Ужасы льдов и мрака - [70]
В последние лета девятнадцатого века Пайер снова начинает готовиться, копит силы для похода во льды, странствует в Альпах и в Ломбардии, потом в Пиренеях и по всей Испании до самого Кадисского залива. В существовании Земли Франца-Иосифа давным-давно никто не сомневается; там успели зазимовать Фритьоф Нансен и английская экспедиция Джексона, на рубеже веков во тьме этой земли побывали герцог Абруцци и его товарищи, в целости и сохранности нашедшие на мысу Флигели послание австро-венгерской полярной экспедиции и положившие его на старое место, под каменную пирамиду. Нет, этот старик, который ходит теперь по деревням и рассказывает в залах приходских домов о базальтовых побережьях и световых чудесах, – этот старик не лжец, он знает, о чем говорит, и не нуждается в аудитории, что, как флюгер от ветра, зависит от слухов и то чествует его, то опять забывает; Пайер отказывается от почетного членства в Венском географическом обществе, теперь он пишет для «Бедекера» справки о постоялых дворах и горных приютах и чуждается салонов.
Один из новых героев, шведский исследователь Азии Свен Гедин, выступая в Вене, сетует по поводу судьбы Пайера:
Меня глубоко возмутило, что человек дела, такой как Юлиус Пайер… забытый своим народом и заброшенный, жил в бедности и был вынужден скитаться в провинции, как разъездной торговец, и за скудные гроши читать лекции.
Тысяча двести двадцать восемь – вот сколько лекций набирается в общей сложности; тысяча двести двадцать восемь картин Арктики. Пайер скрупулезно ведет реестр: место, дата, количество слушателей, аплодисменты, гонорар. Но он весь в будущем. Говорит, что дойдет до Северного полюса на подводной лодке. Отплывет из Киля. Будет парить в подводном сумраке, долго, пока датчики приборов не сообщат ему, что он прибыл на место. На вершине мира и все же в глубине океана он заложит взрывные заряды. Лед над ним расколется. Потом вода вновь станет спокойной, гладкой и отразит небо. И тогда он всплывет, наконец-то всплывет на поверхность и выйдет из этого зеркала.
В мае 1912 года апоплексический удар превращает полярника в беспомощного семидесятилетнего старца, который с трудом передвигается и не может более произнести ни слова. Теперь, желая что-нибудь сказать, Пайер корябает на маленьких листочках записки и приклеивает их друг к другу; вопросы, воспоминания, жалобы становятся шуршащими бумажными лентами, которые он зовет змейками и разворачивает перед посетителями. Есть ли еще у безгласного цели во льдах? Я не знаю. Между тем в полярных пустынях разрушены последние остатки мифов: барон Норденшёльд прошел через Северо-Восточный проход, Амундсен – через Северо-Западный, недруги Пири и Кук победителями вернулись из района Северного полюса, а, судя по сообщениям, Амундсен покорил и Южный полюс… но все эти достижения свершились без Пайера, без немощного старика, который на склоне своих дней проводит каждое лето в верхнекраинском курортном местечке Фельдес, у озера меж Юлийскими Альпами и Караванке. Там до него доходит и весть, что некий Жюль де Пайер, именующий себя Chef de la Mission Arctique Français[25], готовит в Париже экспедицию к Земле Франца-Иосифа. Уважаемый Жюль де Пайер, сын мой...– так старик начинает письмо, которое никогда не закончит и не отошлет. Потому что все это гибнет под обломками эпохи. Франц-Иосиф I, государь самой дальней земли на свете, названной его именем, приказывает расклеить повсюду в империи свой манифест:
К моим народам!.. Козни супостата, преисполненного ненавистью, после долгих мирных лет вынуждают меня ради защиты чести моей монархии, ради защиты ее славы и могущества, ради сохранения ее владений взяться за меч… Все выше вздымается костер ненависти ко мне и моему дому… Я полагаюсь на Всемогущего, верю, что Он дарует победу моим войскам. С чистой совестью я ступаю на путь, указанный долгом…
Как, наверное, тихо, как ласково и насыщено светом уединение Земли Франца-Иосифа этим летом 1914 года; на каменных кручах нет манифестов, на побережьях и в горах нет шума войны, фронтальные обрывы ледников словно нефрит либо ляпис-лазурь, а темные мысы облеплены пернатыми – стаями чаек и гагарок. И я говорю: теперь безгласный осознает, что все-таки открыл рай!
