Узница. 11 лет в холодном аду - [8]

Наша одежда все еще была мокрой, когда мы добрались до Ламахи, ближайшего маленького городка, и я ужасно замерзла. Мои зубы стучали. В Ламахи было множество киосков, рыночных ларьков и маленьких магазинчиков, в которых продавались нейлоновые камуфляжные зимние куртки, серебристые радиоприемники, леденцы в банках и компакт-диски с музыкой. На полках лежали блестящие заколки, серьги и цепочки, а также металлические баночки, кексы в позолоченных обертках и бутылки с лимонадом оранжевого цвета. С потолка свисали длинные гирлянды одноразовых упаковок с шампунем для волос, а также были навалены грудой разноцветные пластмассовые трехколесные велосипеды. Перед магазинами возвышались горы белых и черных кроссовок и шерстяных шапочек.

Я смотрела на все это и удивлялась. Многого из этого я раньше вообще никогда не видела. Вокруг придорожных забегаловок на главной дороге стояло множество людей. Они ели испеченные в жире кренделя и момос — тибетские пирожки с начинкой из мяса или овощей. Пахло раскаленным растительным маслом, луком, сладким чаем и дымом от горевшего древесного угля.

На главной площади множество людей ожидали междугородних автобусов. Мимо с треском проносились мотоциклы, распугивая людей. Громко сигналя, подъезжали автобусы. Их фары освещали все ярким светом. Целая толпа людей втискивалась внутрь. Остальные карабкались на крышу, чтобы привязать там свой багаж. В этой толпе я заметила много девочек моего возраста или постарше, которые тоже пришли сюда в сопровождении своих родственников. Иногда мы встречались взглядами. Они выглядели такими же испуганными и потерянными, как и я. «Наверное, их тоже только что продали как камалари» — подумала я.

Мой брат купил пару мандаринов на одном из прилавков с овощами и протянул мне один — только тогда я перестала плакать. Мы остановились рядом с открытым мангалом, чтобы согреться. Я очистила свой мандарин и с жадностью съела его.

Наконец подъехал наш автобус. Нам нужно было ехать в расположенный высоко на холмах город Гхорахи, столицу провинции. К счастью, нам удалось занять одно сиденье в последнем ряду, на которое мы втиснулись втроем, потому что автобус был переполнен. Люди сидели даже на крыше автобуса, между узлами, сумками и чемоданами. Ехать по такому холоду, петляя на крутых поворотах, — сомнительное удовольствие. Во время поездки по горам мне стало плохо. Я же никогда раньше не ездила в автобусе. Когда меня стошнило, Амар молча протянул мне пластиковый пакет, в котором до этого лежали мандарины. Я не знала, куда потом деть этот пакетик, и так и держала его у себя на коленях до тех пор, пока мы не вышли из автобуса.

На другой стороне реки

И зачем только мне нужно уходить?

Это несправедливо — быть девочкой.

Мне приходится тяжко трудиться с утра до вечера.

Я тоже хочу быть мальчиком, хочу учиться и жить.

Песня племени тхару

СВАДЬБА

Когда автобус прибыл в Гхорахи, столицу региона, расположенную высоко в холмистой части округа Данг, я просто испугалась. Здесь было еще больше домов, магазинов, машин, мопедов и людей, чем в Ламахи.

Мой брат и еще один дальний родственник привели меня и Гома, одну из маленьких девочек из моей деревни, к большому желтому дому, окруженному высокой каменной стеной. Мне этот дом показался крепостью. В нем было три этажа и множество окон с затемненными стеклами. В саду стояла большая палатка, от которой до нас доносилась громкая музыка. Было слышно множество голосов, люди смеялись, стучали тарелками и звенели бокалами.

Мы подошли ближе и очутились перед большой коричневой деревянной дверью. Мужчины посмотрели друг на друга. Амар немного помедлил, затем постучал в дверь.

Прошло довольно много времени, прежде чем нам открыл какой-то лакей. Амар объяснил ему, кто мы. Лакей дал знак подождать и закрыл дверь. Через несколько минут она снова отворилась и к нам вышел один из младших мужчин, которые приходили в деревню. Он знаком пригласил нас следовать за ним. Мы робко вошли внутрь. Даже у Амара был неуверенный вид, и он заметно нервничал.

Желтый дом в Гхорахи принадлежал уважаемой и влиятельной семье. В этот день там находилось множество родственников, друзей и соседей, потому что семья праздновала свадьбу.

В Непале свадьбы зачастую длятся несколько дней и ночей. Прежде всего — в богатых семьях, которые могут себе это позволить, как эта семья в Гхорахи. Весь сад и дом, украшенные гирляндами из цветов, были заполнены множеством людей. Женщины были в блестящих вышитых сари или курта, а мужчины были одеты в костюмы, как те, которые приезжали в Манпур. Даже дети были разодеты как принцы и принцессы. У одной лишь невесты был невеселый вид. Она сидела в одиночестве на возвышении в своем красно-золотистом одеянии. Неподвижная как кукла. Ее руки были разрисованы хной. Казалось, она тут — единственный человек, который не имеет никакого отношения к празднику.

Амар вдруг заторопился. Он поставил меня перед собой, сказал пару слов мужчине, который открыл нам дверь, тот кивнул, и Амар повернулся ко мне.

— Вам нужно сесть вон там, сбоку; сейчас кто-нибудь придет и заберет вас. Делай то, что они тебе скажут, поняла? Ты мне это обещаешь? — Затем пробормотал: — До свидания, Урмила. Пока.