В 60 – 6:0 в мою пользу - [6]
Вновь ко мне было повышенное внимание, и не только со стороны руководства. Коллеги тоже присматривались, пытались понять, чего от меня можно ожидать, составлю ли я им серьезную конкуренцию… Телевидение — это очень сложный механизм, со своими правилами, традициями и подводными течениями. В самом начале работы у меня было несколько весьма «непонятных» звонков на рабочий номер, как будто хотели проверить меня на «моральную прочность». Но из этого ничего не вышло, и звонки — как отрезало. Я все хорошо понимала, внимание со всех сторон оправдано, слишком большая ответственность — работать в прямом эфире. Не случайно у входа в эфирную зону всех телеканалов и тогда, и сейчас круглосуточно дежурит охрана.
Каждый эфир — как экзамен. Особенно тяжело в самом начале, когда почти нет опыта работы в новых условиях. Вспоминается один из первых моих телеэфиров. Предстояло, казалось бы, всего-то прочитать программу передач на следующий день. Но каково это делать, понимая, что на тебя смотрит почти вся страна?! А телевизор тогда, действительно, смотрели все. Помню, как очень долго выставляли свет, настраивали звук, и, наконец, режиссер по громкой связи сообщил: «Мы в эфире!» На контрольном экране пошла заставка. И тут произошло необъяснимое — листы с текстом вдруг выскользнули у меня из рук и рассыпались по полу. Перед глазами все поплыло… Чтобы было понятно: телесуфлеров еще не было, тексты сверялись несколькими редакторами, малейшая неточность грозила скандалом, вплоть до увольнения. Я увидела, как оператор за камерой в ужасе схватился за голову. Но спасла зрительная память — она у меня отличная. К тому же за час до эфира я проштудировала буквально до запятой текст программы. Видимо, еще от страха я собралась и выдала весь текст идеально точно!
Не могу однозначно сказать, что советское телевидение было намного лучше сегодняшнего, но оно было добрым, личностным, образовательным, гуманным. Благодаря телевидению мы все верили в лучшее будущее и не боялись настоящего. Как ни странно, прелесть советского телевидения, по-моему, заключалась в небольшом числе каналов — их было всего четыре. Брали не количеством, а качеством и разнообразием программ, которые неизменно выходили в эфир многие годы.
Каждый день на всех четырех каналах в эфире дикторы общались с телезрителями, глядя им в глаза. Они буквально становились добрыми друзьями для каждой советской семьи. Мы чувствовали особую ответственность за каждое сказанное слово и показанный кадр. Однажды коллега оговорилась в эфире: «Сейчас прозвучит опера Пуччини «Тоска́». А надо — «То́ска», с ударением на первый слог. Историю разбирали на общем собрании дикторского отдела, виновнице объявили выговор, ее лишили премии… Считалось, что дикторы телевидения должны быть высокообразованными людьми.
Сложнее всего приходилось ведущим информационных программ — они же рассказывали о новостях в стране и за рубежом. Имена и фамилии зарубежных политиков звучали порой так заковыристо, что невозможно было сразу их выговорить. Поэтому самые важные и труднопроизносимые фамилии из предстоящих выпусков новостей всегда выверялись нашими редакторами. Попробуй ошибись хоть в одной букве — это же дипломатический скандал!
В нашем дикторском отделе работали педагоги по речи под руководством Флоренции Леонидовны Агеенко. Они просматривали все эфиры, а потом на доске для объявлений писали о наших ошибках в ударениях и оговорках. Флоренция Леонидовна в соавторстве с Майей Зарва даже выпустили «Словарь ударений для работников радио и телевидения»…
Дикция, грамотная речь, правильное ударение — за всем этим очень строго следили. При серьезном нарушении могли даже на время отстранить от эфира. Поэтому я очень внимательно относилась ко всем требованиям и рекомендациям Флоры, как мы ее называли. Правда, на мои вопросы о корректном произношении она всегда отвечала: «Давайте посмотрим в словаре!», и брала в руки ею же написанную книгу…
• Красивый голос всегда слегка вибрирует. Для создания нужного резонанса надо освоить методики глубокого дыхания. Человек с высоким тембром голоса задействует очень небольшой объем воздуха, и для обычного разговора этого вполне достаточно. Но если вы произносите длинную речь, то вдыхать нужно гораздо глубже, чтобы улучшить звучание голоса и даже изменить его тембр.
• Женщинам советую запомнить слова ирландского писателя Брендана Франсиса Биэна: «Мужчины всегда будут восхищаться женщиной, чей голос подшит бархатом».
• Какой бы слабый ни был у вас голос, его звучание заметно улучшается с помощью пения. Старайтесь, оставшись наедине с собой, что-нибудь петь — обязательно громко. Такие сольные «выступления» могут быть не очень музыкальными, но как тренировки для развития дыхания, они незаменимы. Еще один способ укрепить дыхательную систему — как можно чаще надувать воздушные шарики.
• Изменить манеру речи достаточно сложно. Для этого надо много читать вслух, записывая все на диктофон, и раз за разом исправлять ошибки. Обратите внимание на тембр, артикуляцию, выразительность, темп, мелодику. Оценивайте свои упражнения строго, словно проверяете постороннего человека. Если при чтении вам попадаются незнакомые слова, следует проверить их произношение в словаре (особенно в «Словаре ударений для работников радио и телевидения», об авторе которого написано выше).
