Ужасы французской Бретани - [9]

Однако в ряде источников смутно упоминается о каких-то пророчествах головы Орфея. По Филострату, она «услаждалась» прорицанием в святилище на Лесбосе, пока туда не явился Аполлон и не заткнул ей рот со словами: «Перестань вязаться в мои дела, ибо довольно я терпел и песни твои!» (Жизнь Аполлония Тианского, 4: 14). Либо Аполлон завидовал покойному Орфею, либо, что более вероятно, разговаривающая голова казалась ему мерзкой. Есть и третий вариант — бога и впрямь утомило нескончаемое славословие его поклонника.

Нимфы и голова Орфея. Картина Д. Уотерхауса (1900). Голова гипнотизирует девушек, и те уже готовы протянуть к ней руки

Павсаний, отдавая дань сразу нескольким вариантам смерти Орфея, о его голове не сказал ни слова, а только о статуях и костях, положенных в урну. Однако в другом месте он поведал о деревянной голове, выуженной рыбаками из моря у Лесбоса. Пифия сообщила удильщикам, что их добыча принадлежала статуе Диониса Фаллена и должна поэтому чтиться жертвами и молитвами (Описание Эллады, X, 19: 2). Конечно, жертвы предназначались статуе бога, за неимением которой чтилась принадлежавшая ей ранее голова. Но не исключено, что местные жители исказили легенду о голове Орфея. Так или иначе, этих случаев недостаточно, чтобы приписать грекам культ мертвой головы.

Но он, вероятно, существовал у других народов — реальных и мифических. Геродот сообщал об исседонах, снимавших с черепа покойника кожу, вычищавших его изнутри, покрывавших позолотой и хранивших как священный кумир, которому ежегодно приносят обильные жертвы. Панебы (ливийцы) из собрания Николая Дамасского отрубали голову умершему царю и, позолотив, выставляли в святилище. Тем самым, по словам В.Я. Проппа, живые получали власть над умершим, и умерший был вынужден им служить.

Популярнейшая форма такого служения — колдовской ритуал. Клеомен Спартанский из рассказа Элиана хранил голову своего друга Архонида в горшке с медом и советовался с ней как с оракулом. Один, взяв отрубленную голову великана Мимира, натер ее травами, предотвращающими гниение, произнес над ней заклинание и придал ей такую силу, что она говорила с ним и открывала ему многие тайны (Сага об Инглин-гах). Сказочная Баба Яга, желая навести дождь, выставляла на двор мертвую голову.

Терафимы, похищенные Рахилью у ее отца (Быт. 31:19), представляли собой мумифицированные человеческие головы, употреблявшиеся для гаданий. По некоторым данным, халдеи хранили терафимы в специальном помещении, возжигали перед ними свечи и поклонялись им. Если кто-нибудь падал ниц перед такой головой, она начинала вещать и отвечала на все задаваемые ей вопросы: «Царь Вавилонский остановился на распутье, при начале двух дорог, для гаданья: трясет стрелы, вопрошает терафимов, рассматривает печень» (Иез. 21: 21). По прибытии в Ханаан Иаков велел своим домашним оставить все предметы суеверия, в том числе принесенных Рахилью терафимов («богов чужих»): они были зарыты под дубом близ Сихема (Быт. 35: 4). С ними поступили так же, как с говорливой головой Орфея. Тем не менее культ терафимов проник в израильскую среду, и пророки боролись с ним вплоть до периода возвращения из Вавилона: «Ибо терафимы говорят пустое, и вещуны видят ложное и рассказывают сны лживые» (Зах. 10: 2).

Волхв Богумил считает отголоском древних традиций так называемые лицевые урны, внутри которых лежали кремированные останки, и средневековые реликварии в виде человеческой головы, служившие хранилищем частичек мощей святых и даже их голов.

Доля истины здесь есть, хотя урнам и реликвариям могли придать форму головы лишь потому, что по ней, точнее по ее лицу, проще распознать умершего (святого) человека. Из тех же соображений с мертвых снимали погребальные маски, которые сакральными свойствами не наделялись, а хранились как память.

Крайне сложно разобраться в кельтском восприятии мертвых голов. Ученые безоговорочно признают существование у кельтов, в первую очередь ирландцев, «культа отрубленных голов», но поклонялись ли люди этим головам, советовались ли с ними, боялись ли их или боролись с ними, однозначно не скажешь. По самой оптимистичной версии, многочисленные изображения человеческих голов объясняются тем, что череп — в соответствии с изложенным в начале этого раздела принципом — почитался вместилищем духа и священной силы, защищающей от напастей, даровавшей здоровье, богатство и победу над врагами.

Всего эффективнее добывать радости жизни путем колдовского служения, однако о кельтских магических ритуалах, связанных с головами, сведений у нас нет. В древнеирландском законодательном трактате «Великая старина» скупо описывается некий языческий (из эпохи, предшествующей миссии Патрика) ритуал возложения жезла на верхушку тела или голову (мертвую?) и узнавания имени и ответа на любой вопрос. Однако, по заключению Бондаренко, название этого действа можно переводить как «заклинание с верхушек, с вершин» или «заклинание с вершин холмов и мачт».

Статуя галльского чудовища-антропофага (I в. до н. э.)

Допустим, все кельтские «портреты» голов являлись чтимыми — хотя сами по себе они ни о чем не говорят, — но как быть с другими находками? Замурованные в стенах и утопленные в водоемах черепа, обнаруженные археологами, к «культу» уж никак не отнесешь. Они скорее свидетельствуют о желании избавиться от головы или использовать ее как апотропей. В последнем случае фраза «культ голов» столь же правомочна, что и «культ талисманов» или «культ черных куриц».