В годы большой войны - [47]

Дел было много — добывал оружие, готовил сотни, следил за их военным обучением. Восстание должно было начаться одновременно в Гамбурге, Лейпциге, Галле и других крупнейших городах Германии. Затем революционная армия перейдет в наступление на Берлин. Ждали сигнала. В кармане командира Везера лежал запечатанный конверт с конкретным планом боевых действий. Шандор должен был его вскрыть, как только из Хемница поступит приказ о начале восстания. В Хемнице заседал всегерманский конгресс заводских комитетов, который и должен был принять последнее решение.

Наступила тревожная ночь перед восстанием — двадцать третьего октября 1923 года. На сборных пунктах стояли наготове вооруженные сотни. Везер нетерпеливо поглядывал на часы. Курьера все не было. Он появился только в первом часу ночи, доставив ошеломляющий приказ — восстание отменяется.

Съезд заводских комитетов не решился начинать вооруженную борьбу. Среди делегатов оказалось много колеблющихся. Но теперь боевые действия могли начаться и без приказа — стихийно. Везер всю ночь ходил по ночным улицам Лейпцига, убеждал людей разойтись по домам, снова спрятать оружие… Не было в жизни Шандора Радо тяжелее и горше ночей, нежели эта холодная октябрьская ночь несостоявшегося восстания…

Приказы об отмене восстания получили революционные штабы и других городов, за исключением Гамбурга. Курьер не успел туда добраться вовремя. Восстание, вспыхнувшее там под руководством Эрнста Тельмана, закончилось поражением гамбургских пролетариев.

Студент географического факультета вернулся к университетским лекциям. Он оставался вне подозрения. Полицейские власти искали Везера и не могли найти.

Только раз полицейские едва не напали на след Шандора.

Военная организация тайных сотен еще существовала, и однажды в пасмурный осенний день полицейские ворвались в штаб-квартиру, арестовали всех, кто там находился. Приказали одеться и выходить. В суматохе Шандор проскользнул в соседнюю комнату и выпрыгнул из окна со второго этажа. Показалось, что это совсем не высоко — под окнами была крыша слесарной мастерской… Однако ветхая кровля не выдержала. Шандор провалился и очутился среди мастеровых.

— Откуда ты взялся? — спросил старик слесарь.

— Шупо! — Шандор кивнул на грязное, закопченное окно мастерской. На улице перед домом стояла полицейская машина, в которую сажали арестованных. Среди них была Лена…

Рабочие вывели Шандора через задний двор на соседнюю улицу, и он вскочил в трамвай, шедший на окраину города.

Полицейский налет закончился благополучно. В штаб-квартире ничего не обнаружили. У арестованных проверили документы и отпустили, Везера среди них не было.

Везер исчез. Студент Радо продолжал заниматься в университете. Вскоре он закончил образование, получив звание доктора. Но Везера, неизвестного иностранца и командира пролетарских сотен, упорно разыскивали. Руководство германской компартии рекомендовало Радо покинуть Германию. Он эмигрировал в Советский Союз.

Шли годы. Шандор Радо, погруженный в научную работу, разъезжал по Советскому Союзу, готовя то первый советский атлас, то авиационный путеводитель для будущих воздушных трасс. Работал он в Институте мирового хозяйства. Перед ученым раскрывались необъятные просторы новой России. Он видел рождение Магнитогорска, бывал в Кузнецке, бродил по неизведанной сибирской тайге, и в душе его ширилась гордость за страну, которую он так любил, в которой он нашел пристанище и достойное применение своему труду.

Иногда Шандор возвращался в Германию, о неизвестном командире пролетарских вооруженных отрядов Саксонии Везере, казалось, забыли. В Германии Шандор продолжал заниматься своей географической наукой: писал статьи о Советской России для многотомной немецкой энциклопедии, составляя карты неведомых еще на Западе районов социалистической республики. С участием картографа Шандора Радо выходили атласы и в других странах — во Франции, в Англии… За несомненные научные заслуги его избрали в члены Британского королевского географического общества.

Пожар в рейхстаге, захват нацистами власти в Германии застали Шандора в Берлине. В тот вечер он встречал на Ангальтском вокзале Елену. Она возвращалась из Будапешта, оставив маленьких сыновей — Имре и Шандора — на попечение своей матери. Обстановка в Германии становилась все напряженнее, и супруги решили отправить детей подальше от Берлина. И сделали это вовремя.

По пути на вокзал Шандор увидел горящий рейхстаг, толпы разъяренных штурмовиков. Они истошно кричали, призывали к расправе над коммунистами. Шандор с трудом пробился к вокзалу. Встретив Елену, предупредил:

— Домой нам ехать нельзя.

Стоя на перроне, раздумывали — куда деться.

— Поедем к Густе, — предложила Елена. — Переночуем, а дальше будет видно.

Густа, сестра Елены, встретила их с тревогой. Она уже знала, что творится в городе. Шандор и Елена решили уехать утренним поездом в Лейпциг. Там открывалась международная торговая ярмарка, и они надеялись под видом туристов, посетителей ярмарки проскользнуть в Бельгию, оттуда в Париж. Французские визы были в порядке, Шандор собирался ехать туда на международный съезд картографов.