Узлы - [18]
6 декабря: Всё утро был слишком поглощён мыслями о Варваре и потому чрезвычайно рассеян. Сильно ударился о дверной косяк, разбил блюдце, почти до удушья поперхнулся чаем, многократно порезался во время бритья и только после этого принял твёрдое и бесповоротное решение позвонить ей. На мои звонки никто не ответил. В общей сложности я звонил Варваре в тот день 34 раза и прослушал ровно 239 унылых гудка.
8 декабря: Опять проснулся с накипью боязни в груди. Долго думал: «Отчего же?». Как вдруг, средь целого вороха полуфраз, полумыслей, полувоспоминаний, полуснов первопричина, от которой я уже не раз страдал ранее, острой вязальной спицей вонзилась в мою голову – Варвара может никогда не стать моей. Никогда! И всё, что я сейчас делаю, – просто пытаюсь растянуть резиновое пространственно-временное полотно на нужный мне срок и на подходящую мне длину. Но нерассчитанный на подобные растяжения резиновый рулон может однажды начать сжиматься, при этом больно шлёпнув меня своей каучуковой плотностью по опечатанной надеждой морде…
11 декабря: Не в силах более терпеть, преодолевая собственную робость, я позвонил Варваре. Она была рассеянной, немногословной. Я буквально умолял её о встрече. И она… Она согласилась! Я пишу эти строки и не верю им. Я многократно осмысливаю её ответ и не постигаю его. Я увижу её через 4 дня, в воскресенье!.. Но, мне кажется, что-то случится, что-то непременно случится, и нашей встрече не бывать…
12 декабря: Я увижу её через 3 дня.
13 декабря: Я увижу её через 2 дня.
14 декабря: Завтра я увижу её.
15 декабря (утро): Мы договорились встретиться в семь вечера. Сейчас лишь семь утра. Я спал сегодня всего три с половиной часа. Дольше не могу. Меня как будто бы немного лихорадит.
15 декабря (вечер): Сейчас я еду в трамвае на встречу к ней… Мои руки перестали трястись сами по себе, теперь их трясёт трамвай… Через сорок минут я увижу её. Я увижу её и для этого мне не нужно преодолевать никаких преград… Ничего. Абсолютно ничего сверхъестественного за последние четыре дня не произошло. Вот так вот просто, без жертв, я получаю то, о чём мечтал сотни часов… Я не верю в реальность происходящего…
Ночь с 15 на 16 декабря: Я прождал её пять часов. Она не пришла. На мои многочисленные звонки никто не отвечает… Я пишу это, сидя в каком-то маленьком ресторанчике, и у всех на глазах рыдаю в голос. У меня на подбородке повисли слюни вперемежку с соплями. И я не вытираю лица, и мне не стыдно.
16 декабря (вечер): На моём теле нет живого места. Меня избили. Не помню кто и за что. Да, я сильно напился прошлой ночью. Наверное, с кем-то повздорил… Оказался дома лишь утром, часов в девять. Пытался спать, но не получалось. Бродил призраком по квартире и медленно трезвел. В голове вместо мыслей стыли названия предметов, что попадались мне на глаза.
18 декабря: Обида сжирает меня заживо. Я уже почти труп, я разлагаюсь на несбывшиеся надежды и неиспользованные возможности. От меня воняет смертью.
19 декабря: Сплю урывками, в общей сложности часа по три-четыре. Непрерывно думаю о Варваре…
26 декабря: Гулял вдоль стылой реки с Марией, держал её за варежку, хватал пар из её рта своим ртом, изучал абрис скул, всматривался в зрачки. Перед сном напряжённо думал. Мне показалось, что в скором времени я смогу полюбить Марию. Но во сне увидел Варвару и понял, что Марию не смогу полюбить никогда.
3 января: Чувство жалости я ненавижу! И уж тем более чувство жалости, которое я испытываю сам к себе! Не допустимо… Предел ненависти! Мой отец как-то сказал мне: «Я могу понять, почему ты ненавидишь других людей, но я никогда не пойму, почему ты ненавидишь себя!» После этого я стал ненавидеть своего отца больше, чем Идею о присутствии или отсутствии Бога.
8 января: Сегодня понял главное и корил себя безмерно. Так нельзя… Нельзя!
9 января: Встретился с Марией. Решил объясниться. После моих слов её лицо окаменело. Из уголков глаз и губ поползли трещинки. Трещинки разрастались и разрастались. До тех пор, пока её лицо не стало дырой. Наконец Мария отвернулась от меня и убежала. В груди сделалось больно, а в голове легко.
16 января: Я был с ней. Я был в ней. В её квартире, в её мире. Комод в гостиной был уставлен рамками с фотографиями. На половине из них она в обществе какого-то мужчины. Я взревновал, но ничего не сказал. Её прошлое не должно вставать между нами. Она попросила меня уйти лишь поздно ночью. Половину пути до дома я прошёл пешком, отослав таксиста. Я шёл и любил Варвару. Надо мной клонился небосвод, из небосвода выпадали звёзды.
