В добрый час - [12]

Шрифт
Интервал

Артур слушал совершенно безучастно; если его лицо и выражало что-нибудь в эту минуту, то главным образом желание, чтобы отец поскорее ушел. Однако тот не доставил ему этого удовольствия, он начал быстро ходить взад и вперед по комнате.

— Доверься только служащим и их отчетам! Я полгода не был здесь, и все пошло кувырком. Толкуют о волнениях среди рабочих, о подозрительных симптомах, об угрожающей опасности, как будто не в их власти натянуть как можно крепче вожжи. Главный зачинщик всего — Гартман, на которого товарищи смотрят, как на нового Мессию и который подстрекает всех рабочих. А когда я спрашиваю, какого черта они держат такого человека и до сих пор не прогнали его, то получаю в ответ, что они не смеют этого сделать. Он до сих пор ничем не провинился, аккуратно является на работу, и все товарищи боготворят его; рабочие поднимут бунт, если его уволить без всякой причины. Я объявил этим господам, что все они трусы и что я сам примусь теперь за дело. Все останется по-прежнему, в том числе и заработная плата рабочим; за малейшую провинность будет строго взыскиваться, а господину зачинщику я сам откажу сегодня же.

— Это невозможно, папа! — вдруг сказал Артур, приподнимаясь с дивана.

Берков остановился в изумлении.

— Почему?

— Потому что этот самый Гартман остановил наших лошадей и этим спас нас от верной смерти.

У Беркова вырвалось подавленное восклицание ярости.

— Какая досада! Надо же было, чтобы это сделал непременно он. Конечно, в таком случае его нельзя прогнать без всякой причины, придется подождать случая. Кстати, Артур, это очень дурно с твоей стороны, что я узнал о несчастье от посторонних. Ты не потрудился написать мне ни слова, — сказал Берков, с укоризной глядя на сына.

— К чему? — возразил молодой человек и с усталым видом подпер голову рукой. — Все кончилось благополучно, и, кроме того, нас замучили изъявлениями сочувствия, расспросами, толками и поздравлениями. Я не нахожу жизнь такой драгоценной, чтобы поднимать шум по случаю ее спасения.

— Вот как? — протянул отец, пристально глядя на него. — Ведь ты только накануне обвенчался!

Артур ничего не ответил, только пожал плечами. Отец еще внимательнее посмотрел на него.

— Раз уже мы коснулись данной темы, скажи, пожалуйста, что произошло между тобой и женой? — быстро спросил он.

— Между мной и женой? — повторил Артур, будто стараясь сообразить, о ком, собственно, идет речь.

— Да, между вами. Я думал, что у вас медовый месяц, и вдруг вижу такие отношения, о которых не мог даже и вообразить в резиденции. Ты ездишь верхом один, она катается без тебя, вы не бываете друг у друга в комнатах и намеренно избегаете встречи, а если вам приходится встречаться, вы не перекинетесь и парой слов. Что все это значит?

Молодой человек поднялся с дивана и стоял перед отцом все с тем же сонным видом.

— Ты обнаруживаешь такую осведомленность, какая никоим образом не могла явиться следствием нашего вчерашнего получасового свидания. Ты, вероятно, расспрашивал слуг?

— Артур!

Берков хотел рассердиться, но привычная снисходительность к сыну заставила его простить ему и эту грубость.

— Здесь, кажется, еще не привыкли к светскому образу жизни, — продолжал беспечно Артур. — А мы в этом отношении вполне светские люди. Ведь ты так любишь все аристократическое, папа!

— Оставь шутки, — нетерпеливо сказал Берков. — Неужели с твоего согласия твоя супруга так игнорирует тебя, что об этом идет разговор по всей колонии?

— Во всяком случае, я даю ей полную свободу делать то же, что делаю сам.

Берков с гневом вскочил со стула.

— Это уж слишком! — воскликнул он. — Артур, ты…

— Не таков, как ты, папа! — холодно прервал его сын. — Я по крайней мере не вынуждал девушку согласиться на брак, держа в руках векселя ее отца.

Краска исчезла с лица Беркова, и он невольно отступил на шаг, спросив неуверенно:

— Что… что это значит?

Артур выпрямился во весь рост, и глаза его, устремленные на отца, несколько оживились.

— Барон Виндег был разорен — это известно всему свету. Кто его разорил?

— Откуда я знаю? — усмехнулся Берков. — Его расточительность, желание изображать большого аристократа, будучи кругом в долгах! Он погиб бы и без меня!

— В самом деле? Так ты не преследовал никакой цели? Барону не было поставлено условие: либо отдать дочь, либо приготовиться к самому худшему? Он добровольно согласился на наш союз?

Берков натянуто засмеялся.

— Конечно! Кто же тебе сказал, что это было иначе?

Но, несмотря на уверенный тон, он робко опустил глаза. Вероятно, никогда в жизни этот человек не отводил глаз, когда его обвиняли во лжи, а теперь сделал это перед сыном. По усталому лицу молодого человека пробежала горестная тень: если до сих пор он еще сомневался, то теперь сомнения развеялись — он знал достаточно.

После минутной паузы Артур снова заговорил:

— Ты знаешь, что я никогда не испытывал желания жениться и согласился на это только вследствие твоих неотступных просьб. Я был равнодушен к Евгении Виндег так же, как и ко всем другим девушкам, я не знал ее совсем, но она была не первая, добровольно пожертвовавшая своим знатным именем ради богатства — так по крайней мере расценивал я согласие ее и ее отца. Ты не счел нужным сообщить мне о том, что произошло перед сватовством и после него, я должен был из уст самой Евгении узнать о постыдном торге, предметом которого мы были. Оставим все это в покое, дело кончено, и вернуть ничего нельзя, но ты поймешь теперь, что я стараюсь не подвергаться новым унижениям. Я не желаю еще раз выслушивать от жены то, что пришлось выслушать мне в тот вечер, когда она с презрением говорила обо мне и моем отце, а я должен был молчать.


