В древнем царстве Урарту - [35]

– Кто здесь из рода Аплая?

– Я из рода Аплая, – ответил мальчик, широко распахнув калитку и приглашая войти во двор.

– А где же Аблиукну, сын Аплая? – спросил Габбу. – Он нужен мне.

– Да не я, наверно, нужен, а бронзовый щит! – ответил весело Аблиукну. Его голова показалась из-за зеленой изгороди. Аблиукну был занят работой. – Заходите, добрые люди! Поговорим, какой вам нужен щит.

– Поговорим, – согласился Габбу. Он крепко обнял измазанного глиной Аблиукну. – Вот каков ты, сын Аплая! Я привез тебе весть от отца.

– От отца? Он жив? Как же так? – воскликнул Аблиукну. – Да ведь Аплая давно нет, в рабстве погиб… Или боги тебя прислали из царства мертвых?

– Я бежал из Ассирии, – ответил Габбу. – Аплай жив и всем сердцем с тобой. Вот его амулет.

И он подал Аблиукну маленькую фигурку бога Тейшебы с булавой. Она была сделана из бронзы и служила старику для молитвы. Трудно передать радость Аблиукну, когда он узнал, что Аплай жив. С волнением слушал он горестный рассказ Габбу о рабстве, о тяжкой жизни в цепях Асархаддона.

– Бедный отец, бедный отец! – повторял он. – Не смог бежать.

– Не смог, – согласился Габбу. – Жил с думами о родине, а бежать не смог. А вот мне помог бежать для спасения родной земли… – И Габбу стал рассказывать Аблиукну обо всем.

– Почему же Аплай не бежал с тобой? – спросил Таннау. – Ты бы помог старику добраться.

– Это было невозможно, мальчик, – вздохнул Габбу. – Аплая охраняли, как сокровище. К нему каждый день приходил верховный жрец Шумукин следить за его работой. К тому же он был слаб, как дитя. Злобный царевич Ашшурбанипал, кровожадный, как лев, избил его и выколол ему глаз. Если он не смог убежать, когда был молодым и здоровым, то сейчас был не в силах даже выйти за ворота… Такая судьба выпала на долю Аплая.

Аблиукну слушал рассказ Габбу и думал о том, что нет такой силы на свете, которая бы спасла Аплая. Даже если будет поход на ассирийцев, урарты не попадут в столицу Ассирии Ниневию. А если бы и попали, то вряд ли кто стал бы интересоваться старым литейщиком.

Таннау подсел поближе к Рапагу.

– Знаешь, как я ненавижу ассирийских царей! – говорил киммер. – Я так ненавижу их, что смог бы сжечь всю Ассирию.

– А ты сожги ее, когда пойдешь в поход, – посоветовал Таннау. – Если бы меня взяли в поход, я бы сжег их проклятую страну.

– Ты еще мал, Таннау, – улыбнулся Рапаг. – Вот я вернусь к ним… Но знаешь как? Я поведу за собой киммеров, и мы сровняем с землей их города и храмы. Мне даже приснилось, будто я веду киммеров против Асархаддона и великое множество ассирийцев падает к нашим ногам. То вещий сон! Так оно и будет! Ты думаешь, я молод, не смогу?

– Ты сможешь. Боги тебе помогут. Я помолюсь за тебя Халду. Хочешь?

– Помолись, – согласился Рапаг. – А я своим богам воздам жертву и попрошу их милости.

Аблиукну долго не отпускал Габбу – все уговаривал остаться у него и поселиться в его маленьком домике. Но Габбу не мог согласиться: он спешил в Тушпу, чтобы вместе с воинами Русы пойти в поход на ассирийцев. Прощаясь с Аблиукну и Таннау, Габбу дал слово вернуться к ним после битвы.

Когда Габбу вместе с Рапагом покинули селение «Священные ключи», навстречу им попался тот же купец.

– Смотри-ка, опять с амулетами идет! – удивился Габбу. – Что ему от нас надобно?

– Эй, воин царский! – обратился купец снова к Габбу. – Может, выменяешь что-либо на золотые амулеты? Они ведь в бою помогают.

– Опять ты с амулетами! – улыбнулся Габбу. – Какие они? Египетские или ассирийские?

– А какие тебе нужны?

– Нам нужны ассирийские.

– Или ты в Ассирию собираешься? Зачем тебе ассирийские амулеты? – удивился купец.

– Они нужны нам против мечей ассирийских, – ответил Габбу. – Слышно, поход будет. Говорят, будто идут на Урарту воины Асархаддона.

– Кто же говорит то неведомое? – изумился купец. – Расскажи мне, что знаешь.

Габбу промолчал.

– А скоро ли будет тот поход? – обратился купец к безмолвному Рапагу.

– О том цари знают, – ответил юноша. – Мы идем, когда нас ведут на битву, а к чему битвы, о том цари ведают.

– Вот это верно сказано! – похвалил Габбу. – О походе тебе Руса скажет. А нам надо торопиться… Дела у нас много, а менять нечего.

– Когда же битва ожидается? – настаивал купец.

– Спроси у богов. Воздай щедро жертву: они ответят.

* * *

Всю ночь лазутчик царя Ассирии Белиддин трудился над письмом. Он много раз его переделывал и совсем замучил писца.

«Царю, моему господину, – писал Белиддин. – Да будет мир царю, моему господину!

Все, что ты приказал мне, царь мой, господин мой, я выполнил. Всюду рыскал, как верный пес. Все узнал, все с моими гонцами отправил Белушезибу. Узнал я, где какая охрана стоит, где какое войско стоит. Все крепости обошел, всю охрану осмотрел. Все было тихо в пределах Урарту. А сегодня дошла до меня весть, что поход против тебя готовит поганый урартский царь Руса. Оружие куют, войско собирают. Откуда урарты узнали наши тайны? Откуда узнали о том, что ты, мой господин, поход против них замыслил? Видел я здесь воина бородатого с глазами, как горящие угли. Он так и сказал, что амулеты нужны им от мечей Асархаддона. Не он ли донес царю Русе о тайне твоей? Не беглый ли то поганый раб? Пусть еще раз проверят и закроют все ворота. Пусть накрепко закуют рабов в колодки. Если кто беглый дошел до Русы и слово ему сказал, то быть великой битве. Да проклянет Ашшур милостивый все племя урартское!