Ужасная сводная сестра - [3]

Отключаясь, вздыхаю и тянусь за последней коробкой — она пахнет древесными опилками. Открываю её: одна часть содержимого заполнена плюшевыми игрушками, вторую часть заполнили книжки с картинками.

Не удивительно, что я не помню эту коробку. Этим книжкам сколько, лет двенадцать?

И хотя, коробка не выглядит знакомой, но книжки — да. Я вытаскиваю томик сказок Ханса Кристиана Андерсена, с золотым обрезом, великолепно иллюстрированную версию "Спящей красавицы", и большую, тонкую книгу в твёрдом переплёте "Золушку".

Открываю её. Страницы пожелтели, края обложки облезли, а переплёт истрепался. Осторожно переворачиваю страницу. На первой картинке нарисована служанка, сидящая на коленях перед камином.

— Однажды, давным-давно...

Ну, разумеется. Есть ли хоть одна сказка, которая не начинается с этой знаменитой строчки?

— Кэт! Кэт!

Пейдж зовёт меня, я поднимаюсь, держа книжку в левой руке, и каким-то образом, она рассыпается. В руках остается твёрдая обложка, а остальная часть книги вываливается. Я в ужасе смотрю, как страницы рассыпаются по полу.

— Кэт? — снизу лестницы раздается мамин голос. — Ты можешь спуститься на секунду?

— Иду!

Я опускаю обложку на пол и начинаю спускаться по лестнице. Ноги за что-то зацепляются, я теряю равновесие и качусь по ступенькам, отчаянно ища, за что ухватиться — неужели моя неуклюжесть может быть ещё хуже? А потом мою голову пронзает острая боль, и всё вокруг становится чёрным...

Глава 2

Когда я просыпаюсь, моя голова пульсирует, руки болят, а спина ноет. Открываю глаза, моргаю и обнаруживаю, что лежу на кровати королевских размеров, с огромным балдахином.

Боже, наверное, я вижу восхитительный сон, в котором мы все купаемся в деньгах.

— Мисс Катриона! — слышу женский голос.

Я снова моргаю, и комната постепенно начинает обретать очертания. Не верю своим глазам. Балдахин - это не плод моего воображения. Он нависает над всей кроватью, привязанный бархатными ленточками к деревянным столбам. На маленьком столике, рядом с кроватью, стоит канделябр с тремя зажжёнными свечами! А в углу комнаты комод с керамическим кувшином, последний раз я видела такой в музее в деловой части города.

Ладно, пора просыпаться. Я щипаю себя за руку. Очень сильно.

— Ой!

— Где у вас болит, мисс Катриона? — снова женский голос. Теперь я её вижу, женщину средних лет, одетую в белый чепчик, фартук во всю длину и чёрное хлопковое платье.

Я визжу.

— Кто… кто вы? Где Пейдж? Что вы здесь делаете?

Она странно на меня смотрит.

— Вы и правда сильно ударились головой, не так ли? Я — Марта, мисс. Я меняла ваше бельё, когда вы ещё только ползали по этому дому.

Теперь я бросаю на неё странный взгляд.

— Как вы только что назвали меня?

— Мисс?

— Вы назвали меня Катриона. Моё имя Кэтрин.

Её челюсть отвисает.

— Святые небеса, мисс Катриона! Нам стоит позвать к вам врача, вы не то говорите!

Что, чёрт возьми, происходит? Я сажусь и отбрасываю одеяло. Оно соскальзывает с моих ног, и Я замечаю, что одета в кремовую ночную рубашку, определённо, сшитую из шёлка. С десяток розово-белых бантиков спускаются до самого низа.

Выпрыгиваю из постели и бросаюсь к зеркалу с такой скоростью, словно за мной полыхает пламя. Слава Богу, моя внешность не изменилась. Может, я стала чуть худее, но мои волосы всё ещё рыжие, глаза такие же серые. И тут замечаю, что количество веснушек увеличилось - теперь они расползлись по моим щекам и носу. Чёрт. Ночная рубашка ужасно старомодная: с длинными рукавами, высоким воротничком и доходит до лодыжек. На мне даже имеется смехотворный ночной чепчик, завязанный под подбородком.

Тут от двери раздаётся мягкий молодой голос.

— Можно войти?

Я разворачиваюсь. В дверях стоит девушка, примерно моего возраста, одетая как служанка Марта. У неё медового цвета волосы, спрятанные под чепчиком, большие, невинные голубые глаза и лицо в форме сердечка, которое, несмотря на то, что перепачкано сажей, кажется очень красивым.

— Я пришла вымести очаг, если позволите, — говорит девушка. В руках она держит совок и метлу, изготовленные достаточно грубо.

— Эм... — осматриваю комнату и вижу настоящий камин перед моей кроватью. С кусками угля. Чёрт возьми. — Кто ты?

— Вернитесь в постель, мисс. Вы не очень хорошо себя чувствуете. Завтра мы позовём к вам доктора, — говорит Марта и, обращаясь к девушке, шепчет. — У неё не всё в порядке с головой, с тех пор как она свалилась с лестницы. Она даже не помнит, кто я такая.

Глаза девушки испуганно расширяются, и она неуверенно шагает в сторону моей кровати.

— Вы меня не помните, мисс? Я - Элла. Элла Татчер. Я была вашей служанкой несколько лет.

— Эм...

Марта подталкивает её локтем и кивает.

— Я же тебе говорила.

— Сейчас зажгу камин, в комнате становится холодно, — говорит девушка. Она берёт железную кочергу, лежащую у каминной решётки, и собирает уголь в большую кучу.

— Может, завтра ей станет лучше?

Эта мысль мне нравится. Голова всё ещё болит. Наверное, я до сих пор вижу сон. Через несколько часов опять проснусь в своей собственной постели, в Окли, штат Индиана. Это всё окажется просто ночным кошмаром.

— Девочка, просыпайся.

Я снова открываю глаза. На этот раз вокруг темно, но благодаря лунному свету, проникающему в мою комнату через окно, чувствую, что всё ещё нахожусь в этой незнакомой, старомодно обставленной комнате. Канделябр у моей кровати не горит. Огонь в камине уже погас, но угли ещё тлеют.