«В институте, под сводами лестниц…» Судьбы и творчество выпускников МПГУ – шестидесятников - [10]
Едва авторская песня встала на крыло, её начали теснить. Забеспокоились профессиональные эстрадные авторы, боясь конкуренции. Раньше они относились к самодеятельным авторам как профессионалы к любителям, – если и не пренебрежительно, то явно свысока, в лучшем случае со снисходительной усмешкой. Но стали много воинственнее, когда барды время от времени начали вторгаться на их территорию, появляясь на концертных площадках. Посыпались обвинения в безвкусице, саморекламе, появились ядовитые, иронически-нравоучительные рецензии. Одну из них, в журнале «Музыкальная жизнь», Ада Якушева цитирует, не убирая обидных и злых слов про «несценичную внешность» и «несценичные манеры», про то, как она, по мнению сварливого критика, «унылым голосом поёт унылую мелодию сумными и красивыми словами» (и на том спасибо!) Для Визбора, «широкоплечего блондина с гитарой», в этой рецензии тоже не нашлось добрых слов: «И он тоже поёт унылым голосом унылую мелодию, которую он, вероятно, одолжил у предыдущей исполнительницы». Сейчас это читать смешно, но тогда им было не до смеха…
В 1968 г. в новосибирском Академгородке проходил фестиваль авторской песни. Там выступал А. Галич с несколькими «довольно рискованными», по воспоминаниям А. Якушевой, песнями. «После чего ЦК комсомола решил бойкотировать фестиваль и применить соответствующие санкции к его участникам». А. Якушева, хотя и не смогла поехать на фестиваль, пострадала тоже. Журналист и музыкант Арнольд Волынцев с её разрешения передал участникам фестиваля горячий привет от Ады Адамовны. И сразу же была запрещена к выпуску уже готовая пластинка на фирме «Мелодия», а заодно сборник песен в пермском издательстве…
«Три жены тому назад…» – книга особой судьбы. При поддержке М. Кусургашева Ада Якушева решила опубликовать свою переписку с Визбором 1955–1957 гг. Эти письма – панорама эпохи «оттепели». И правильно сказал в предисловии Ю. Ряшенцев, что это «почти мифологические герои своего поколения и своей среды». Их юношеская переписка и отрывки из более поздних писем – это и история их любви, 21 рассказ о личностном и профессиональном становлении, и история страны. И хотя личная переписка – не хроника политических событий, в письмах А. Якушевой и Ю. Визбора много запоминающихся деталей, по которым можно реконструировать эпоху.
Ада Якушева пишет в армию Визбору и о премьере кинофильма «Весна на Заречной улице», и о выступлении в Лужниках Ива Монтана, и о выставке выпускника Ленинградского училища живописи Ильи Глазунова, и о показе в Москве спектакля «Гамлет» в постановке Питера Брука. Каждое событие они обсуждают с юношеским максимализмом, азартно, проявляя глубину и независимость мышления. А. Якушева пишет о выставке И. Глазунова: «По его картинам чувствуется, что он пережил немало горя – ни одного солнечного пятна!.. Но почему такое однобокое восприятие мира?»
Нелицеприятно отзывается она и о творчестве официозного Л. Ошанина, отдавая предпочтение Фатьянову. Из этого видно, какие имена были популярны в песенной лирике тех лет. В защиту Л. Ошанина можно сказать лишь то, что А. Якушева, видимо, забыла про песню «Эх, дороги!», а цикл песен «А у нас во дворе», «Песня о тревожной молодости», «Течёт река Волга» ещё не были написаны. Но юношеская резкость суждений и бесстрашие перед авторитетами позволяют лучше понять поколение «шестидесятников».
Позднее в книге «Если б ты знал…» Ада Адамовна реабилитирует Ошанина: «В его стихах подкупала живая разговорная интонация, бытовые ситуации, владение формой… Мне кажется, Лев Иванович внимательно прислушивался к бардовским песням, разгадывая, вероятно, в чем причина их привлекательности. И, думаю, эти наблюдения не прошли даром. Во всяком случае, как разительно непохожи его прежние песни «Комсомольцы, беспокойные сердца» или «Ленинские горы» на написанные позже «А у нас во дворе», «Бирюса», «Желтоглазая луна»…»
Письма Якушевой – Визбора много говорят о литературных пристрастиях молодёжи того времени. Визбор зачитывался стихами Мартынова, любил стихи Светлова, Межирова, Иосифа Уткина, Виктора Гусева. Размышления о сути литературного труда сменяются обсуждением в письмах литературно-критических новинок: статьи Владимира Померанцева «Об искренности в литературе», романа Дудинцева «Не хлебом единым», о котором Визбор пишет: «Не согласился с Хрущёвым: очень правильная советская книга!»
Отразился в книге и романтический порыв «за туманом и за запахом тайги». Молодые искренне верили, что дело чести выпускника педвуза – ехать туда, где условия жизни суровы: в Сибирь, на Дальний Восток, на Сахалин. Визбор пишет, обращаясь к Аде Якушевой: «В этот малюсенький и вместе с тем необозримо-громаднейший отрезок времени ты поймёшь то, что не понять за пятьсот лет жизни в 6-м Ростовском переулке. Только в разлуке, хотя бы и с городом, ты научишься ценить, что не ценила, любить то, мимо чего проходила, думать о том, что раньше не привлекало твоего внимания. Только в селе ты поймешь Толстого и Пушкина, только под лесным небом придут мысли и строчки, глубокие и яркие. Мой совет – ехать, хотя бы за судьбой… Мы же такие молодые, черт нас возьми! Нам еще так рано болеть меркантильностью…
