В каждом сердце – дверь - [26]

– Я и сама могу о себе позаботиться, – сказала Джилл.

– Тебе не придется, – сказала Элеанор. Усталой походкой она вошла в комнату, посмотрела на Джек и Кейда и сказала: – Вот что, мои хорошие, сделайте так, чтобы она исчезла. Спрячьте ее так, чтобы я тысячу лет искала и не нашла. Мы закажем поминальную службу. Почтим ее память как полагается. Но я не могу из-за одной жизни ставить под угрозу всех нас. Я почти жалею, что не могу. Я бы тогда чувствовала себя не чудовищем, а все той же маленькой девочкой, что когда-то танцевала с лисицами под медленной октябрьской луной. Но у меня не хватает духа.

– Конечно, – сказала Джек и приподнялась с места.

Но Анджела раньше нее вскочила на ноги.

– Она ее убила, а вы ей отдаете тело? – взвизгнула она, тыча пальцем в Джек. На лице у нее застыла маска негодования. – Она убийца, монстр в женском обличье! Лориэль это знала, и я знаю, и не могу поверить, что вы не знаете!

– Очень трогательно про «женское обличье», хотя немного оскорбительно – если уж считаешь, что я совершила преступление, необязательно цеплять на него розовый бантик, – сказала Джек. – Зачем мне глаза, Анджела? Оптика – не моя специальность. Не сомневаюсь, что палочки и колбочки у нее должны были сформироваться любопытнейшим образом, но у меня здесь нет ни условий, ни оборудования, чтобы их исследовать. Если бы я хотела убить ее ради глаз, я бы сделала это лет через десять, когда получила бы хорошее место руководителя исследований и разработок в какой-нибудь биотехнологической фирме, достаточно крупной, чтобы с легкостью отделаться от обвинения в убийстве. А сейчас мне совершенно незачем было ее убивать.

– Может, мы все-таки перестанем тыкать друг в друга пальцами и займемся делом? Пожалуйста! – Кейд встал. – Нам с одним трупом хватит возни. Новых мне лично не надо.

– Я могу помочь, – сказала Нэнси. Все повернулись к ней. Она слегка покраснела, но упрямо договорила: – Я могу проследить за тем, чтобы ничто не оскорбило достоинства покойной. Останки ушедших меня не пугают.

– Ну ты жуть ходячая, – одобрительно сказал Кристофер. Он встал и сунул кость в карман. – Я тоже помогу. Девушка-скелет никогда мне не простит, если я этого не сделаю.

– А я не буду, – сказала Джилл. – Еще платье запачкаю.

– Спасибо всем, – сказала Элеанор. – Утренние занятия сегодня отменяются. Увидимся после обеда. Надеюсь, к тому времени вы возьмете себя в руки и сможете взглянуть на ситуацию трезво.

– Не стоило бы упоминать руки и глаза лишний раз, – заметила Джек, но вид у нее был задумчивый, почти печальный. Она вышла из комнаты первой, Кейд и Нэнси – за ней. Кристофер шел последним. Кость торчала из заднего кармана, как поднятый средний палец. Дверь за ним захлопнулась.

Вместе они вышли на крыльцо. Лориэль все так же лежала на траве, укрытая простыней, и первая мысль Нэнси была: если так пойдет и дальше, у них скоро кончится постельное белье. Они с Кристофером и Джек спустились с крыльца. Кейд замялся.

– Извините, – сказал он. – Я не могу. Просто… не могу. Я никогда этого не делал. – В Призме он был принцессой – тогда ведь еще никто не догадывался, что он на самом деле принц. В отличие от остальных, ему никогда не приходилось иметь дело с мертвыми. Конечно, он убивал людей. Именно это принесло ему титул принца гоблинов. Но после удара меча их смерть была уже не его делом.

– Ничего страшного, – мягко сказала Нэнси, оглянувшись через плечо. – Мертвые – народ понимающий, не то что живые. Мы сами с ней разберемся. А ты будешь нашей охраной.

– Это я могу, – сказал Кейд с облегчением.

Нэнси, Джек и Кристофер приблизились к телу. Эти трое принадлежали к очень разным традициям. У Нэнси смерть во всех своих проявлениях вызывала только благоговение. Кристофера не особенно волновала бренная плоть, а вот кости были вечными и заслуживали соответствующего обращения. Для Джек смерть была преградой, которую предстояло преодолеть, а труп – ящиком Пандоры, таящим в себе удивительнейшие возможности. Но любовь к ушедшим была свойственна всем троим, и, когда они подняли Лориэль с земли, их руки были нежными и бережными.

– Если мы отнесем ее в подвал, я могу приготовить состав, чтобы удалить ткани с костей, – сказала Джек. – Любая судебно-медицинская экспертиза все равно покажет, что скелет свежий, но все-таки.

– Когда от нее останется один скелет, я смогу выяснить, что с ней случилось, – почти смущенно сказал Кристофер.

Все смолкли. Наконец Джек с сомнением проговорила:

– Извини, но это звучит как признание, что ты умеешь разговаривать со скелетами. Почему мы раньше никогда об этом не слышали?

– Потому что я слышал, как ты сказала, что умеешь воскрешать мертвых. И видел, как все отреагировали, а я предпочитаю все-таки иметь какой-никакой круг общения в этой школе, – сказал Кристофер. – Куда мне деваться, если со мной никто не станет разговаривать – отсюда даже в какую-нибудь пиццерию не сбежишь. Только не говори, что я мог бы разговаривать с тобой и твоей сестрой. Вы вообще ни с кем не разговариваете.

– Это он верно подметил, – сказал Кейд с крыльца.

Нэнси нахмурилась.

– Со мной разговаривали.