В годы большой войны - [90]

Той же ночью, в другую смену, снова зарегистрировали работу коротковолновиков. Грубая наводка пеленгационной установки определила направление. Передачи шли из Берлина. Доложили в абвер. Но там почему-то не придали этому значения. На другой день была зафиксирована работа еще нескольких передатчиков. В эфире сквозь атмосферные разряды разносились таинственные позывные «Пэ-Тэ-Икс… Пэ-Тэ-Икс… Пэ-Тэ-Икс». Передачи шли главным образом ночью.

Теперь в управлении связи абвера, именуемом функ-абвером, ударили тревогу. На Восточном фронте четвертые сутки велись наступательные бои. Германские войска вторглись на территорию России. Может быть, с этим связана работа коротковолновых станций. Предположение вскоре переросло в уверенность — служба радиоперехвата, несомненно, обнаружила в эфире противника. Отделу дешифровки приказали срочно расшифровать перехваченные радиограммы. Но знатоки ключей, шифров и всевозможных систем тайных передач стали в тупик — группы цифр расшифровке не поддавались.

Пришлось докладывать начальству о неудаче. Но в штабе абвера у адмирала Канариса, так же как и в управлении имперской безопасности, не придали особого значения докладу. Даже если это действительно работает передатчик противника, то русским все равно ничего не поможет — судьба войны решается на фронте, а не в эфире. За две недели боевых действий германские армии заняли Ригу, Псков, Минск, перешагнули Березину, вышли к Днепру. Пройдена половина пути к Москве, война закончится через месяц. Так утверждал и предвидел генерал Гальдер, когда готовил план «Барбаросса».

Какое же значение могут иметь теперь какие-то вражеские разведчики — неизвестные «пианисты», как окрестили радистов-коротковолновиков. А может быть, это вовсе и не русские, а британские агенты? Пусть себе развлекаются…

Третьего июля начальник генерального штаба сухопутных войск Гальдер записал в военном дневнике:

«Не будет преувеличением сказать, что кампания против России выиграна в течение четырнадцати дней…»

На другой день Гальдер доложил Гитлеру о ходе боевых действий на Восточном фронте и высказал свою точку зрения. Настроение было отличное. День ясный, солнечный, и листва в соседнем Тиргартене просвечивалась солнцем, как зеленые витражи в старинном храме. Гитлер одобрил доклад и заключил:

— Ну что ж, поздравляю! Русские практически проиграли войну! — Он вскочил и в радостном возбуждении зашагал по кабинету. Потом вдруг остановился, вскинул голову и самонадеянно воскликнул: — Я же говорил вам об этом!

Еще через четыре дня о положении на русском фронте Гитлеру докладывал фон Браухич, командующий сухопутными войсками. Для более точных справок, если потребует фюрер, командующий пригласил с собой начальника штаба Гальдера и обер-квартирмейстера фон Типпельскирха, руководившего разведкой в сухопутных войсках. Стояли вокруг большого стола с развернутой картой боевых действий в России. Когда Браухич закончил, Гитлер спросил у Типпельскирха:

— Что можете вы добавить к докладу командующего?

Фон Типпельскирх приблизил к глазам заготовленную справку:

— «Из 164 советских дивизий, известных германской разведке, нашими войсками уничтожено 89. Восемнадцать дивизий противника находятся на второстепенных участках фронта. Боеспособных дивизий, противостоящих нам, всего сорок шесть. По имеющимся данным, противник резервами не располагает».

— А как у нас? — спросил Гитлер, хотя он отлично знал число дивизий, действовавших на Востоке.

— Вместе с войсками союзников мы имеем двести дивизий, мой фюрер! В живой силе имеется четырехкратное превосходство, — отчеканил начальник генерального штаба Гальдер. — Точно так же по артиллерии и танкам…

Браухич добавил:

— Разрешите напомнить, мой фюрер, в развитие стратегического плана «Барбаросса» мной был подписан приказ армейской группе «Центр» — с выходом к Смоленску осуществить поворот на север для соединения с армейской группой фельдмаршала фон Лееба, имея целью уничтожение русских войск в Прибалтике… Этот маневр войска фельдмаршала фон Бока могут осуществить в ближайшие дни…

О потерях немецких войск Гитлер не спрашивал, а командующий фон Браухич и его начальник штаба Гальдер предпочли умолчать. Потери же в войсках были огромными. Русские отступали, но оказывали жестокое сопротивление.

Общий вывод был единодушен: через три недели — к началу августа — Советский Союз развалится.

Прошло еще полторы недели, Гитлер издал новую директиву войскам, в которой, однако, ничего не говорил ни о повороте на север центральной группировки фон Бока, ни о продолжении наступательных операций на Москву. Русские неожиданно усилили сопротивление.

Откуда у них могли взяться резервы? — недоумевал начальник разведывательного управления фон Типпельскирх. Фельдмаршал фон Бок слал панические телеграммы, звонил по телефону, требовал подкреплений.

Тогда Гитлер решил выехать в ставку фон Бока в Борисов, чтобы выяснить обстановку на месте. Его сопровождали генерал-фельдмаршал Кейтель и военный советник Иодль. Главный штаб сухопутных войск представлял полковник Хойзингер, начальник оперативного управления. Ни Браухич, ни Гальдер выехать в Борисов не могли, обстановка на фронте осложнилась, и не следовало оставлять войска без руководства даже на один день.