В движении вечном - [135]

Но в предстоящую сессию было еще два экзамена. С одним из них также ситуация была более-менее ясной. Ведь этим экзаменом снова значилась в расписании «История КПСС» с оригиналом забавным старичком профессором в роли экзаменатора — да, да, в минувшую сессию случилась лишь «удочка», нынче совершенно неприемлемая, но ведь какова, какова была тогда ситуация! Сдавать пришлось, считай, без подготовки, а вот на сей раз вне экстрима чудовищного с подготовкой приличной неизбежен — он неизбежен просто совершенно другой результат.

Итак, оставался четвертый последний экзамен. И наиболее непредсказуемым дело виделось лишь касательно этого экзамена, и непредсказуемым именно, именно с учетом «психологических» особенностей будущего экзаменатора.

Глава третья Единство и смысл

1 Пришло время сказать

Да, да, психологическим особенностям будущих экзаменаторов необходимо было отвести важнейшее место, но… Все-таки, это было лишь из области тактики, области подходов конкретных, неких уловок сподручных, весьма действенных лишь при наличии определенной фундаментальной основы, глубоких прочных знаний. И вот, чтобы наработать, создать такую базу необходимо собрать, сконцентрировать волю в единый могучий кулак. Это! — именно это сейчас виделось наиважнейшим стратегически.

Сможет ли он, получится?

Ведь он полгода назад и он нынешний — разница огромная. Теперь он едет не в неизвестность тревожную открывать, познавать новые земли, он возвращается не в «незнакомую рощицу», где все совсем по иному. Теперь он возвращается в рощицу прилично обжитую, где уже хорошо знакомо, привычно каждое приметное деревце. Подходы стратегически намечены правильно, и результат будет! — необходимо лишь исполнять неукоснительно с первого же дня нового семестра.

Желание было и в отличие от уверенности желание огромное. Но в любом случае решала теперь воля, воля и воля, прежде всего.

У слова «воля» имеется несколько достаточно контрастных значений. В одном из них наивысшем, в значении свободы выбора человеческой личности оно уже неоднократно использовалось в романе. Теперь же по ходу развития сюжета возникла необходимость поговорить и о другом значении этого слова. Сказать о воле в том смысле, что значился в последней фразе предыдущего абзаца: «Но в любом случае решала теперь воля, воля и воля, прежде всего». Сейчас возникла необходимость сказать о воле как о характеристике твердости характера человека, о его способности держаться всеми силами принятого решения. Сказать о воле, как о способности добиваться намеченной цели, довести неуклонно, последовательно свои действия до нужного результата.

Это значение слова «воля» нам особенно важно потому, что в нем именно ярчайше проявляется принципиальное единство обоих Высших начал этого глобального Мира. Единство начал положительного и отрицательного, или по Святому Писанию начал Божественного и дьявольского.

В Святом Писании оба этих начала разделены предельно контрастно, разделены как начала полностью антагонистические. И это понятно в свете поставленной на тот момент Цели, поскольку какова тогда была Цель? Была Цель задать человечеству ясный направляющий толчок в истинном направлении, а именно в направлении Начала положительного в душе нашей, в направлении Добром и Светлом.

Была Цель исполнить это предельно доступно на тогдашнем мировоззренческом уровне, предельно доступно для всего человечества в целом. Предельно доступно как для мужа ученого, «книжника», так и для человека самого простого, необразованного, рыбака и мытаря, человека даже неграмотного. Была Цель исполнить это предельно доступно на все времена, поскольку это контрастное разделение человечества на два слоя по «учености», то есть по интеллектуальному развитию — было, есть, и будет всегда. Так, например, в настоящее время разделение это сохранилось, и сохранилось даже не то что в прежней степени, а и принципиально выросло.

Употребив здесь слово «принципиально», я имею в виду следующее. В те давние времена представления о Высших силах у крайних слоев общества (крайних в интеллектуальном смысле) не различались существенно. Конечно, были отдельные мыслители со своим особенным взглядом, но обычно положительное Божественное начало олицетворялось в виде некоего благообразного мужа или седовласого старца, восседающего где-то там на «небесах»; начало же отрицательное рисовалось злобным образом Сатаны с внешностью также человеческой, но и добавлением некоторых известных характерных деталей в виде рогов, копыт и т. д. Вне всякого разделения на слои по учености и интеллектуальному развитию тогда верили слепо в чудеса Высшие, верили как в нечто бесспорное. Верили в чудеса сказочные, как бы по мановению волшебной палочки.

Однако в настоящее время имеется резкое различие в данных представлениях. Так, у нынешних слоев массовых оно и сейчас мало чем отличается от представлений прежних с прежней верой почти детской в чудеса сверхъестественные. Зато вот у нынешних «книжников», элиты интеллектуальной положение вещей совершенно иное. Разнообразие! — как раз разнообразие здесь нынче неисчислимое на полную гамму от «неверия» полного до самых, что ни есть изощренных эзотерических построений.