В чужом городе - [21]
Я не знал, что ответить. У меня в голове не укладывалось, как это они могли мою семью переселить в мужское общежитие?
– Да, еще этот Безмозглый Коровину говорит: «А ты прикажи там коменданту, чтобы он с туалета щеколды поснимал».
Федор Андреевич помолчал, потом продолжил:
– Я не мог эту подлость перенести и сказал Краевскому.
Я знал, что Краевский у нас на заводе бригадир зуборезчиков.
– Почему Краевскому?
– Да он в молодости, как сейчас говорят, был здесь авторитетом. Так он пошел в общежитие и коменданту на своем языке объяснил. В общежитии есть отдельные комнаты, типа квартиры сделаны, для командировочных. Вашу семью поселили туда. Ни Воробьев, ни Коровин не знают.
– Спасибо, Федор! Тогда давай побыстрее на завод.
Все в душе кипело, хотелось, как говорят, крови. На заводе сразу зашел в кабинет директора. У него совещание.
– Сделайте перерыв. Очень срочный разговор, – попросил я.
– Мы сейчас.
– Сделайте перерыв! – и обратился к присутствующим: – Вы извините, пожалуйста, очень срочный разговор, покурите пока.
Все с удовольствием вышли. После того, как меня назначили главным конструктором завода, я дал себе слово со всеми быть исключительно на вы и не употреблять матерных слов. Но здесь я не сдержался. Как только дверь закрылась за последним, у меня вырвались крепкие слова, я перешел на ты и наговорил много неприятного.
– Ты, очевидно, плохо помнишь, какие права дал мне министр: если мне кто-то будет мешать, то обращаться лично к нему. Так вот я сейчас здесь, с твоего кабинета, обращусь к министру. И не думаю, что ты после подлости, которую мне устроили, останешься в этом кресле.
– Подождите, подождите, Васильевич, в чем дело? В чем дело?
– Ты из себя строишь интеллигентного человека и на такую подлость пошел!
– Ничего не понимаю, о чем говоришь.
Я уже положил руку на министерский телефон:
– Ах, ты не понимаешь, тогда вызови сюда Коровина и спроси, отремонтирована ли моя квартира и где моя семья.
– Да, наверное… Уж столько времени прошло!
– Да, времени много прошло. Вот вызови его, а я послушаю, вот сюда за ширму встану.
Он нажал на кнопку и попросил:
– Петр Филатович, зайди ко мне.
Через пару минут заходит Коровин. Первую дверь тамбура закрыл, вторую оставил открытой. Как обычно, жует и явно выпивший.
– Отремонтирована квартира для Васильева? – спрашивает его директор.
– А хрен ему не нужен? Квартиру… Нехай поживет в общаге.
– В какой общаге?
– А мы тут с Воробьем и Безмозглым придумали. Пока его нет, выкинули его бабу в мужскую общагу. Нехай там мужики полапают его бабу, и она сбежит.
У меня не хватило выдержки. Я вышел из-за ширмы. Коровин увидел меня, открыл рот, не может понять, откуда я здесь взялся. Ничего сказать не может.
Директор закричал:
– Что?! – схватил калькулятор, а в то время они были увесистые, запустил в него, тот смотрел на меня и не успел защититься – калькулятор попал ему в лицо. Я видел, как брызнула кровь. Я хотел его задушить. Директор заорал:
– Вон!!! – тот попятился, потом развернулся и ударился лицом об открытую дверь, упал, подскочил и выбежал.
Директор плюхнулся в кресло. Я подошел, положил руку на министерский телефон, он посмотрел на меня, посмотрел на телефон, помолчал. Я тоже молчал.
– Не знал. Честное слово, не знал. Не проконтролировал.
Я молчал, держа руку на телефоне. Директор достал бутылку минеральной воды, налил в стакан, выпил, нажал на кнопку:
– Виктор Петрович, зайдите ко мне.
Зашел Виктор Петрович – начальник ЖКХ, мне кивнул, я ему ответил.
– Виктор Петрович, где твой зам сейчас?
– Да у себя.
