В августе 41-го. Когда горела броня - [4]
— Дело доброе, — кивнул комбат. — «Хейнкель» так, конечно, не собьешь, но «мессеров» или «лаптежников» попугать можно попробовать. Сбить не собьем, но все веселее как-то. Сколько у нас танков с зенитными пулеметами?
— Два Т-26 в моей роте, — пробасил Иванов.
— Проследите, чтобы у каждого кто-то дежурил. В остальных ротах снять по три курсовых или спаренных пулемета и посадить людей в башни. Танкисты должны чувствовать, что они тут не просто мишени, а могут огрызнуться. Хотя бы формально. Все, выполнять!
Командиры рот бросились к своим платформам.
— Турсунходжиев, Нечитайло, ко мне! — крикнул на ходу Петров.
Батальон был недоукомплектован, поэтому в его роте было всего два взвода. Первым, из трех Т-26, командовал узбек Турсунходжиев. Невысокий, жилистый, он отлично, даже с удобством помещался в своем маленьком танке, устаревшем еще к финской войне. Могучий, широкоплечий Нечитайло командовал двумя «тридцатьчетверками». Петров не успел к ним присмотреться, но знал, что оба всего два месяца, как окончили Казанское танковое училище.
— Магомед, бери своих, и начинайте таскать шпалы вон оттуда! Съезд делаем у одиннадцатой платформы. Петро, пошли своего радиста с пулеметом на башню и тоже присоединяйся. По два человека на шпалу, и смотрите, чтобы никто не надорвался. Без лихости. Там же скобы и костыли свалены, их тоже берите.
— Сколько шпал нужно, товарищ старший лейтенант? — спросил рассудительный Турсунходжиев.
— Штук сто, не меньше.
— Ну, это недолго, — улыбнулся узбек. — Но могли бы сразу всем сказать, товарищ старший лейтенант, а то ваши уже таскают, а мы команды ждем.
— Как таскают? — опешил Петров.
— Да воны уже штуки три притащили, — добавил Нечитайло.
«Безуглый, больше некому, — подумал комроты. — Инициативный, зараза».
— Ладно, выполняйте приказ.
— Есть!
Командиры бегом бросились выполнять, а Петров не спеша пошел к своему танку. У платформы с «тридцатьчетверкой» лежали аккуратно сложенные три шпалы и штук десять железных скоб. В танке кто-то шумно закопошился, и через открытый люк водителя на платформу вывалился увесистый моток проволоки, вслед за ним показалось серьезное лицо Осокина. Увидев командира, механик ловко выскочил из машины и, подняв проволоку, зачем-то предъявил ее Петрову:
— Вот, товарищ старший лейтенант, готовимся к разгрузке. Я так думаю, часть шпал можно проволокой смотать, а не прибивать — быстрее будет.
— Откуда проволока? — резко спросил командир. — Спер где-нибудь?
— Почему спер? — обиделся механик. — В Ореховке, помните, мы стояли? Там подобрал, он рядом с путями лежал. Я подумал — пригодится. Здесь метров двадцать будет.
— Осокин, ты же ее украл, получается! — повторил старший лейтенант.
— Ничего я не крал, — возмутился Осокин. — Она вся ржавая была, вон, смотрите, я ее солярой смазал, так до сих пор еще кое-где осталась. Там она никому не нужная валялась, а у нас в дело пойдет.
— Ладно. Где Безуглый?
— Да вон он, вместе с Симаковым шпалу тащит, — указал механик куда-то за спину командира.
Старший лейтенант обернулся. К платформе, пыхтя, двигались заряжающий с радистом. Подойдя к платформе, они аккуратно опустили брус рядом с другими тремя и только тут заметили командира. Мимо них к штабелям пробежали танкисты Нечитайло.
— Осокин, смени радиста, — скомандовал Петров. — Можете пока перетаскать все это барахло к платформе лейтенанта Турсунходжиева. Сержант Безуглый, давай-ка наверх.
Безуглый пожал плечами и вслед за командиром поднялся к танку, механик и наводчик подняли шпалу и потащили ее к одиннадцатой платформе.
— Тебе кто приказал шпалы таскать? — сквозь зубы спросил комроты.
— Никто, — с некоторым удивлением ответил радист.
— Так какого черта вы это делаете?
— Так все равно же понадобятся, — напрягся Безуглый. — Зачем зря время терять? Мы как брезент сняли, так и начали носить.
— Это ты ребятам приказал?
— Я ничего не приказывал, — угрюмо сказал Александр. — Просто предложил начать, пока вы там совещаетесь.
— А кто тебе сказал, откуда шпалы брать?
— Ближе больше ничего не было. Товарищ командир, разрешите объяснить, — заторопился танкист. — Ну, ясно же, что больше материал взять было неоткуда. Там же, кстати, и рельсы есть, только их втроем не поднять…
— Отставить, сержант.
Петров оказался в затруднительном положении. С одной стороны, радист проявил разумную инициативу, более того, на его месте он сам поступил бы так же. С другой — все это было очевидным самоуправством. А главное…
— Ты покинул танк. Когда я пришел, вас с Симаковым не было. Я приказал вам готовить машину к разгрузке?
— Так точно.
— Других приказов не было. Ты бросил свой пост.
— Я не к бабам ходил, — зло сощурился Александр.
— Если бы к бабам — я бы с тобой не так говорил. В общем, для начала — три наряда. А сейчас снимай свой ДТ и дуй на башню. Приказ комбата — будешь от нас фашистских стервятников отгонять.
— Есть!
Сержант козырнул и полез в танк через люк механика.
— Саша, — окликнул его командир.