В следующем году поля Галиции уже покрыты холмами братских могил, луга Фландрии тоже, у Мазурских озер Пруссии, в Эльзас-Лотарингии, в Шампани, в Сербии, на Кавказе и на берегах Изонцо – всюду лежат убитые, а Юлиус Пайер, меж тем как все вокруг бурлит всеобщим исполнением долга, умирает в своем приозерном Фельдесе. 29 августа 1915 года, в жаркий безветренный день. Покойного обмывают, обряжают в хорошее платье, перевозят в Вену и 4 сентября с почестями предают земле; затем приводят в порядок наследство, выбрасывают пуховую одежду, парусиновые сапоги, побитую молью шубу – всю защиту от холода, какую безгласный хранил в сундуке, просматривают и его бумажные змейки, записку за запиской, находят комментарии, афоризмы, рисунки, и при этом, не в конце и без всякого выделения, обнаруживают запись, что в России, вероятно, грядет революция… а также цареубийство, освобождение Польши, финансовый крах государств, миллионы смертей, разрушение городов, флотов и торговли, вспышки эпидемических болезней… а в итоге конец света, сожжение всей нашей планеты как позорного пятна Солнечной системы.
Роман «Последний мир» вышел в свет в 1988 г. и сразу же принес своему автору, 34-летнему К. Рансмайру, мировую известность. Книга рассказывает о судьбе римского поэта Овидия, сосланного императором Августом на край света, в причерноморский городок Томы, и перед отъездом в ссылку, по преданию, сжегшего свою знаменитую поэму «Метаморфозы». В романе причудливо переплетаются реальность Древнего мира, миф и современность; герои Овидиевых «Метаморфоз» воплощаются в обитателях захолустного городишка… Гибнут цивилизации, меняется лик мира, но творческий гений жизни необорим и вечен — таков пафос этого романа, написанного прекрасным ярким языком.
От автора знаменитого «Последнего мира» – новый роман, стоивший ему 15 лет работы.Роман невыносимо трогательный и бесконечно болезненный, пронзительно красивый и неповторимо лиричный. Моорский Крикун, Собачий Король и Бразильянка – центральные персонажи эксцентричного многофигурного хоровода.Сказать больше значило бы испортить читателю удовольствие.
Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.
В этой книге все просто. Никаких “поверните направо, а потом налево”, “здесь вы можете купить магнит, а здесь нет”, “вам стоит посетить историческую постройку никто не помнит какого века”. Об этом много написано и сказано, достаточно заглянуть в Google. Мы с Саньком вернулись из Италии с огромным багажом и ручной кладью крутых эмоций, знакомств и приключений, которыми захотелось поделиться. Написанное ниже будет полезно для начинающих путешественников, любителей приключенческих историй и всех тех, кто не прочь посмеяться над чужими провалами.
Автор отвечает на самые популярные вопросы, которые задают ему слушатели лекций, читатели его книг, другие путешественники, их родители и различные журналисты. В первом издании «вопросно-ответной» книги, вышедшей в 2001 году, было 134 вопроса. Перед вами уже восьмое издание, обновлённое весной 2017 года с самыми современными ответами.
Новая книга автора «Чувства капучино» Нади Де Анджелис – это учебник по путешествиям, настольная книга каждого, кто собирается в дорогу или только мечтает об этом.
Книга В. В. Федорова рассказывает о подводных исследованиях в Атлантическом, Индийском и Тихом океанах, которые проводились с применением отечественных обитаемых аппаратов «Тинро-2», «Север-2» и «Омар». Более чем в ста погружениях автор принимал личное участие, вел визуальные наблюдения на глубинах до 1500 м. Читатель узнает о том, какие диковинные рыбы, крабы, моллюски, кишечнополостные, губки и другие животные обитают в глубинах морей и океанов. Некоторых из этих животных удалось сфотографировать во время погружений, и их можно видеть в естественной среде обитания.
Неизвестно, узнал бы мир эту путешественницу, если бы не любовь. Они хотели снарядить караван и поплыть по горячим барханам аравийских пустынь. Этим мечтам не суждено было сбыться. Возлюбленный умер, а Гертруда Белл отправилась в опасное путешествие одна. Она обогнула мир, исколесила Европу и Азию, но сердцем осталась верна пустыне. Смелая европейская женщина вызывала неподдельный интерес у сильных мира сего. Британское правительство предложило ей сотрудничество на благо интересов Англии. Когда решалась судьба Египта, на международной конференции присутствовали все ведущие политики мира.