В чертогах Подкаменной Тунгуски - [17]
— Жаль, вы не ехали с нами из Ванавары! Нам здесь пришлось изрядно помолотить винтом воду! — добавил Цветков.
Я оглянулся на бушующие валы на пороге. Да, трудно, наверно, преодолеть их бешеный напор! Разбушевавшаяся вода может в два счета залить лодку.
Под порогом Чамба стала более стремительной, чаще стали попадаться перекаты, мели и небольшие порожки. Нам приходилось больше протаскивать наш караван по мелям, чем плыть. Тянешь изо всех сил лодку по мели, и вдруг нога обрывается в яму, в которой воды по пояс. Преодолев одну мель, забираемся в лодки, выливаем из сапог воду. Но недолго длится блаженство: впереди снова мель, нужно опять лезть в реку. Несколько таких сцен я заснял на кинопленку.
Ближе к устью Чамба стала полноводнее. Мы спокойно плыли по реке, наблюдая картинки таежной природы. Стали появляться выводки уток. Через реку то и дело перелетали едва научившиеся летать молодые рябчики. Иногда с берега с шумом поднимался застигнутый врасплох глухарь. Вслед ему раздавались беспорядочные выстрелы.
— Пока не добудем мяса на ужин, на ночевку не остановимся! — сказал Цветков.
Впереди нас, хлопая крыльями по воде, мчались молодые, но уже крупные крохали. Когда мы настигали выводок, мать-крохалиха взлетала, а птенцы скрывались под водой и выныривали далеко от наших лодок.
Хариус
Проплыли устье речки Макикты, вдоль которой шла наша метеоритная экспедиция. Десятью километрами ниже ее я узнал знакомые берега: здесь экспедиция свернула с Чамбы на Макикту.
Вечерело. Второй день нашего пути был на исходе. Владимир Цветков неожиданно выключил мотор, схватил ружье.
— В чем дело?
— Глухарина! — шепотом проговорил он.
Впереди на склоненной к воде лиственнице мы увидели большую черную птицу. Остальные тоже схватились за ружья. Лодки медленно и бесшумно приближались к глухарю. Вытянув длинную шею, он следил за нами. Еще мгновение — и птица улетит...
Я потянулся за кинокамерой. Но Цветков опередил всех. Раздался выстрел. Глухарь камнем свалился в воду и забил по ней могучими, как у орла, крыльями.
Мы приблизились к месту, где упала птица. Володя поднял из воды черного таежного красавца.
— Вот теперь разобьем лагерь. Разжигай костер, братва!
Глухарь оказался худой и старый, и его пришлось долго варить в котелке. Но все-таки это была не мясная тушенка, а настоящая похлебка из лесной дичи.
...И снова ночевка на берегу таежной реки, бесконечные разговоры у костра, поблескивание звезд в ночном небе над головой. Снова сказочные видения в причудливых изгибах вывороченных коряг, в мохнатых ветвях дремучих елей на фоне холодного ночного светила. Снова таинственность, окутывающая ночной лес с его едва уловимыми шорохами и жутким затишьем...
Сибирская тайга молчалива и утром. В ней не услышишь неугомонного щебетания птиц, которое наполняет утренний лес в средней полосе России. Чаще всего по утрам в тайге можно услышать только далекое кукование кукушки да глухое дудуканье дикого голубя.
В туманной пелене над показался расплывчатый огненный тар. Туман на реке пришел в движение, стал клубиться и медленно подниматься к небу. Солнечные зайчики заиграли на палатке. Зашевелились в спальных мешках мои спутники. Спать уже не хотелось.
— Поплывем дальше? — спросил Цветков.
— Подождем немного, когда разойдется туман, — ответил Виктор.
От реки и леса исходила приятная утренняя свежесть. Мы выкупались в Чамбе, Холодное глухариное мясо и крепкий чай составили неприхотливый таежный завтрак. Тем временем река освободилась от тумана, и мы отправились дальше.
Плывем мимо знакомых мне берегов, заросших отцветающими пионами. Кое-где среди травы еще краснеют сараны. Вот и высокий берег с сосновым бором на вершине. Здесь наша метеоритная экспедиция вышла к берегам Чамбы со стороны Верхней Лакуры. Мне запомнились даже отдельные деревья, возле которых я снимал проходы оленьего каравана.
Через несколько часов мы выплыли на широкий простор Подкаменной Тунгуски. Ее стремительный напор сразу поубавил скорость нашей моторки.
Впереди белели буруны Чамбинского порога. Сидящий за рулем Володя Цветков повернулся ко мне.
— Боюсь за вашу аппаратуру: может залить водой.
В принципе я не возражал против острых ощущений, но со мной был весь материал, отснятый в метеоритной экспедиции и у геологов. Рисковать им было нельзя. Во избежание неприятностей я согласился высадиться на берег вместе с аппаратурой и пленкой.
Вместе со мной на берег сошел и один рабочий, сопровождавший караван. Он помог мне перенести киноаппаратуру, а тем временем Цветков и Макаров благополучно преодолели опасное место.
Вскоре из-за поворота реки показалось знакомое село Ванавара.
ОТ ВАНАВАРЫ ДО БАЙКИТА
Я не знаю ничего увлекательнее и приятнее путешествия в небольшой лодке по порогам, и удовольствие тем острее, чем больше камней, чем выше валы и сильнее струя.
С. В. Обручев
Сказать по правде, уезжая из Москвы, я лишь робко надеялся, что мне все-таки удастся осуществить свою давнюю мечту — проплыть по Подкаменной Тунгуске. Тогда это зависело от того, насколько затянется экспедиция. После возвращения из тайги стало ясно, что у меня еще много времени и я могу продолжить свое путешествие.
