В дебрях Камасутры - [73]

— Крепись, Маленький Брат. Нам нужно найти новых проводников, которые выведут нас к водопою. Только умоляю: не спугните их раньше времени! Вы с Варей должны превратиться в индейцев.

— Я не хочу превращаться в индейца! — перепугался Маугли. — Багир, можно я останусь человеком?

— Человеком нужно оставаться в любой ситуации, — пробормотал Егор, подкручивая настройку зоотранслейтора.

— Индеец — это просто такой охотник, — утешила мальчика Варя. — Егор хотел сказать, что ни один зверь в джунглях не должен почувствовать нашего присутствия. Вот послушай, я расскажу тебе индейский охотничий стих. — Варя постаралась придать своему голосу мистическую проникновенность:

Ноги ступают бесшумно, как лапы.

Глаз замечает движение тени.

Ухо уловит шуршание мысли...

— Вот еще рот бы заткнуть не мешало, — в тон ей подхватил Гвидонов. — Прошу тебя, сделай паузу! Мне слышится голос дикобраза, и я хочу разобрать, что именно он говорит.

Варя покорно притихла. Гвидонов, точно эквилибрист над пропастью, пошел вперед, то замирая в причудливой позе, то делая резвый рывок через кусты. Постаравшись отстать на безопасное для нежной психики дикобраза расстояние, Варя и Маугли двинулись следом.

— А почему ты ничего не сказала про хвост? — шепотом поинтересовался мальчик, на которого «охотничий стих» произвел неизгладимое впечатление.

— У индейцев нет хвоста, — огорчила его Варя. — Зато они любят украшать свою голову перьями.

Вскоре впереди заблестела полоска воды, и друзья выбрались на илистый берег широкой реки.

— Я знаю, сейчас Багир найдет черепаху, и мы будем обедать! — обрадованно завопил Маугли, решивший, что можно уже не щадить слух дикобраза.

— Нет, Маленький Брат, — разочаровал его Егор, — охота на черепах сегодня в наши планы не входит. Надо успеть до темноты построить плот и допытаться доплыть на нем до города.

— А когда же мы будем кушать? — не унимался пацан.

— Вот доберемся до города, там и поедим, — теряя терпение, заявил Егор. — А сейчас нам нужно наломать как можно больше тростника и связать его в снопы. Из этих снопов, как из бревен, мы и соберем плот.

Ребята с энтузиазмом приступили к заготовке тростника. Маугли честно пытался им помогать, однако это оказалось не так легко — жесткие стебли упрямо не желали отделяться от сидящих в земле корней, к тому же больно ранили нежные ладошки. Помучавшись немного, Маугли стал конспиративно отползать подальше от берега.

— Пойду-ка я лучше на охоту. Добуду какой-нибудь еды, вот Багир удивится! — Мальчишка отряхнул колени и решительно двинулся обратно в джунгли. — По-моему, еда нам гораздо нужнее, чем этот дурацкий плот.

Занятые делом Егор с Варварой даже не заметили исчезновения Маугли.

Меж тем Сонька, разделавшись с Бандар-Логами, вскочила в отремонтированный паланкин и кинулась в погоню. «Рыжие псы» уверенно шли по следу беглецов, богиня с высоты оглядывала окрестности. Однако деревья становились все гуще, и постепенно темп погони начал снижаться. Было ясно, что тяжелый паланкин может вскоре и вовсе застопорить движение. Кинув прощальный взгляд на нефритовые ручки и янтарные кольца для шторок, богиня мужественно покинула любимое транспортное средство. «Рыжие псы» выразили свой восторг и с возродившимся энтузиазмом последовали за ней в густые дебри. Широкий праздничный сарафан Каа-мы цеплялся за кусты и сучья, изрядно тормозя продвижение. Недолго думая, Сонька оборвала с подола шитую золотом кайму, одним махом сменив длину с «макси» до «мини». С кокошником она расстаться не решилась и лишь поглубже надвинула его на уши. «Рыжих псов», с интересом наблюдавших за этими манипуляциями, богиня привела в чувство короткой командой:

— Запоминайте место, потом вернетесь за паланкином.

Крошка Мозгопудра бродил по лесу, с недоверием разглядывая местную флору. Откровенно говоря, он не очень хорошо представлял, откуда берется еда. Никогда раньше ему не приходилось самостоятельно заботиться о собственном пропитании — изысканные блюда всегда появлялись вовремя и безо всякого участия мальчика, стоило лишь маме позвать его к столу. Маугли тяжело вздохнул и присел на горбатый корень, выпирающий из земли.

Здорово, конечно, путешествовать по джунглям вместе с Багиром и Ракшей, но о маме Васька вспоминал все чаще и чаще. Хорошо бы сейчас оказаться дома, в храме, залезть к маме на коленки и послушать одну из тех удивительных историй, которые она умеет так здорово рассказывать. Васька всхлипнул и, чтобы хоть как-то себя утешить, принялся жевать зеленый листок с красными прожилками, сорванный с ближайшего куста. Листок противно хрустел на зубах, и Ваське показалось, будто он жует таракана.

Тихие сумерки опускались на джунгли. Варя с Егором по-прежнему хлопотали у реки, и никому не было дела до маленького мальчика. С омерзением сплюнув горькие остатки растения, Васька решил что так просто не сдастся, и принялся внимательно оглядывать окрестности, надеясь разыскать что-нибудь более подходящее для употребления в пищу. Поднявшись со своей импровизированной скамеечки, он побрел по краю леса, зевая во весь рот но, все же стараясь не поддаваться охватывающей землю дремоте.