Ужас в музее и другие рассказы - [26]

И вдруг словно ветерок прошел по стене, и она вся наморщилась, как лошадиная кожа, когда животное пытается стряхнуть с себя назойливую муху. Потом чуть заметные волны пробежали по стене еще и еще раз. Маргарет испуганно вскрикнула и кинулась прочь из комнаты. Убираться отсюда, и как можно скорее! Дом живой. Теперь-то она знала это наверняка. Недаром, когда она просыпалась по утрам, каждый раз ей казалось, что она чувствует, будто дом шевелится и потягивается, подобно громадному зверю, очнувшемуся ото сна. Слуги приходили на работу гораздо позже, и Маргарет, лежа в кровати, с замиранием сердца слушала, как где-то вдалеке бьется его медленный пульс, и этот стук гулким эхом разносится по всем комнатам. Она рассказала о своих страхах хозяйке и сообщила, что хочет немедленно уехать, но старушка только горько расплакалась.

- Как?! Покинуть меня именно сейчас? Я едва успокоилась, что нашла наконец верного друга, который будет мне помогать… А теперь я не смогу уехать - мне некого оставить в доме. Ну я прошу вас, останьтесь, хотя бы до моего возвращения!

Маргарет пришлось уступить, и хозяйка долго благодарила ее за это.

- А потом вы посмотрите библиотеку, - пообещала она. - Вы пойдете туда, как только она к вам подготовится.

После отъезда леди Фаррел Маргарет пробовала полностью посвятить себя работе, но заняться было абсолютно нечем, а то, что она пыталась делать, казалось ей пустым и ненужным. Дом и так получал отменный ежедневный уход, и добавить к нему что-то было просто выше ее сил. За ним следили многочисленные вышколенные слуги, которые, подобно священникам у алтаря, день за днем совершали свои таинственные богослужения. Каждый день они без устали мыли и прибирали комнаты. Все работало, как хорошо отлаженный часовой механизм. Даже младшие служанки и лакеи работали так же старательно, как и старшие. Каждый день они чистили, подметали, скребли и полировали все, что попадалось им под руку. Проветривали постели, разбирали белье, начищали до блеска столовое серебро. И дом впитывал в себя их труд, как растение, высасывающее влагу из почвы. Но для чего все это было нужно? Ведь все равно никто, кроме самой Маргарет, не мог оценить эту стерильную чистоту и идеальный порядок в шкафу или сверкающие медные заклепки на мебели. Не удивительно, что дом не воспринимал ее, как работницу: ей было здесь совершенно нечем заняться. Однажды, проверяя комнаты, Маргарет заметила, что леди Фаррел оставила на ее связке свой ключ от библиотеки.

- Да, это ключ от библиотеки, мисс, - подтвердила повариха, когда Маргарет решила в этом удостовериться.

- Наверное, леди Фаррел забыла снять его?

- Нет, хозяйка всегда оставляет ключи от всех комнат у секретаря, - с улыбкой заметила повариха и загадочным взглядом проводила девушку.

«Какое доверие!» - подумала Маргарет. Интересно, а другие секретари тоже исполняли волю старушки или же тайком все-таки наведывались в запретную комнату? Ей очень хотелось попасть в библиотеку. Будто бы кто-то звал ее оттуда, изнутри. Леди Фаррел говорила, что это - сердце дома. И без сомнения, в самом сердце она поймет причину такой враждебности дома по отношению к ней. Шли дни, и постепенно Маргарет стала смотреть на дом, как на идола, которому служат и поклоняются, и сразу все стало легко и понятно.

Каждодневный труд слуг перестал казаться ей бесполезным - ведь он продлевал жизнь этому божеству. Вполне естественно, что идол требовал поклонения и служения себе. Это был очень древний идол, мстительный и карающий за непослушание. И горе тому из жрецов, кто потерял свою веру или начал работать без прежней страсти. Теперь и Маргарет должна была занять свое место среди жрецов, чтобы хранить мир и спокойствие этого каменного божества. Но если не знать его требований и прихотей, очень трудно вести дела и следить за общим благополучием. Верховной жрицей здесь была, несомненно, сама леди Фаррел, а слуги, вычищающие грязь и сметающие пыль, выполняли роль экзорцистов, изгоняющих из доверенного им существа всякую нечисть. Однажды Маргарет, гуляя по лесу, нечаянно взглянула оттуда на дом. Он стоял, огромный и мрачный, на фоне холмов, окна еще спали, и тонкие струйки дыма поднимались из многочисленных труб. Сегодня она случайно раскопала в чемодане галстук, который когда-то давно покупала для Дика, но так и не успела ему подарить. Как раз тогда она поняла, что он ее больше не любит. А в лесу она хотела поскорее забыться. И вдруг осознала, что именно из-за этой любви, все еще терзающей ее сердце, она не может прижиться в доме, не чувствует его ритма и гармонии. Может быть, ее предшественницы тоже отказались полностью посвятить себя дому и поэтому вынуждены были уехать? И Маргарет в отчаянной мольбе простерла к каменному идолу руки.

- О дом! - громко призвала она. - Не надо меня так ненавидеть. Скажи, чего ты ждешь от меня?

Потом опустила руки и молча ждала, глядя на эту мрачную глыбу перед собой. И вдруг чей-то голос прошептал прямо в ее мозгу:

- Жертвы.

Жертвы - ну конечно же! Как она раньше об этом не подумала! Ведь идолы не могут существовать без жертв. Все молитвы без них бесполезны. И жертва обязательно должна прийти со стороны, жрецы не принимаются. Неужели дом хочет забрать ее жизнь? Может быть, он поэтому и рассердился так на нее, что она никак не хотела понять его желаний? Хочет ли он просто смять ее и уничтожить, как поступали все древние божества? Или она сама должна отдаться в руки своей страшной судьбы? Дом ждал ее. Маргарет вздрогнула. Ей стало страшно при мысли о том, что придется возвращаться через эти враждебные двери туда, где против нее уже повсюду расставлены невидимые щиты и ловушки.