В центре океана [Авторский сборник] - [12]
Малика поправила платок на голове, опустила голову:
— Здесь все вокруг разрушено. И не только дома. Сама жизнь взбаламучена. Хорошие дружат с плохими, святые пожимают руки чертям, люди обманывают друг друга, говорят много красивых, высоких слов и обманывают, обманывают… Ладно, не слушай меня, мы вообще-то народ веселый, смеяться любим.
— А муж-то твой где? Дети…
Малика подошла к окну и, не оборачиваясь, ответила:
— Только не думай, что я одна совсем. Меня не бросят. У нас старухи не побираются. Сил не будет — найдется дом, где я не самой последней буду.
— А я хотела тебя к себе забрать, — почти пошутила Александра Николаевна. — Я тебе адрес свой все равно оставлю. Дай карандаш, бумагу!
Малика протянула ей блокнотик и карандаш. Александра Николаевна аккуратно заполнила страничку.
— Малика, я пойду, потихоньку пойду. Дала слово солдатикам, что скоро вернусь, да и сигареты, сладкое надо передать… Но давай договоримся, что завтра опять увидимся, я подойду к тебе на рынок…
Александра Николаевна не без труда встала с кровати.
— Хорошо, завтра увидимся, — как бы почувствовав облегчение, ответила хозяйка, но, остановив Александру Николаевну, предупредила: — Ты подожди минуту, попрошу сына соседки проводить тебя. Не возражай!
Александра Николаевна осталась одна. Она слышала стуки в дверь, реплики на неизвестном ей языке, голоса женщин, детей. Она решила, что ей надо запомнить эту комнату, и, внимательно оглядывая предметы и обстановку, прятала все это в своей памяти.
Малика вернулась с юношей лет семнадцати, высоким, черноволосым.
— Это Алан, сын соседки, подруги моей. Он как-то говорит по-русски, проводит тебя.
— Спасибо, милая, спасибо. — Александра Николаевна сердечно обняла женщину. — До завтра!
Малика что-то строго сказала парню, и он, стесняясь, взял Александру Николаевну под руку. Они вышли из комнаты.
Малика осталась одна. Села на стул у окна. Задумалась.
Александра Николаевна и Алан шли по полю, через высокую сухую траву.
Александре Николаевне хотелось поговорить с молодым человеком, но она не знала, с чего начать. Будто прочитав ее мысли, парень сам пришел ей на помощь.
— А вы откуда будете? — как-то легко спросил он.
— Из Ставрополя, — быстро ответила она. — Был там?
— Нет, — просто ответил он.
— А хочешь поехать?
— Не… Я бы в Мекку съездил… Или вот в Петербург… Там красиво, говорят… Море…
Она улыбнулась:
— С Меккой ты сам разберешься, а вот в Петербург, в Эрмитаж можем сходить вместе. У меня там подруга всю жизнь работает, поедем в Петербург…
Алан ничем не выдавал своих чувств и шел молча, протаптывая тропинку.
— Ты о чем сейчас думаешь? — спросила Александра Николаевна, не теряя интереса к разговору с юношей.
Алан после паузы, явно совершая усилие, произнес резко:
— Я знаю, что это не зависит от вас, но прошу: отпустите нас. Мы устали, терпеть мы не можем вечно, мы устали…
— Кто это мы? Эх, мальчик, мальчик… Если бы все было так просто! И ваше терпение не бесконечно, и наше терпение не бесконечно. Знаешь, что однажды сказала одна старая японка — я где-то прочла, — когда ее спросили, чего надо просить у Бога? Она сказала: просите ум. Обязательно проси прибавить разума. Сила мужчины не в руках и не в оружии.
Алан молча смотрел в глаза русской женщины, и не было в его взгляде ни согласия, ни понимания. Он еле сдерживал себя.
Она коснулась его плеча, и они продолжили путь в сторону уже видневшейся военной части.
Алан медленно шел за ней.
— Свободу, свободу… — тихо размышляла она вслух. — Мне бы твою свободу…
Мальчишка зло в ответ:
— А ваша свобода где?
Рядом с часовыми у шлагбаума сидел солдатик, когда-то обещавший ее накормить. Он увидел Александру Николаевну, подбежал к ней.
Она не слышала, что ей укоризненно выговаривал солдатик, шла за ним и улыбалась. Ей казалось, что она счастлива и проживет долго.
В столовой ее ожидали солдаты — наряд по столовой. Быстро накрыли стол, уселись вокруг и молча смотрели, как она ест. Улыбались украдкой, она тоже. Украдкой.
Александра Николаевна закончила трапезу, сидела и молчала, погруженная в себя. Солдатики, чей наряд по столовой еще продолжался, расположились рядом с ней. Двое сбоку, уместившись на лавке, один сидел напротив и поглядывал на женщину, думая о своем.
— Я пойду, — громко сказала Александра Николаевна.
Тот, что смотрел на нее, как будто проснулся — вскочил с табурета и испуганно сказал:
— Я вас провожу…
— Да сиди ты! — властно ответила Александра Николаевна и вышла из столовой.
Она прошла уже известный ей путь в свою палатку по безлюдному военному городку.
Вошла в комнату. На кровати сидел внук. Было душно. Он сидел в полосатой майке и в галифе. Она подошла к нему и спросила:
— Что с твоей рукой?
— Подрался с солдатом, — коротко ответил он.
— Как так? — искренне удивилась она.
— Он струсил и боялся идти вперед вместе со всеми.
— Ты уверен, что ты был прав? — резко прервала она его.
— Это нужно было в первую очередь ему. Или он себя преодолеет, или скурвится. Тогда мы вышвырнем его. И мне наплевать, что с ним будет дальше.
— Но это беззаконие, за это сажают!
— Он получил как мужчина.
— Но как он может тебе ответить? — раздраженно спросила она.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тревожные тексты автора, собранные воедино, которые есть, но которые постоянно уходили на седьмой план.
Автор, офицер запаса, в иронической форме, рассказывает, как главный герой, возможно, известный читателям по рассказам «Твокер», после всевозможных перипетий, вызванных распадом Союза, становится офицером внутренних войск РФ и, в должности командира батальона в 1995-96-х годах, попадает в командировку на Северный Кавказ. Действие романа происходит в 90-х годах прошлого века. Роман рассчитан на военную аудиторию. Эта книга для тех, кто служил в армии, служит в ней или только собирается.
Этот рассказ можно считать эпилогом романа «Эвакуатор», законченного ровно десять лет назад. По его героям автор продолжает ностальгировать и ничего не может с этим поделать.
«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».