– У нас в гостиничной квартире есть сейчас кто-нибудь?
– Нет никого.
– Значит так, позвони своему заму, чтоб он сейчас же пошел в гостиничную квартиру навести там порядок. А ты пойди в лабораторию, Людмилу Ивановну знаешь?
– Да, конечно.
– Возьми ее, на моей машине перевезите ее из общежития в квартиру.
– Наконец-то.
– Что «наконец-то»?
– А то: я вам три докладных писал.
– О чем?
– А вы спросите своего помощника, о чем.
– Как?
– Вот и узнаете, как. Я пошел выполнять, – и опять мне кивнул.
Я стоял, держа, как говорится, руку на пульсе – на министерском телефоне. Директор нажал еще одну кнопку, зашел замдиректора по капитальному строительству. В это время попыталась зайти секретарь с главврачом санчасти, директор заорал на них, и они не решились заходить.
– Извините, извините, но у нас несчастье, – закричали они с порога.
– Что за несчастье?
– У коммерческого, – начал говорить главврач, – инсульт, полная парализация левой стороны, и речь отнялась. Что прикажете?
– Что мне приказывать?! Ты главный врач, ты и решай!
– Может его куда-то в область или Москву?
– Никакой области! В общую палату его, как всех, так и его. Ты меня понял? В общую палату! А я проверю.
Главврач и секретарь попятились и ушли. Директор обратился к заму по капстроительству:
– Владимир Петрович, я тебя попрошу, сходи на квартиру, выделенную Васильеву, посмотри, что там, как, ну, не мне тебе объяснять, срок сдачи этой квартиры. Я завтра зайду туда после обеда. Остальное решим там, на месте.
– Хорошо.
Он хотел еще что-то сказать, потом посмотрел на меня и ничего не стал говорить. Я все так же стоял, держа руку на пульсе, произнес:
…Наша «методика» подействовала уже на третий день. Она шла к своему месту мягкими шагами, выпрямив спину и подняв голову. Она была… прекрасна! От вопросительного знака не осталось и следа. Она не упустила ничего из того, что мы с Артёмом подмечали. Уже через неделю все мужчины вокруг обращали на неё внимание. Волосы её теперь были распущены. Оказалось, что и они у неё очень красивые…
Автор в рассказах повествует о людях и судьбах. Почти все рассказы начинаются на рыбалке у костра, где сама природа способствует желанию человека раскрыться и рассказать о самом сокровенном. В трагических судьбах героев видишь благородство, мужество, любовь и верность. Читателю порою может показаться, что это он сидит у костра и переживает случившиеся события: иногда печальные, иногда трогательные, а иногда и несправедливые. Но в них всегда есть надежда. Надежда на то, что всё было не зря. Надежда на собственных детей, на то, что их не коснётся жуткое Эхо Войны, и не будет больше боёв, которые в мирное время снятся и не дают покоя.
В этой книге писателя Леонида Гришина собраны рассказы, не вошедшие в первую книгу под названием «Эхо войны». Рассказы эти чаще всего о нем самом, но не он в них главный герой. Герои в них – люди, с которыми его в разное время сводила судьба: коллеги по работе, одноклассники, друзья и знакомые. Он лишь внимательный слушатель – тот, кто спустя много лет вновь видит человека, с которым когда-то заканчивал одну школу. Проза эта разнообразна по темам: от курьезных и смешных случаев до рассуждений об одиночестве и вине человека перед самим собой.
…А занималась Марина восточными единоборствами. В то время это было не так уж и легко. Не было ни тренеров, ни литературы… Её отец, инженер, часто выезжал в командировки за границу и оттуда по её просьбе привозил учебную литературу по восточным единоборствам. Были у них и свои сообщества. До тех пор, пока не было объявлено по всей стране, что отныне занятия восточными единоборствами запрещены, а за нарушение этого закона – уголовная ответственность. Но Марина не бросила заниматься. Она просто стала тренироваться там, где за этим не следили, где это не контролировалось – в спортзале тюрьмы…
Вдруг я услышал позади себя какой-то шелест. Я обернулся и заметил в кустах рыжего кота. Он сидел и смотрел на меня издалека, боясь вступить на пирс. Я стал звать его, но он никак не реагировал. Тогда я взял удочку с тонкой леской, нацепил опарыша, развёл приманку в ведёрке, выплеснул в воду и забросил. Мне показалось, что как только крючок с опарышем коснулся воды, произошла поклёвка, я достал из воды уклейку и бросил коту. Уклейка упала на пирс и стала прыгать. Кот насторожился, присел, но не шёл, внимательно наблюдая за мной.
