы вырваться. Мне бы не хотелось, чтобы нас исключили сразу после того, как я избавлюсь от тела. Столько хорошей кислоты даром пропадет.

– Ладно, – сказала Нэнси, стаскивая через голову фартук. – Идем.

Теперь им уже не нужно было прятаться от глаз соучеников, чтобы не пугать их видом тела Лориэль, поэтому они поднялись по внутренней лестнице и вышли в пустой коридор. Кейд оглянулся по сторонам, а потом спросил Джек:

– Где она может быть?

– Откуда я знаю, – отозвалась Джек. Все уставились на нее. Она вздохнула. – Я ей не сторож, а всего лишь сестра-близнец. Даже не подруга. Мы держимся вместе главным образом ради самозащиты. Другие девочки считают ее странной, а меня тем более. По крайней мере, когда мы выступаем единым фронтом, они все-таки побаиваются нас доводить.

– Доводить? – непонимающе переспросила Нэнси.

Джек окинула ее странным взглядом – в нем были сразу и жалость, и зависть.

– Тебе не устраивали прописку для новичков. На самом деле Элеанор именно для этого и подселила тебя к Суми. Решила, что если ты поладишь с Суми или, по крайней мере, она согласится тебя терпеть, другие тоже будут держаться в рамках – с Суми связываться желающих не было. Она же была бешеная. Девчонки из Абсурда все такие. А мы с Джилл…

– Я помню, как вы здесь появились, – сказал Кристофер. – Знаешь, я тогда сразу подумал, что сестра у тебя секси. Вот и предложил показать ей школу – подумал, может, успею произвести на нее впечатление, пока кто-нибудь другой не сунулся со своими рассказами о колдовских мечах, о спасении мира и так далее. Я-то простой чувак с флейтой, которую никто не слышит. Приходится брать напористостью.

– Она тебя высмеяла, да? – Кто-нибудь другой удивился бы, услышав мягкий голос Джек. Она была не из тех, от кого ожидаешь мягкости.

Кристофер кивнул.

– Сказала, что я хорошенький мальчик, но она не может допустить, чтобы ее видели со мной – это ниже ее достоинства. Вот такой подарочек для знакомства. Не «спасибо, нет», не «привет, я Джилл». Вот так в лоб – «хорошенький мальчик». Ну, я и не стал больше нарываться.

– Это она так по-своему старалась тебя защитить, – сказала Джек. – Ее Господин был очень ревнивым. Поначалу она пыталась подружиться с ребятами из соседней деревни. Джилл всегда хотела иметь много друзей. Хотите верьте, хотите нет, раньше она была общительной, дружелюбной, хотя и занудной немного. Если уж возьмется пересказывать последнюю серию «Доктора Кто» – до смерти заговорит. Это было в самом начале, пока она еще не перешла на кружевные платья и железосодержащую диету. Тогда она еще считала, что это для нас просто приключение. Это она думала, что мы в конце концов вернемся домой, и хотела научиться всему, чему успеет.

– А ты? – спросил Кейд.

– А я забыла о доме в ту секунду, когда доктор Блик дал мне в руки костяную пилку и сказал, что научит меня всему, что я хочу знать, – сказала Джек. – Джилл еще долго открывала двери и искала дорогу домой, а я с самого начала не хотела уходить.

– Так что же случилось с деревенскими ребятами? – спросил Кристофер. – С теми, с которыми она пыталась подружиться?

Лицо Джек утратило всякое выражение. Это было не равнодушие, а скорее способ внутренне отстраниться от того, о чем шла речь.

– Мы были в полной власти феодала-вампира, целиком зависели от его милости и немилости. Не догадываешься, что случилось с деревенскими ребятами? Ее Господин не хотел, чтобы она разговаривала с кем-то, кто вне его контроля. Думаю, он и меня пощадил только благодаря мольбам доктора Блика и его же идее – как полезно иметь под рукой самовосполняющийся источник крови для Джилл, чтобы можно было делать ей переливания. Мы же близнецы. Если бы с ней что-нибудь случилось, меня можно было бы разобрать на запчасти.

У Нэнси отвисла челюсть.

– Какой ужас, – пискнула она.

– Вот такие они, Пустоши. – Джек покачала головой. – Жестокие, холодные, бесчеловечные и прекрасные, и я бы отдала все на свете, чтобы вернуться туда. Может быть, они что-то сломали во мне, где-то глубоко внутри, так глубоко, что я сама этого не вижу, точно так же, как Джилл не замечает, что перестала быть нормальной девушкой. Но мне все равно. Это был мой дом, там мне наконец позволили быть самой собой, а здесь мне жить тошно.

– Нам почти всем здесь жить тошно, – сказал Кейд. – Даже мне. Иначе бы мы не оказались в этой школе. А теперь подумай. Если твоей сестры нет в подвале, где она может быть?

– Может быть, она еще в столовой – там они все под присмотром, меньше риска, что к ней привяжутся, – сказала Джек. – А может, ушла в сад – сидит на дереве и воображает, что вернулась домой. Мы с ней много времени проводили в саду, по разным причинам.