В.Грабин и мастера пушечного дела - [34]
— Василий Гаврилович! Сколько времени вам потребуется на разработку новой технической документации на пушку?
— По моим подсчетам, месяца три-четыре. На создание опытного образца столько же. Еще месяц на заводские испытания. Мы кировцев догоним, я в этом не сомневаюсь.
Побывав часа два дома, я собрал КБ на техническое совещание. Пришли все. «Товарищи! Я пригласил вас, чтобы обсудить вопросы нашей дальнейшей работы. Пушка Ф-22 устарела и, возможно, скоро будет снята с производства. Единственное чем могу порадовать — нам разрешено проектировать новую дивизионную пушку». Коротко рассказав о Главном военном совете РККА, я умолк. В зале тоже никто не проронил слова. Этой минутой молчания, хотели того или не хотели, мы почтили память нашей «желтенькой». Я вынул из кармана два тетрадочных листка бумаги с примерным общим видом и схемой новой пушки. Они пошли по рукам. Затем зачитал ее тактико-технические данные и предложил всем высказаться… Некоторые выступали по два раза, даже по нескольку раз. Техническое совещание заняло полных два дня. Оно одобрило мои предложения по новой дивизионной 76-миллиметровой пушке. Присвоили ей индекс Ф-22 УСВ, то есть усовершенствованная.
В конце недели попросил директора Мирзаханова принять меня. Разговор состоялся большой. Он подробно интересовался всеми деталями происшедшего в Москве. Илларион Аветович — человек сугубо партийный. Он не стал кивать на наркомат, как делал Дунаев, и своей властью одобрил план наших действий. Очень хорошо, что его теперь вновь назначили на постоянную работу на наш завод.
— Василий Гаврилович! А что теперь будет с танковой пушкой Ф-32? — поинтересовался я.
— Надо действовать по формуле «спасение утопающих — дело рук самих утопающих». Ее разработку будем продолжать с не меньшим упорством. Иначе нельзя, мы и с этим орудием крепко завязаны с «кировцами». Наш спор может решить только высокое качество той и другой пушки. Нам успех может быть гарантирован в том случае, если всю работу поведем по-новому. Директор мне санкционировал на время разработки чертежей конструкции Ф-22 УСВ привлекать технологов. Это значительно сократит время на проектные работы и позволит получить детали нужной технологичности. Кроме того, это поможет в более короткие сроки создать технологию для серии. Надеюсь, я, кажется, повторяюсь, в перспективе нам удастся полностью преодолеть разобщенность конструкторов и технологов. В создании Ф-22 УСВ мы применим унификацию: используем более 50 процентов деталей и даже узлов серийной пушки. Потому она чем-то и будет похожей на свою прародительницу.
— Василий Гаврилович, не вызовет ли нарекания оппонентов столь широкая унификация?
— Разве это важно? Главное — унификация позволяет сократить сроки проектирования орудия и запуска его в серийное производство, сокращает существенно расходы на производство. Унифицирование в проектировании пушек многое обещает… У нас все работы уже распределены по исполнителям. Компоновку пушки я возложил на молодого конструктора Володю Норкина. Почему я так решил? Человек он способный. Главное, над ним не довлеет штамп старых подходов к проектированию.
Смотрю на Грабина и радуюсь его дерзости и окрыленности. Страшно подумать, руководитель провинциального КБ, тяжело больной, а бросил вызов Маханову и его прославленному КБ завода на Неве. Что-то теперь будет?!
Попытка встретиться с Василием Гавриловичем не увенчалась успехом. Главный конструктор на испытаниях танковой пушки Ф-32. Я ее еще не видел.
На день моего рождения Василий Гаврилович, хотя и обещал, но не смог прийти — уехал в Ленинград, досадно.
Василий Гаврилович на заводских испытаниях Ф-22 УСВ.
Телефонистка с заводского коммутатора, убедившись, что я именно тот человек, который нужен, деловито сказала:
— Сейчас с вами будут говорить. Слышу в трубке басок с хрипотцой.
— Слушаю вас, товарищ Мирзаханов.
— А-а, узнали?! Так вот, дружище, ежели вы не перестали быть патриотом своего завода, прошу приехать ко мне эдак часов в восемь вечера.
— Очень рад буду видеть вас, Илларион Аветович.
— Договорились, за вами придет машина.
К Мирзаханову на заводе пристало уважительное прозвище «Хозяин». Рабочие были рады его возвращению. Они полюбили его за равную требовательность к самому себе и к людям, за верность слову, которое он всегда выполнял. Чистоту на рабочих местах, порядок на заводе и в рабочем поселке связывали с его именем. От него не ускользало и плохое настроение у рабочего. Подходил к токарю или сверловщику, дружески здоровался. После разговора ему было нетрудно понять причины маеты с приспособлением или нелады с мастером. Виновник плохого инструмента или мастер, не оказавший рабочему помощь, непременно будут призваны к порядку или наказаны. Простое замечание директора, к кому бы оно ни относилось, действовало отрезвляюще. Он и хороших производственников, подлинных стахановцев, знал лучше профсоюзников и ни оставлял без внимания. Директор все хотел знать и все лично видеть!
Илларион Аветович встретил меня доброй улыбкой. В его кабинете полумрак. На столе настольная лампа. В главной конторе пусто, тихо. Заводской гул, ровный и бархатный, подобно контрабасу, без помех врывался в кабинет. Родные и близкие мне звуки, щемящая сердце радость.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.