В борьбе за Россию - [4]

За то, чтобы истинная свобода и право царили на Руси.

За то, чтобы русский народ сам выбрал бы себе Хозяина.

Помогите мне русские люди, спасти Родину.

Генерал ВРАНГЕЛЬ.

В тот же день им был объявлен следующий Приказ:

ПРИКАЗ

Правителя и Главнокомандующего Вооруженными

Силами на Юге России

№ 3226.

Севастополь. 20‑го Мая 1920 года.

Русская Армия идет освобождать от красной нечести родную землю.

Я призываю на помощь мне русский народ.

Мною подписан закон о волостном земстве и возстанавливаются земские учреждения в занимаемых армией областях.

Земля казенная и частновладельческая сельско–хозяйственнаго пользования, распоряжением самих волостных земств, будет передаваться обрабатывающим ее хозяевам.

Призываю к защите Родины и мирному труду русских людей и обещаю прощение заблудшим, которые вернутся к нам.

Народу — земля и воля в устроении государства.

Земле — волею народа поставленный Хозяин.

Да благословить нас Бог.

Генерал ВРАНГЕЛЬ

25 Мая 1920 г. Армия перешла на всем фронте в наступяеим

1 Августа — десантная операция на Кубань.

* * *

б Августа объявлен Приказ № 3504. В нем говорится.

«Главнокомандующий Вооруженными Силами Юга России впредь именуется ~~ Главнокомандующий Русской Армии, а состоящее при нем Правительство Правительством

Юга России». Подписан этот Приказ:

Правитель Юга России и Главнокомандующий Русской Армии.

Генерал ВРАНГЕЛЬ

10 Августа — Признание Правительства Юга России, дефакто Францией.

30 Августа — Присутствие в Севастополе Военных Миссий: Франции, Польши, Америки, Англии, Японии и Сербии.

Выписка из Оффициальнаго сообщения Штаба Главнокомандующаго Русской Армией № 661 от 20 Октября 1920 года.

«Заключив мир с Польшей и освободив тем свои войска, большевики сосредоточили против нас пять армии, расположив их в трех группах — у Каховки, Никополя и Полог. К началу наступления общая численность их достигала свыше ста тысяч бойцов, из коих четверть состава — кавалерия».

ПРИКАЗ

Правителя Юга России и Главнокомандующаго Русской Армией

Севастополь. 20 Октября 1920 года

Русские люди. Оставшаяся одна в борьбе с насильниками, Русская Армия ведет неравный бой, защищая последний клочек русской земли, где существует право и правда.

В сознании лежащей на мне ответственности, я обязан заблаговременно предвидеть все случайности.

По моему приказанию уже приступлено к эвакуации и посадке на суда в портах Крыма всех, кто разделял с армией ея крестный путь, семей военнослужащих, чинов граждан–скаго ведомства, с их семьями, и отдельных лиц, которым могла бы грозить опасность в случае прихода врага.

Армия прикроет посадку, памятуя, что необходимые для ея эвакуации суда также стоят в полной готовности в портах, согласно установленному расписанию. Для выполнения долга перед армией и населением сделано все, что в пределах сил человеческих.

Дальнейшие наши пути полны неизвестности.

Другой земли, кроме Крыма, у нас нет. Нет и государственной казны. Откровенно, как всегда, предупреждаю всех о том, что их ожидает.

Да ниспошлет ГОСПОДЬ всем силы и разума одолеть и пережить русское лихолетье.

Генерал ВРАНГЕЛЬ

II «КОНСТАНТИНОПОЛЪСКИЙ ПОХОД» Галлиполи. 1921 год»

(Числа по стар. стилю)

В первых числах Декабря 1920 года в Галлиполи серьезно заболел Генерал Кутепов, при чем, по требованию врачей, к нему некоторое время никто не допускался. 8 Декабря я вступил во Вр. командование 1 Армейским Корпусом»

Французский гарнизон в Галлиполи составлял батальон Сенегальцев и кроме того, на рейде стояла канонерская лодка, Во главе гарнизона стоял французский комендант Под–полковник Вейлер, котораго в начале Декабря сменил Подполковник Томассен.

Перед прибытием новаго французского коменданта, Подполковник Вейлер предупредил меня, что по требованию командира Оккупационного Корпуса, находящагося в Константинополе, нам будут предъявлены довольно серьезные требования в смысле стеснения нас, как воинскую организацию.

В Галлиполи прибыл Подполковник Томассен и на следующий день оба французских коменданта, старый и новый, пришли ко мне в Штаб Корпуса с оффициальным визитом. В тот не день я отдал им визит. Во время визитов наш разгавор носил общий характер и можно было думать, что IIодполковник Вейлер сгущал краски в своем предупреждении. Однако, на следующий день, после отъезда Вейлера, 18 Декабря я получил оффициальное приглашение от французскаго коменданта пожаловать к нему в Управление,

Невольно вспоминаются мне оба французские офицеры, с которыми пришлось вести служебные переговоры в первые же дни после оставления России. Тогда еще нам было совершенно непонятно странное и, с нашей точки зрения, неестественное отношение к нам со стороны нашей союзницы в лице ея офицеров.

Вейлер был средняго роста, блондин, довольно полный и ничем особенно не отличался. Томассен был более типичен. Маленький сухощавый, пожилой, с моноклем в глазу, он носил форму колониальных войск, служба в которых оставила известный отпечаток на нем. Был весьма сух в обращении и, видимо, не только строг, но и жесток с подчиненными.

В назначенный час я отправился в Управление французскаго коменданта, в сопровождении Полковника Комарова, состоявшего при Штабе Корпуса в качестве переводчика.