Узники Страха - [5]

— А-а, опять эта таинственная незнакомка! — кивнул он на лежащую на столе фотографию. — Оч-чень пикантная история! Я, простите, случайно слышал ваш вчерашний разговор и тоже сгораю от любопытства. О, и карта той местности! Уж не собираются ли специалисты по альпийской тектонике променять все свои сбросы и надвиги на более романтические поиск заоблачной леди? Я, знаете, тоже не отказался бы от этого архиприятного занятия. Но — молчу, молчу! Где нам, дуракам, чай пить! Артем Владимирович, а я вас ищу. Шеф просил заглянуть к нему. Если вы не очень заняты, — добавил он с ехидной ухмылкой, снова кивнув на фотографию.

3

Артем сразу понял, что Квитковский не упустит случая использовать подслушанный разговор для свершения какой-нибудь каверзы. Так оно и получилось. На ближайшем же Ученом совете, где обсуждались планы научных командировок на предстоящее лето, он выступил с «небольшим замечанием», в котором утверждал, что «по имеющимся у него сведениям» аспирант Лосев собирается ехать на Тянь-Шань не столько ради сбора научного материала, которого у него и так больше, чем достаточно, сколько ради осуществления личных планов развлекательного характера. В другое время Совет не обратил бы на такое «замечание» ни малейшего внимания. Но в этом году лимиты на командировочные расходы оказались сильно урезанными, а желающих поехать слишком много, и Совет после коротких дебатов счел возможным перенести командировку аспиранта Лосева на Тянь-Шань на следующее лето.

Незачем говорить, как расстроило Артема решение Совета. Оно было тем более обидным и досадным, что он никак не ожидал такого оборота событий и заранее приготовил все, что могло понадобиться для отъезда, истратив на приобретение необходимого снаряжения не только все свои более чем скромные сбережения, но и призаняв изрядную сумму денег у добрейшего Николая Ивановича. Вот почему из института он вышел в самом дурном расположении духа и, не желая встречаться ни с кем из знакомых, пошел не на остановку троллейбуса, а свернул в расположенный неподалеку городской парк и даже не наметил, что с неба срываются крупные капли дождя, а вдали, за черной завесой ночи, перекатываются глухие раскаты грома. Иначе он, наверное, не пошел бы через парк, и выбрал более короткий путь, по одной из идущих к его дому улиц, где, если бы и не удалось воспользоваться трамваем или автобусом, то можно было бы, на худой конец, укрыться от непогоды в любом подъезде.

Но он пошел именно через парк, и не по центральной, а по дальней боковой аллее, мимо площадки аттракционов, чтобы еще раз, наедине с собой, обдумать, что теперь предпринять, как перестроить свои планы на лето в связи с постигшей его неудачей.

Однако дождь усиливался. И когда он поравнялся с площадкой, то почувствовал, что рубашка на груди начинает липнуть к телу. А еще через мгновенье гром пророкотал прямо у него над головой, и с неба обрушилась лавина воды. Артем бросился было под ближайшее дерево, но тут же увидел в свете прорезавшей тьму молнии большой оранжевый шар, стоявший между мачтой «гигантских шаров» и макетом «космической ракеты». Прежде он этого аттракциона не замечал. Да не обратил бы на него внимания и сейчас, если бы не призывно раскрытая, болтающаяся на ветру дверца, ведущая внутрь этого объемистого металлического ананаса.

Недолго думая, Артем перепрыгнул невысокий штакетник, ограждающий площадку аттракционов, подскочил к шару и, легко протиснувшись через овальный люк, потянул за собой раскачивающуюся на ветру дверцу. Та сразу захлопнулась, издав мягкий мелодичный щелчок.

Внутри шара было темно и тихо. Шум дождя еле пробивался сквозь оболочку странного сооружения. Воздух, прогретый за день, казался густым, тягучим. Пол под ногами слегка пружинил. Пахло лаком и хорошо выделанной кожей.

Артем нащупал рукой нечто, похожее на скамью, и опустился на нее, с удовольствием вытянув натруженные ноги. Все существо его, несмотря на только что пережитую неприятность, охватило успокоительное чувство уюта. Где-то там, снаружи, хлестал дождь, дул ветер. И бежали по лужам застигнутые ливнем прохожие. И толкались в переполненных трамваях и автобусах вымокшие пассажиры. А тут было тепло и сухо. И никуда не надо было спешить. И можно было спокойно, не торопясь, обдумать, как теперь поступить, что сделать в связи с неожиданным решением Совета.

Между тем дождь усилился. Шум его доносился все явственнее, все отчетливее. Гулкие раскаты грома следовали теперь один за другим почти без перерыва. И всякий раз в темноте вспыхивала прерывистая цепочка ярких бликов, из чего можно было заключить, что в стенках шара имелся ряд круглых отверстий или окон, проходящих где-то на высоте роста Артема. Впрочем, скорее всего это были именно заделанные стеклом или прозрачным пластикам иллюминаторы, ибо внутрь шара не проникало ни капли дождя.

Артем поудобнее устроился на мягком диванчике и принялся снова перебирать в голове оставшиеся у него возможности. Итак, в командировке ему отказали. Но лето-то у него свободно. Двухмесячный отпуск положен. Все необходимое снаряжение приготовлено. Так почему не поехать на Тянь-Шань просто так, самостоятельно, без всякой институтской командировки? Трудновато, конечно, будет с деньгами. Но в той же экспедиции Николая Ивановича он наверняка сможет устроиться на оплачиваемую должность, людей там всегда не хватает. А Николай Иванович не откажет ему в рекомендательном письме. Вот и выход из положения!