Узник - [47]

– Пять минут отдыха и восстановления, – заявил Хáчнок. – Затем я тренирую Раэша, а ты вспоминаешь работу со своими… Как ты там их назвала? Кель-на? – девочка кивнула. – Вот с ними и вспоминаешь все, а я буду наблюдать за тобой краем глаза.

Отдав мне мое оружие, а Айвинэль ее клинки, он достал топор и сходу меня атаковал. Но я уже знаю все его варианты начала тренировок. Поэтому легко отпрыгнув, я оставил левый серп на месте, даже чуть подбросил его вверх. «Получилось!», – мелькнула у меня мысль, когда цепь обмоталась вокруг древка. Легонько дернул ее на себя – даже не дернул, а просто натянул, словно струну на арфе. В этот момент я упал на колени, запустив второй серп по кругу чуть выше коленей учителя. Этот прием я продумывал на протяжении последнего месяца, желая добиться того, чтобы учитель расстался со своим оружием. Последний раз мне такое удалось полгода назад, а с тех пор от всех моих уловок он уходил – чаще легко, а иногда и не очень.

Сейчас он подпрыгнул так, что у меня создалось впечатление, будто он опирается на рукоять топора, находящегося в воздухе. Я даже растерялся на миг, и когда сообразил дернуть левый серп, было уже поздно. Именно в этот момент Хáчнок, встав на одну ногу, дернул топор на себя. Силы наши, конечно, несопоставимы, поэтому меня выдернуло на него. И хотя я сразу отпустил цепь, заскользившую в руке, но равновесие потерял. Поймал рукой второй серп, но сделать уже ничего не мог и получил обухом в бок.

– На самом деле отличный прием, – похвалил меня учитель. – Кнанг не сумеет сделать, как я. Так, теперь ты, – он повернулся к девочке. – Я видел, что тебя обучали, а сейчас хочу понять, насколько хорошо. Раэш, ты вокруг нас изображаешь варана.

Я мысленно застонал. Уж лучше получить от учителя в бок обухом топора, чем делать это упражнение. Я лег на землю, приподнялся на согнутых в локтях руках и в таком положении начал передвигаться вокруг поляны, имитируя движение варана. Хáчнок же сменил топор на двустороннюю глефу, с которой и вышел против Айвинэль.

Хотя упражнение тяжелое для выполнения, я все равно краем глаза наблюдал за тренировкой эльфийки. Да, именно эльфийки, так как она попросила называть себя так, а не их самоназванием. О причине сказала, что у них так принято. А посмотреть было на что – у нее оказалась очень интересная техника. Мечи были небольшие, поэтому она старалась немного сократить дистанцию, чтобы нанести режущий удар. Я вообще не заметил, чтобы она пыталась сделать укол. Да и техника какая-то странная: ее клинки словно прилипали к оружию учителя, и, казалось, оторвать их невозможно. Но он прекрасно знал, как противостоять ей. Некоторое время он изучал ее возможности, а затем немного ускорился, и девочка начала обзаводиться порезами. Зато и работать стала усерднее. После того, как в очередной раз она едва ушла от атаки, для чего ей пришлось покатиться по земле, он спросил:

– Владеешь боевым трансом?

– Только на самом первом уровне, – с кивком ответила она.

– Продолжим.

Тренировка длилась, как обычно, и хотя нас стало двое, но вымотан я был, как и прежде. Когда бежали обратно, я все-таки взял Айвинэль за руку, помогая ей. Хáчнок видел это, но ничего не сказал, поэтому решил, что и дальше буду так делать, пока он не запретит.

На ночь мы легли вместе – эльфийка напрочь отказалась ложиться рядом. На мой вопрос «почему?», она, смущаясь, ответила, что так чувствует себя в безопасности. А раз лежим мы рядом, я тихонько спросил ее:

– Эти твои кель-на – мне кажется, что это артефакты. Или я ошибаюсь?

– Все верно, – также тихо ответила она.

– Тогда как они решились расстаться с ними?

– На самом деле это оружие только для нас, – она поерзала, устраиваясь поудобнее, и положила голову мне на руку. – Я имею в виду, девушек и женщин эльфов. Там специальный сплав, легкий, но невероятно прочный. Для мужчин мечи слишком легкие и маленькая рукоять не дает их нормально держать; для женщин тоже, так как они, как правило, тоже большие. А если попадется та, которой клинки придутся по руке, то они все равно будут плохим оружием, так как только в руке эльвари лезвие приобретает бритвенную остроту.

– Вы умеете создавать оружие с памятью? – я едва удержался от крика.

– Нет, – вздохнула девочка, – разучились. Я просила отца, чтобы мне сделали, вот он и сказал, что теперь не умеют.

– То есть в твоих руках оно очень острое?

– Не-а, – последовал ответ, а затем зевок. – Надо его активировать, а это можно сделать только своей кровью и магией. Порезать себя я могу, но магия для меня закрыта. Видел, что мой ошейник отличается о твоего? Он блокирует мне доступ к магии, а без этого ничего не получится.

– Продали бы эти мечи вам, – я в недоумении пожал плечами. – Вы бы, наверняка, купили их за большие деньги.

– Купить-то купили бы, да никто не продаст, – я заметил, что девочка подавила зевок. – Но продать что-то нам – для них это позор, потеря чести или что-то другое в этом роде. Никогда они нам ничего не продавали и не продадут. Переделать тоже не получится, если даже мы забыли секрет изготовления.

И она еще раз зевнула. Я больше не стал ее пытать вопросами – пусть отдыхает. Я же задумался о том, могли ли эльфы быть тоже из моего родного мира? Эта мысль постоянно периодически появлялась у меня в голове. Уже одно их самоназвание эльвари на древнем языке, существовавшем еще до и во время войны Богов, означает «младшая раса». Это я знаю совершенно точно, так как пристал однажды к маме с вопросом, что означает слово «калвари»? Она и ответила: «Старшая раса». На что я задал логичный вопрос: «А как будет младшая?». И получил соответствующий ответ. Если это так, то как они сюда попали? Неужели артефакт «Путь В Никуда» использовался ими? Под эти размышления я не заметил, как уснул.