20 января: Варвара была у меня, я был в Варваре. Просил её остаться на ночь. Она не захотела. Покинула меня после полуночи. Я плакал от счастья и обнимал подушку.
23 января: Я люблю тебя, Варвара.
26 января: У меня настоящая любовь. Это чудо. У меня так долго ничего не было настоящего… Мать опекала меня до своей внезапной смерти. Инсульт. Он случился два года назад. И я ему рад. Я сожалею, что рад, но я рад. В противном случае мне пришлось бы всё ещё терпеть удушливые материнские объятья… Заботливый контроль… Мои связи, моя учёба, а потом и работа, мой досуг – всё оценивалось моей матерью. А её внезапные набеги на мою квартиру приводили меня в бешенство, а моих возлюбленных в крайнее смущение. У меня не было личной жизни. Не было. А если что-то и удавалось выстроить, то делал я это со всеми возможными условиями и предосторожностями. Пытаясь, с одной стороны сохранить хоть какую-то независимость, а с другой – не обидеть мать. Конечно, её тоже можно понять. Одиночество, нереализованность. Она не нашла себя ни в чём. Ни в семье, ни в профессии… И потом – развод… В сорок четыре года!.. Развод с отцом, которого она не очень-то и любила… А возможно, и вовсе не любила… Отец, который, также как и мать, отличался мягкотелостью, вероятно, по собственной воле никогда не прервал бы их бессмысленный союз… Но внезапная беременность (или на тот момент отличная имитация) – положили конец безрадостному союзу. Спасительная беременность случилась у коллеги, которую отец…
Главный герой — начинающий писатель, угодив в аспирантуру, окунается в сатирически-абсурдную атмосферу современной университетской лаборатории. Роман поднимает актуальную тему имитации науки, обнажает неприглядную правду о жизни молодых ученых и крушении их высоких стремлений. Они вынуждены либо приспосабливаться, либо бороться с тоталитарной системой, меняющей на ходу правила игры. Их мятеж заведомо обречен. Однако эта битва — лишь тень вечного Армагеддона, в котором добро не может не победить.
Своими предшественниками Евгений Никитин считает Довлатова, Чапека, Аверченко. По его словам, он не претендует на великую прозу, а хочет радовать людей. «Русский Гулливер» обозначил его текст как «антироман», поскольку, на наш взгляд, общность интонации, героев, последовательная смена экспозиций, ироничских и трагических сцен, превращает книгу из сборника рассказов в нечто большее. Книга читается легко, но заставляет читателя улыбнуться и задуматься, что по нынешним временам уже немало. Книга оформлена рисунками московского поэта и художника Александра Рытова. В книге присутствует нецензурная брань!
Знаете ли вы, как звучат мелодии бакинского двора? А где находится край света? Верите ли в Деда Мороза? Не пытались ли войти дважды в одну реку? Ну, признайтесь же: писали письма кумирам? Если это и многое другое вам интересно, книга современной писательницы Ольги Меклер не оставит вас равнодушными. Автор более двадцати лет живет в Израиле, но попрежнему считает, что выразительнее, чем русский язык, человечество ничего так и не создало, поэтому пишет исключительно на нем. Галерея образов и ситуаций, с которыми читателю предстоит познакомиться, создана на основе реальных жизненных историй, поэтому вы будете искренне смеяться и грустить вместе с героями, наверняка узнаете в ком-то из них своих знакомых, а отложив книгу, задумаетесь о жизненных ценностях, душевных качествах, об ответственности за свои поступки.
Александр Телищев-Ферье – молодой французский археолог – посвящает свою жизнь поиску древнего шумерского города Меде, разрушенного наводнением примерно в IV тысячелетии до н. э. Одновременно с раскопками герой пишет книгу по мотивам расшифрованной им рукописи. Два действия разворачиваются параллельно: в Багдаде 2002–2003 гг., незадолго до вторжения войск НАТО, и во времена Шумерской цивилизации. Два мира существуют как будто в зеркальном отражении, в каждом – своя история, в которой переплетаются любовь, дружба, преданность и жажда наживы, ложь, отчаяние.
Книгу, которую вы держите в руках, вполне можно отнести ко многим жанрам. Это и мемуары, причем достаточно редкая их разновидность – с окраины советской страны 70-х годов XX столетия, из столицы Таджикской ССР. С другой стороны, это пронзительные и изящные рассказы о животных – обитателях душанбинского зоопарка, их нравах и судьбах. С третьей – раздумья русского интеллигента, полные трепетного отношения к окружающему нас миру. И наконец – это просто очень интересное и увлекательное чтение, от которого не смогут оторваться ни взрослые, ни дети.
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.