Узники ненависти: когнитивная основа гнева, враждебности и насилия - [35]
Тревога или гнев?
Находясь под угрозой физической боли, которую может причинить острый предмет или инструмент, или боли психологической, которую могут вызвать резкие слова, индивидуум автоматически готовится к нападению. В первом случае боль оказывается локализованной и ограниченной некими понятными пределами. Во втором она носит нелокализованный и аморфный характер. Общим знаменателем обоих видов агрессии являются неприятные переживания, страдания. Нанесенный психологический «урон» может вызвать расстройство столь же интенсивное и острое, как и физическое повреждение. Эмоциональные страдания на нашем языке иллюстрируются многочисленными аналогиями с физической болью: ущемленное эго или гордость, травмированная психика. Поскольку физическая боль не доставляет удовольствия, а как раз наоборот, люди готовы пойти на многое, чтобы предотвратить физические повреждения и сохранить свои физические функции. Аналогично важность предотвращения психологической боли подчеркивается предпринимаемыми мерами крайней предосторожности, благодаря которым люди стараются избежать попадания в положение униженных или отвергнутых. Жертва может отомстить физическими действиями или словесно либо просто ретироваться для залечивания физических или психологических «ран».
Какие конкретно факторы приводят к тревоге или гневу? Наш ответ на угрозу зависит от того, как мы применяем своеобразную формулу, которая выводит баланс между предполагаемым риском и нашей уверенностью в своих силах справиться с угрозой. Путем быстрейших расчетов в уме мы оцениваем: в угрожающей ситуации риск получить какой-то ущерб перевешивает наши ресурсы, необходимые для подавления агрессии, или нет. Если приходим к выводу, что грозящий урон превышает нашу способность его как-то скомпенсировать, то ощущаем тревогу и вынуждены спасаться бегством или как-то еще уклониться от более-менее прямого столкновения с угрозой. Если же догадываемся, что, возможно, способны сдержать нападение без того, чтобы понести неприемлемый урон, то с большей вероятностью будем ощущать гнев и настраиваться на контратаку. В случае чрезвычайной ситуации все эти расчеты носят автоматический характер и производятся за долю секунды; они не являются продуктом рефлексивного мышления. Некоторые «стандартные» случаи, например если человек оказался перед лицом разъяренного быка, достаточны, чтобы вызвать немедленную реакцию. Другие же, особенно те, которые завязаны на взаимодействие между людьми, могут потребовать более долгого осмысления. Процессы оценки рисков или потенциального ущерба, а также имеющихся в нашем распоряжении ресурсов, чтобы как-то со всем этим справиться, могут идти параллельно, а затем объединяться для выработки приемлемой стратегии реагирования.
Рассмотрим следующий пример. Вы видите человека, который идет вам навстречу, размахивая дубиной. Если вы считаете, что он может причинить вам вред (он физически крупнее и выглядит угрожающе), то испытаете тревогу. Если же вы уверены, что у вас «все под контролем» (он «мелкий» и кажется не слишком уверенным в себе), то фокусируетесь на его слабых местах, уязвимостях и мобилизуете свои ресурсы с целью обезоружить потенциального агрессора или отразить возможное нападение. Часто ситуация сама дает нам достаточно информации, для того чтобы немедленно понять, хватит ли у нас ресурсов для отражения нападения, чтобы пойти на риск получения каких-то повреждений при этом. Если вы не считаете себя уязвимым, то можете начать думать о том, что поведение другого человека неправомерно. Хотя вы и можете ощущать некоторую тревогу, превалирующим вашим чувством будет гнев, и вы, вероятно, захотите наказать потенциального агрессора и разоружить его.
Точно так же в ситуации ординарного, не носящего насильственный характер конфликта ваше суждение об уязвимости как вас самих, так и противника будет влиять на ваш ответ. В дополнение ко всему вы сделаете очень быстрый расчет (не всегда аккуратный) преимуществ и недостатков сопротивления и действий, направленных на наказание оппонента. Даже если вы отмобилизуетесь для атаки и будете уверены в победе, то совершенно не обязательно решите, что стоит довести дело до реального «боя». Вы подумаете, будет ли такой «бой» (обычно на словесном уровне) наилучшим образом соответствовать вашим интересам, или все-таки лучше подавить внутренний импульс к отпору. Например, жена может перестать орать на мужа в ответ на его словесную агрессию, так как из своего опыта «общения» с ним в похожих ситуациях она знает, что ответные вопли лишь подстегнут ссору и могут вылиться в рукоприкладство. Поэтому, несмотря на то что ее мускулы напрягаются, кулаки непроизвольно сжимаются, и ощущаются сильные позывы разразиться еще большей бранью, она подавляет в себе этот импульс с целью предотвратить эскалацию конфликта.
