В бобровом краю - [21]

Шрифт
Интервал

Несколько раз обходил матерый эту груду и наконец понял, что корова все же здесь. Он слабо, но чуял ее из-под земли. Железом вокруг не пахло.

С удивлением стал наблюдать волчонок за матерым, который принялся вдруг разрывать землю передними лапами. Потом они рыли легко поддающуюся когтям супесь по очереди, залезая в выкопанную яму, которая становилась все глубже. Корова оказалась закопанной неглубоко, и волки добрались до ее задних ног. Вновь они съели столько мяса, сколько влезло. Такая добыча не требовала больших усилий, и, находись в лесу всегда какая-нибудь падаль, волки, вероятно, перестали бы охотиться.

Раскопанной коровой волки питались еще две ночи, а на третью матерый, не дойдя до ямы, заворчал, и шерсть на загривке у него поднялась. Опасно! — предупреждал он волчонка и попятился. А волчонок тоже почуял запах железа (он был неприятен, но не страшен — рельсы тоже так пахли). И все же острее пахло от коровьей головы, которая неизвестно откуда появилась под кустом. Волчонок осторожно подвинулся к голове. А запах железа был чуть ощутим. И волчонок сделал еще шаг.

Щелк! Челюсти капкана врезались в его правую переднюю лапу. Боль и ужас на секунду сковали волчонка, а затем он бешено рванулся и выдернул из земли тяжелую плаху, к которой был проволокой привязан капкан.

Вероятно, история волчонка с белой отметиной на шее на этом бы и кончилась, будь капкан волчьим, но у охотника, очевидно, не хватало капканов, и он, на всякий случай, поставил в стороне от ямы еще и лисий. В него и попался волчонок.

Матерый как тень кружил вокруг бьющегося в капкане волчонка, но близко не подходил, он, казалось, понимал, что ничем не сможет ему помочь.

А над лесом была тихая ночь. Множество звезд, рассыпанных на темном небе, светили ярко и холодно. Рядом спокойно журчала Озерница.

Утомленный бесплодными прыжками, волчонок наконец замер, судорожно дыша, а затем в отчаянии стал снова хватать ненавистный капкан зубами, пытаясь его перегрызть. Из лапы и пасти волчонка лилась кровь.

Капкан был лисий, а пружина не очень сильна. Случайно волчонок схватил ее зубами поперек и сжал. Челюсти капкана ослабли и распались. Волчонок оказался на свободе.

ОХОТА НА ЗАЙЦЕВ

В лес пришла осень. Березняки и осинники обнажились, но даже в пасмурные дни выглядели празднично, потому что желто-красная листва ярким ковром лежала на земле.

Лапа у волчонка зажила через неделю, так как кости были целы, остался лишь рубец на подушечке. Волчонок скоро забыл про боль от капкана, но навсегда у него в мозгу закрепилась связь: запах человека и железа — смертельная опасность!

Для волков наступила трудная голодная пора. Птицы взлетали раньше, чем волчонок с матерым могли к ним подкрасться. Зайцы стали быстрыми, погоня за ними была бесполезной тратой сил. Прочие зверюшки хитро притаились или успевали вовремя скрыться с волчьих глаз. Волчонок с матерым вот уже несколько дней жили впроголодь, мотаясь по лесу в поисках добычи, и все же они ни разу больше не подошли к той опушке леса, где на виду лежала раздувшаяся корова. Урок с капканом пошел им впрок!

В назначенные сроки началась в Приозерницком лесу охота на зайцев. Выстрелы! Лай собак! Вначале это испугало матерого с волчонком, и они старались держаться подальше от беспокоившего их шума, но однажды гнавшая зайца русская гончая выскочила на лесную поляну, по которой шли волки. Матерый и волчонок кинулись наперерез собаке, и жалобный визг гончей огласил лес. Донесся он и до охотников.

Матерый зубами схватил убитую собаку и, закинув на спину, понес ее по поляне в лес. Волчонок шел рядом. Вдруг донеслись выстрелы, громкие крики людей, пытавшихся напугать волков. Люди бежали, на ходу стреляя. Шум быстро приближался.

Волки остановились под деревьями. Матерый положил собаку на землю, и они с волчонком жадно стали есть. От близкого выстрела — совсем рядом по веткам деревьев прошумела дробь — волки замерли. Затем матерый торопливо схватил собаку в зубы и поволок по земле. И сразу же ее бросил.

Охотники отыскали мертвого пса, но так и не увидели волков.

— Охотники охотятся на зайцев, а волки на их собак, — шутили этой осенью колхозники, проживающие вблизи Приозерницкого леса. Так оно и было на самом деле. Матерый с волчонком улавливали момент, когда собака, гоняющаяся за зайцем, удалялась от охотников далеко. И тогда, убив ее, спокойно уносили в лес и съедали. Охота на зайцев в Приозерницком лесу прекратилась после гибели четвертой породистой собаки.

МЕЧЕНАЯ

Впервые о волчице Меченой заговорили в деревнях после рассказа о ней одного молодого колхозника.

Ранним осенним утром, когда лужицы на дороге были еще подернуты ледком, а восточный край неба начинал светлеть, колхозник вышел за околицу деревушки Заовражье. Справа от дороги виднелся хвойный перелесок, налево — ровное, как стол, поле, покрытое белесой от инея озимью. Внезапно из перелеска выскочил матерый волк и неторопливо потрусил параллельно дороге к задам деревни. Он не обращал внимания на человека, видимо, потому, что расстояние до него было метров триста.

Провожавший колхозника Полкан, черный, длиннолапый, со стоячими ушами песик, увидев волка, залаял и стал жаться к человеку. Но когда заметил, что страшный зверь убегает, не выдержал и бросился с лаем вслед за ним.