Еще от автора Эльза Вернер
Архистратиг Михаил

Читателям, уже знакомым с произведениями Э. Вернер («Фея Альп», «Развеянные чары», «Эгоист» и др.), и тем, кому ее имя еще не известно, будет одинаково интересно прочесть предлагаемые два романа, которые без преувеличения можно назвать лучшими романами талантливой немецкой писательницы. В соответствии с законами жанра «дамского романа», их положительные герои — яркие личности, волевые люди, мужчины отважны и благородны, а женщинам сильный характер не мешает быть нежными и очаровательно-женственными. Отрицательные герои наделены не менее пылкими страстями, и жизнь приводит тех и других к яростному единоборству.Романы, написанные, как все произведения Э.


Капризы юной леди

Алиса, любимица отца и его единственная наследница, ни в чем не знает отказа. С юных лет она привыкла получать все, что пожелает. Достигнув совершеннолетия, Алиса решает непременно выйти замуж, но все кандидаты в женихи ей не по нраву. Любящий отец спешит утешить дочь и исполнить ее очередную прихоть. Но можно ли купить счастье?!


Цветок счастья

В книгу Э. Вернер вошло два произведения. Это своего рода психологические драмы, где изображены очень разные, но очаровательные и умные женщины, сильные и смелые мужчины, которые ради любви, дружбы и счастья близких людей готовы пожертвовать собственным счастьем и даже сознательно уйти из жизни.В романах еще раз подтверждена непреложная истина: искренность и бескорыстие не могут ужиться с завистью и корыстолюбием.


Дорогой ценой

Нежная и страстная любовь юноши или потрясающая сила чувства человека зрелого, властного, сурового – что покорит сердце молодой очаровательной девушки?.. Но на чьей стороне ни будет читатель, в романе «Дорогой ценой» ему предстоит с захватывающим интересом следить за всеми перипетиями отношений и чувств героев, горячо сопереживая им.


Гонцы весны

В произведениях, вошедших в это издание, писательница с любовью и теплотой раскрывает глубину возвышенных человеческих чувств своих героев, рисует непростые их характеры и взаимоотношения.В ответ на чувства всегда сильных, волевых, честных, достойных и, конечно же, красивых внешне и душой мужчин, нежные, хрупкие и ранимые прекрасные женщины на пути к своему счастью нередко проявляют огромную силу воли, которая, казалось бы, им совсем не свойственна, и достигают цели.


Сбежавший жених

С первого взгляда Эгберг полюбил Цецилию. Но признаться в своих чувствах к девушке был не в силах, ведь она невеста его лучшего друга. Спасаясь бегством от собственных чувств, мужчина был вынужден покинуть родные края. Но так ли просто отказаться от счастья?


Рекомендуем почитать
Поединок

Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.


Возлюбленные уста (Мария Гамильтон - Петр I. Россия)

Ревнует – значит, любит. Так считалось во все времена. Ревновали короли, королевы и их фавориты. Поэты испытывали жгучие муки ревности по отношению к своим музам, терзались ею знаменитые актрисы и их поклонники. Александр Пушкин и роковая Идалия Полетика, знаменитая Анна Австрийская, ее английский возлюбленный и происки французского кардинала, Петр Первый и Мария Гамильтон… Кого-то из них роковая страсть доводила до преступлений – страшных, непростительных, кровавых. Есть ли этому оправдание? Или главное – любовь, а потому все, что связано с ней, свято?


Страсти-мордасти (Дарья Салтыкова)

Эпатаж – их жизненное кредо, яркие незабываемые эмоции – отрада для сердца, скандал – единственно возможный способ существования! Для этих неординарных дам не было запретов в любви, они презирали условности, смеялись над общественной моралью, их совесть жила по собственным законам. Их ненавидели – и боготворили, презирали – и превозносили до небес. О жизни гениальной Софьи Ковалевской, несгибаемой Александры Коллонтай, хитроумной Соньки Золотой Ручки и других женщин, известных своей скандальной репутацией, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…


Любезная сестрица (Великая княжна Екатерина Павловна)

Эпатаж – их жизненное кредо, яркие незабываемые эмоции – отрада для сердца, скандал – единственно возможный способ существования! Для этих неординарных дам не было запретов в любви, они презирали условности, смеялись над общественной моралью, их совесть жила по собственным законам. Их ненавидели – и боготворили, презирали – и превозносили до небес. О жизни гениальной Софьи Ковалевской, несгибаемой Александры Коллонтай, хитроумной Соньки Золотой Ручки и других женщин, известных своей скандальной репутацией, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…


Золотой плен

Историк по образованию, американская писательница Патриция Кемден разворачивает действие своего любовного романа в Европе начала XVIII века. Овдовевшая фламандская красавица Катье де Сен-Бенуа всю свою любовь сосредоточила на маленьком сыне. Но он живет лишь благодаря лекарству, которое умеет делать турок Эль-Мюзир, любовник ее сестры Лиз Д'Ажене. Английский полковник Бекет Торн намерен отомстить турку, в плену у которого провел долгие семь лет, и надеется, что Катье поможет ему в этом. Катье находится под обаянием неотразимого англичанина, но что станет с сыном, если погибнет Эль-Мюзир? Долг и чувство вступают в поединок, исход которого предугадать невозможно...


Роза и Меч

Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…