Уже пропели петухи - [21]

— На это может быть много причин, — возразил Шимонфи. Про себя он уже решил, что будет бороться за Деака. Если сейчас не помешать его аресту, потом будет поздно. — Деак любит девушку, — продолжал он. — Но возможно, что Анита допустила где-то ошибку и Деак заподозрил неладное.

Мольке уже снова обрел самообладание и снова был прежним азартным игроком, любующимся, как мучится его жертва. Вдруг в его мозгу промелькнула странная мысль, сначала еще не ясная, но все же повергнувшая его в раздумье. А что, если капитан Шимонфи и есть тот самый, давно разыскиваемый ими Ландыш?! Интересно, что такая возможность еще никогда не приходила ему в голову! Шурин капитана Шимонфи, полковник Берецкий, военный атташе венгерского посольства в Стокгольме, отказался сотрудничать с правительством Салаши и теперь эмигрант. Наверное, агент какой-нибудь из союзных держав. Может быть, даже русский агент? Во всяком случае, это предположение следовало бы тщательно проверить.

Мольке присмотрелся к выражению лица Шимонфи, который с такой убежденностью доказывал невиновность Деака, а когда капитан умолк, сказал:

— Заподозрить прапорщик ничего не мог. Ведь Анита и сама не знала, что доктор Шааш на самом деле — Эгон Тарпатаки. Этой акцией я думал и ее проверить. Проверил и вижу, господа, что Анита ведет двойную игру. А потому ее отца я приказал отправить в Германию, а ее допросить. Сегодня же вечером.

Шимонфи был в полнейшем замешательстве. Нет, у этого Мольке действительно есть чему поучиться. Его дьявольски хитрые ходы просто невозможно рассчитать заранее. А между тем, если прокрутить ленту событий вспять, их взаимосвязанность совершенно очевидна. И тогда действия Деака весьма подозрительны. Значит, каждый его шаг, каждое его слово нужно проверять. Кто наиболее подходящая кандидатура для этого? Такой человек, что ближе всего к нему. Анита! Однако Анита не любит нацистов, и, будь ее воля, она не стала бы помогать Мольке. Значит, ее силой заставили стать предательницей. Отец — вот ее уязвимое место! И старика схватили. Мольке действовал с точностью инженера. Он сказал девушке: «Анита, если вы не поможете нам разоблачить Деака, мы убьем вашего отца». Бедняжка!

Шимонфи ощутил всю отвратительность, всю подлость своего поведения. «Ну, что я мог поделать, — тут же оправдал он себя. — Я и сам был в руках у Мольке. Я даже жертвовал собою ради Габора. А толку? Одно непонятно: как Анита оказалась в контакте с этими Тарпатаки? Она, оказывается, даже не подозревает, что за профессора Шааша выдает себя какой-то Тарпатаки».

— Анита, — заговорил Мольке, — вначале и не поверила, что мы уже арестовали ее отца. Разрешите мне, просила она, встретиться с отцом. Пожалуйста, отвечал я, не возражая против их свидания и многого ожидая от него. Мы установили в комнате свиданий подслушивающую аппаратуру. И я не ошибся. Из их разговора стало ясно, что отец Аниты — участник Сопротивления. Девушка призналась отцу, что мы ее завербовали. Наступило долгое молчание. И вдруг, а впрочем, знаете что, Шимонфи? Послушайте-ка сами их диалог. Весьма поучительный.

Мольке достал из сейфа магнитофонную катушку.

«— Нет, Анита, тебе нельзя быть шпионкой… — послышался старческий голос из динамика.

— Если я откажусь, они убьют тебя, папа.

— Пусть лучше убьют. Но такой ценой я не могу жить дальше.

— Ты должен жить. Любой ценой.

— Обо мне не думай. Нет ничего дороже чести. Ты не должна быть шпионкой нацистов.

Послышался плач девушки.

— Господи, что же мне делать?

— Я сказал тебе, доченька. Борись! Слушай меня внимательно. Ты слышала уже фамилию Шааш? Профессор Шааш.

— Слышала.

— Профессор — важный человек в движении Сопротивления. В настоящее время он в подполье. Где скрывается — этого я не знаю. Но к тебе придет один мужчина. Обратится по паролю «Петефи». У него задание: нужно найти новую явочную квартиру и новые документы для Шаашей. Помоги ему. А затем беги.

— Я достану документы и явочную квартиру найду. Но бежать я не могу.

— Тебе нужно бежать.

— Мольке пригрозил, что, если я сбегу, он расстреляет тебя.

— Ну и черт с ним».

Мольке выключил магнитофон.

— Ну так вот, — продолжал майор, — девчонка отправилась домой, а мы в течение нескольких дней наблюдали за ее квартирой. Связника мы схватили. И очень быстро выбили у него адрес, где скрывался профессор с женой. Поймали обоих. Дальше было уже проще. Одного своего агента я отправил с паролем к Аните. Девушка с радостью приняла «связника», пообещала, что сделает все ради спасения профессорской четы, и сказала, что с помощью прапорщика Деака попробует достать липовые документы. После этого провокатор представил Аните супругов Тарпатаки, которые правдоподобно изобразили преследуемых профессора и его жену.

Шимонфи перекорежило от страха и отвращения.

Таубе принялся с воодушевлением хвалить майора, и тому, как видно, было приятно слышать похвалы. Мольке любил, когда люди восхищались его умом и находчивостью.

— Теперь вы понимаете, дорогой Шимонфи, почему я намереваюсь арестовать Деака?

Капитан ничего не ответил, и он продолжал:

— Деак обязан был доложить мне, о какой услуге просила его Анита. А он не доложил, и его молчание уже само по себе доказательство вины. Немного, но и этого достаточно, чтобы сломать прапорщика.