В боях за Молдавию. Книга 1 - [46]

Трудные это были дни, и таких, как описанный мною первый день, было немало. Например, только 241-й стрелковый полк нашей дивизии за 10 дней боев на реке Прут отбил тридцать попыток противника форсировать реку в разных местах.

В течение почти двух недель на этом участке фронта наши войска удерживали государственную границу в своих руках, упорно преграждая врагу путь на Советскую землю.

В. П. Егоров, полковник запаса Поднятые по тревоге

В два часа ночи на 22 июня в дверь квартиры постучался посыльный.

— Товарищ старший лейтенант! Вас срочно вызывают в штаб дивизии, — послышался в коридоре его голос.

Второпях собираюсь и выхожу во двор, где уже ждет машина. Выбравшись из военного городка на безлюдное шоссе, погружаюсь в мысли: «Что за неотложность? Ночью, да еще под выходной день». Последнее время вызовы участились. В начале месяца нами была произведена пробная погрузка всего снаряжения на машины. Через несколько дней машины разгрузили и сложили имущество в склады. Мы так и не узнали, чем эта погрузка была вызвана. Но это все осталось позади. Что же ждет нас сегодня?

Рядом со мной шофер Момот. Чувствую, что и он так же взволнован. Любитель поговорить, на этот раз Момот молчит. Переключая скорости на ухабах, он нет-нет да и бросит нетерпеливый взгляд в мою сторону.

— Ты чего, Илья? — обращаюсь к нему. — Вроде чем-то не доволен.

— А вы довольны, что в полночь да еще под выходной подняли?

— Ну это оставим при себе, — обрываю его. — Приедем в штаб, все выяснится. Думаю, что ничего особенного в этом нет.

Изрядно потрепанный «газик», подпрыгивая на ухабах свернул в слабоосвещенную улицу и остановился перед большим зданием. В нем размещалось Управление нашей 15-й Сивашской ордена Ленина дважды Краснознаменной мотострелковой дивизии. Около подъезда уже стояло до десятка машин.

Широкая лестница ведет на второй этаж, где неожиданно попадаю в людской водоворот. С папками и бумагами спешат начальники отделений и служб. На ходу пожав мне руку, пробежал высокий и сухой дивизионный инженер майор Булкин.

«Куда он так торопится? — удивился я. — Раньше при любых встречах находилось о чем поговорить, а сейчас даже не остановился. Да, что-то здесь неладное. Вызов, видимо, неспроста». Вхожу в приемную комдива. В ней уже были командиры. Среди них командир 47-го Краснознаменного полка полковник Якшин. Попыхивая трубкой, сидит полковник Бабак — командр 321-го мотострелкового полка. Вслед за мной вошел и артиллерист, полковник Фомин.

Дверь поминутно отворялась. Входили командиры частей. После обычных рукопожатий каждый из них задавал один и тот же вопрос: в чем дело? Но, к сожалению, вразумительного ответа никто дать не смог.

Но вот разговоры прерываются. В приемной появился начальник штаба дивизии полковник И. А. Ласкин.

— Прошу, товарищи командиры, — обращается к нам Иван Андреевич, раскрывая дверь кабинета.

Командир дивизии генерал-майор Николай Никандрович Белов приподнимается из-за стола. Внимательным взглядом окинув входящих, он предлагает рассаживаться у длинного стола.

Белов в дивизии служит недавно. Когда-то, еще в двадцатом году, будучи бойцом в ее составе, форсировал Сиваш, очищая от Врангеля Крым. Затем долгая служба в других частях и только с марта этого года вновь в Сивашской, но уже в должности ее командира.

— Товарищи командиры! — разнесся по комнате его твердый голос. — Из-за отсутствия времени буду краток. Получен приказ привести в боевую готовность части нашей дивизии. Это вызвано тревожной обстановкой на ближайшей к нам границе. Подъем частей и сбор провести организованно, в срок и с полной ответственностью. Не исключено, что придется покинуть военные городки…

Выезд из военных городков. Но как же поднять все машины? Где взять для них водителей? В нашем 75-м легком инженерном батальоне, которым в то время я командовал, своими водителями обеспечивалась половина машин. Остальной транспорт поднимался за счет приписного состава, но его прибытие ожидалось на шестой — десятый день.

Совещание закончено. Белов отпускает людей. Озабоченные выходим из кабинета. Молча сходим по лестнице. Задумчивые и грустные садимся в машины. Над городом навис густой предрассветный туман.

На востоке чуть заметными проблесками занимается заря. Шоссе выводит за город. Вот и обнесенная земляным валом «старая крепость». Здесь находился наш батальон. Въехав во двор, отдаю распоряжение дежурному. Почти одновременно и в других казармах раздается боевой сигнал: «Тре-во-га!» Вмиг ожили военные городки. Повсюду забегали люди. В парках и на стоянках зашумели моторы, послышался лязг гусениц тягачей и танков.

В 8 часов утра я уже ехал в дивизию на доклад. Тирасполь просыпался, входя в обычный ритм жизни. Так же, как и вчера, на рынок спешили домашние хозяйки. Открывались двери магазинов. На улицы выкатывались тележки с виноградными винами. Весело переговариваясь, с полотенцами в руках к городскому пляжу шли юноши и девушки.

В Управлении дивизии от полковника И. А. Ласкина получаю распоряжение сосредоточить батальон на окраине села Парканы.

Когда наша колонна выходила из городка, я заметил, что на площади соседнего 321-го мотострелкового полка у репродуктора собралось много людей. Я уловил слова… «в четыре часа утра без объявления войны, германские войска напали на нашу страну…»