Узница. 11 лет в холодном аду - [45]

— О'кей, значит, мы поедем к нему, — сказала Жестокая Мадам. — Договорись с ним о месте встречи, чтобы мы могли найти его.

— Амар, мы приедем к тебе, — торопливо сказала я брату.

Мы договорились с ним о встрече на автобусной остановке, на улице Банешвор-роуд, которая ведет к аэропорту.

— Пока!

Жестокая Мадам сделала мне знак, чтобы я положила трубку. Сама же закатила глаза и стала изображать из себя примадонну.

— О нет, я не могу поверить, в какие времена мы живем и что происходит в моем доме! До чего дошло — даже моей домашней прислуге звонят по моему телефону! Это действительно невероятно! — театрально возмущалась она.

Я уже больше не прислушивалась к ее словам, а только радовалась тому, что скоро увижу Амара.

Действительно, она сдержала свое слово и позвонила водителю, чтобы он приготовил машину. Вскоре после этого мы, сидя на заднем сиденье автомобиля, ехали в сторону аэропорта.

Тысячи людей собрались там, на песчаном поле, на своего рода ничейной земле между тремя большими дорогами. Люди держали над головами транспаранты и щиты и скандировали:

— Земля для всех! Требуем справедливости!

Водитель высадил нас в некотором отдалении, потому что движение опять застопорилось, а мы вместе с Жестокой Мадам пошли дальше пешком. Я боялась, что мы не найдем Амара в этой толпе.

На углу собрались люди вокруг уличных театральных актеров, разыгрывающих пьесу о каком-то жестокосердном лендлорде, который эксплуатирует крестьян и выгоняет их сродной земли. Жестокая Мадам остановилась и насмешливо наблюдала за представлением. Но я хотела к Амару. Я искала его глазами в огромной толпе людей.

— Пожалуйста, мы должны найти моего брата, — попросила я.

— Да-да, сейчас. Спектакль действительно хорош. Эта труппа играет превосходно, — сказала Жестокая Мадам и не сдвинулась с места. Я нетерпеливо переступала с ноги на ногу и напряженно всматривалась в толпу, ища глазами Амара.

Мне показалось, что я заметила его на автобусной остановке на другой стороне улицы, где мы договорились встретиться.

— Махарани, вот он. Мне кажется, я увидела его!

— Ну хорошо, хорошо, — сказала Жестокая Мадам. Она бросила несколько крупных купюр в корзину театральной труппы и недовольно последовала за мной. Мы пробрались через скопление машин, которые стояли вплотную друг к другу, соприкасаясь бамперами, — там действительно был Амар! Он тоже искал меня в толпе.

— Амар, Амар, это ты! — Я подбежала к нему и, не выдержав, расплакалась. Я остановилась перед ним, вытерла слезы и склонила голову, чтобы он благословил меня. Он положил мне руку на лоб.

— Это моя махарани, — представила я ему Жестокую Мадам.

— Намаскар. — Амар почтительно поклонился ей. Она посмотрела на него сверху вниз.

— Намаете. Вам нечего беспокоиться о своей сестре. У нас камалари живут в очень хороших условиях.

Амар сказал, что уже давно пытался найти меня.

— Нет, sorry, никто нам не звонил, — возразила Жестокая Мадам, — иначе я бы дала вам поговорить. Потому что, как видите, вы позвонили сегодня, и мы уже здесь. Вы, наверное, звонили не по тому номеру телефона.

— Амар, как хорошо, что я увидела тебя, — сказала я. — Как дела у остальных? Как мама и папа?

— Хорошо. Все хорошо, — ответил он. — Младший брат уже ходит в среднюю школу, и несколько месяцев назад он был на практике здесь, в Катманду. Он тоже пытался дозвониться к тебе, но ему ни разу не повезло. Как у тебя дела? — спросил он.

Поскольку Жестокая Мадам во время разговора стояла позади меня, я не могла говорить свободно. Я не могла сказать ему, как сильно хочу снова оказаться дома, насколько ужасным для меня был каждый день у Жестокой Мадам и что я все еще мечтаю ходить в школу.

— Хорошо, — только и сказала я. — У меня все хорошо.

Амар посмотрел мне в глаза и, кажется, понял, что это неправда.

— Пожалуйста, скажи дай и баба, что у меня все хорошо. Я надеюсь, мне скоро разрешат снова приехать к вам в гости.

— Урмила, сейчас, пожалуйста, попрощайся со своим братом, нам нужно ехать. Мне позвонили из моего офиса: срочно нужно быть там.

Жестокая Мадам уже повернулась, чтобы уходить. И тут Амар отвел меня в сторону и спросил, не могу ли я купить ему пару ботинок, потому что у него на ногах были только шлепанцы, а в это время года в Катманду было уже довольно холодно.

— У меня нет денег, Амар, — извинилась я.

— Попроси у своей махарани.

— Амар, это не так просто, — смутилась я.

— Послушай, у нее хватает денег.

— Хунча, я попытаюсь, подожди. — Я побежала вслед за Жестокой Мадам и попросила ее позволить пойти вместе с Амаром купить ему обувь.

— Я везу тебя в такую даль, чтобы ты могла увидеть своего брата, а ты что требуешь? Деньги? Ты опять в своем духе. Я только что отдала театральной группе пять тысяч рупий[22], потому что мне показалось, что они хорошо играют.

— Пожалуйста, махарани, — я попыталась ее уговорить, — сейчас так холодно, а у него на ногах только шлепанцы.

— О'кей, — поддалась она, — вот тебе триста рупий[23].

Я побежала к торговцу, стоявшему на обочине дороги.

Перед ним высилась целая гора обуви.

— Но только быстрее, я жду возле машины! — бросила мне вслед Жестокая Мадам и ушла.