Новый роман Скарлетт Томас – история о Наташе, дочке русского олигарха, которую отправляют учиться в Англию, в частную школу-интернат. Мрачный особняк, портреты Белой Дамы повсюду – это принцесса Августа, которая некогда жила здесь, а теперь является, как поговаривают, в качестве привидения. И соученицы Наташи, помешанные на диетах. В игру “Кто самая худая” включается и Наташа. Но игра эта оборачивается драмами и даже трагедиями.
Сборник коротких рассказов о жизни людей. Место действия всех историй — Израиль, время — период начала второй интифады нулевых, Второй Ливанской войны 2006 года и до наших дней. Это сборник грустных и смешных историй о людях, религиозных и светских, евреях и не очень, о животных и бережном отношении к жизни вне зависимости от её происхождения, рассказы о достоинстве и любви. Вам понравится погрузиться в будни израильской жизни, описанной в художественной форме, узнать, что люди в любой стране, даже такой неоднозначной, как Израиль, всегда имеют возможность выбора — любви или предательства, морали или безнравственности, и выбор этот не зависит ни от цвета кожи, ни от национальности, ни от положения в обществе.
В сборник вошли две повести и рассказы. Приключения, детективы, фантастика, сказки — всё это стало для автора не просто жанрами литературы. У него такая судьба, такая жизнь, в которой трудно отделить правду от выдумки. Детство, проведённое в военных городках, «чемоданная жизнь» с её постоянными переездами с тёплой Украины на Чукотку, в Сибирь и снова армия, студенчество с летними экспедициями в тайгу, хождения по монастырям и удовольствие от занятия единоборствами, аспирантура и журналистика — сформировали его характер и стали источниками для его произведений.
УДК 821.161.1-1 ББК 84(2 Рос=Рус)6-44 М23 В оформлении обложки использована картина Давида Штейнберга Манович, Лера Первый и другие рассказы. — М., Русский Гулливер; Центр Современной Литературы, 2015. — 148 с. ISBN 978-5-91627-154-6 Проза Леры Манович как хороший утренний кофе. Она погружает в задумчивую бодрость и делает тебя соучастником тончайших переживаний героев, переданных немногими точными словами, я бы даже сказал — точными обиняками. Искусство нынче редкое, в котором чувствуются отголоски когда-то хорошо усвоенного Хэмингуэя, а то и Чехова.
У околофутбольного мира свои законы. Посрамить оппонентов на стадионе и вне его пределов, отстоять честь клубных цветов в честной рукопашной схватке — для каждой группировки вожделенные ступени на пути к фанатскому Олимпу. «Анархо» уже успело высоко взобраться по репутационной лестнице. Однако трагические события заставляют лидеров «фирмы» отвлечься от околофутбольных баталий и выйти с открытым забралом во внешний мир, где царит иной закон уличной войны, а те, кто должен блюсти правила честной игры, становятся самыми опасными оппонентами. P.S.
В тот день, когда в обычной старшей школе появилась Старгерл, жизнь шестнадцатилетнего Лео изменилась навсегда. Он уже не мог не думать об этой удивительной девушке. Она носила причудливые наряды, играла на гавайской гитаре, смеялась, когда никто не шутил, танцевала без музыки и повсюду таскала с собой ручную крысу. Старгерл считали странной, ею восхищались, ее ненавидели. Но, неожиданно ворвавшись в жизнь Лео, она так же внезапно исчезла. Сможет ли Лео когда-нибудь встретить ее и узнать, почему она пропала? Возможно, лучше услышать об этой истории от самой Старгерл?