— Слушаю, товарищ старший лейтенант, — мрачно отозвался из танка радист.
— Инициатива — это хорошо. Но головой думать тоже нужно. Дисциплину никто не отменял. Понял?
Немецкое наступление, сокрушившее в начале октября Западный фронт, открыло дорогу на Москву. Казалось, уже никто не сможет остановить танковые дивизии, рвущиеся к столице СССР. Советское командование лихорадочно стягивало к Москве войска — из-под Ленинграда, из Сибири, из Средней Азии неслись эшелоны со свежими дивизиями. Но для того, чтобы сформировать новый фронт, требовалось время. Необходимо было любой ценой задержать врага, и в бой пошли последние резервы. Курсанты и десантники, артиллеристы и разведчики, вновь сформированные танковые бригады тонкой линией перекрыли дальние подступы к Москве.
Август 1941 года. Поражения первых двух месяцев войны поставили СССР на грань катастрофы. Разгромленная в приграничных боях Красная Армия откатывается на восток. Пытаясь восстановить положение, советское командование наносит контрудары по прорвавшимся немецким войскам. Эти отчаянные, плохо подготовленные атаки редко достигали поставленной цели — враг был слишком опытен и силен. Но дивизии, сгоревшие летом 41-го в огне самоубийственных контрнаступлений, выиграли для страны самое главное, самое дорогое на войне — время.Главные герои этого романа — танкист Петров и пехотинец Волков — из тех, кто летом 41-го испил эту горькую чашу до дна.
Уже к августу 1941 года СССР проиграл войну. После разгрома Красной Армии в приграничном сражении Советская Россия была обречена. Россия должна была рухнуть — словно "колосс на глиняных ногах". Но Россия — устояла. Россия выжила. Потому что, как говорил Фридрих Великий: "Русского солдата мало убить — его надо еще и повалить". Эта страшная, горькая и светлая книга — о тех, кто осенью 41-го стоял насмерть. Кто продолжал сражаться без единого шанса остаться в живых. Кто, даже умирая, так и не признал себя побежденным.Этот роман — о русских солдатах, живых и мертвых.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вот уже четыре года, как Илья Муромец брошен в глубокий погреб по приказу Владимира Красно Солнышко. Не раз успел пожалеть Великий Князь о том, что в минуту гнева послушался дурных советчиков и заточил в подземной тюрьме Первого Богатыря Русской земли. Дружина и киевское войско от такой обиды разъехались по домам, богатыри и вовсе из княжьей воли ушли. Всей воинской силы в Киеве — дружинная молодежь да порубежные воины. А на границах уже собирается гроза — в степи появился новый хакан Калин, впервые объединивший под своей рукой все печенежские орды.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.
Новый фронтовой боевик от автора бестселлера «Пограничники Берии»! Новые подвиги «зеленых фуражек», выживших в отчаянных боях 22 июня 1941 года. Их осталось совсем немного – один из ста, – но каждый из них стоит целого взвода Спецназа.И теперь у бывших пограничников новый командир – легендарный «гений диверсий» Павел Судоплатов – и новое задание: возглавить разведывательно-диверсионный отряд, заброшенный в глубокий немецкий тыл, чтобы рвать вражеские коммуникации, пускать под откос воинские эшелоны, жечь автоколонны с боеприпасами, а главное – уничтожить железнодорожный мост, жизненно необходимый Вермахту для наступления на Сталинград.Этот стратегический объект под надежной охраной, и первая атака заканчивается провалом и тяжелыми потерями.
Новый скорострельный боевик от автора бестселлеров «Фронтовик. Без пощады!» и «Фронтовик стреляет наповал».Вернувшись с Великой Отечественной, войсковой разведчик становится лучшим опером легендарного МУРа.На фронте он не раз брал «языков», но «на гражданке» предпочитает не задерживать бандитов и убийц, а стрелять на поражение.Только-только справились с послевоенным разгулом преступности, как умирает товарищ Сталин, объявлена амнистия, но не политическим, а уголовникам, из лагерей выпускают тысячи воров, грабителей, насильников.«Холодное лето 1953 года» будет жарким.А значит – Фронтовику снова идти в бой.Он стал снайпером еще на передовой.На его боевом счету уже более сотни нелюдей – гитлеровцев и урок.Его верный ТТ не знает промаха!
НОВЫЙ убойный боевик от автора бестселлера «Фронтовик. Без пощады!».Новые расследования операфронтовика по прозвищу Стрелок.Вернувшись домой после Победы, бывший войсковой разведчик объявляет войну бандитам и убийцам.Он всегда стреляет на поражение.Он «мочит» урок без угрызений совести.Он сражается против уголовников, как против гитлеровцев на фронте, – без пощады, без срока давности, без дурацкого «милосердия».Это наш «самый гуманный суд» дает за ограбление всего 3 года, за изнасилование – 5 лет, за убийство – от 3 до 10.
Вернувшись с фронта домой и поступив на службу в милицию, бывший войсковой разведчик осознает, что он снова на передовой, только война идет уже не с гитлеровскими захватчиками, а против уголовного отребья.Пока фронтовики проливали кровь за Родину, в тылу расплодилась бандитская нечисть вроде пресловутой «Черной кошки», на руках масса трофейного оружия, повсюду гремят выстрелы и бесчинствуют шайки. А значит – никакой пощады преступникам! Никаких интеллигентских соплей и слюнявого гуманизма! Какая, к черту, «эра милосердия»! Какие «права человека»! Вор должен сидеть в тюрьме, а убийца – лежать в могиле! У грабителя только одно право – получить пулю в лоб!И опер-фронтовик из «убойного отдела» начинает отстреливать урок как бешеных собак.