Узел - [30]

Надин собрала вещи и направилась к дому Джоя. Она остановилась у душа на выходе с пляжа и постояла в очереди, чтобы смыть с ног песок. Стоять пришлось довольно долго, потому что какой-то мальчишка был твердо убежден, что ему надо удалить со своих подошв абсолютно все, даже самые маленькие песчинки. От нечего делать Надин принялась наблюдать за тем, как тут же, неподалеку, манекенщица позировала перед объективом фотографа. Рядом с ней замер осветитель с большим прожектором. Манекенщица была одета в зимнюю шубу. «Да, наверное, мне надо было бы заплатить огромные деньги, чтобы я согласилась вот так стоять под солнцем и потеть в этих мехах, — подумала Надин. — Да еще при этом общаться с фотографом, который говорит с тобой так, будто он какой-нибудь знаменитый кинорежиссер. В любом случае я даже понять не могу, на каком именно языке он на нее орет? На шведском, что ли?».

Но вот подошла ее очередь идти под душ. Надин быстро сполоснула ноги и надела сандалии. Пересекая улицу, она размышляла о том, куда следует направиться, чтобы сделать маникюр. «А что, если взять автомобиль Джоя и немного проехаться по окрестностям? — размышляла Надин. — Ведь должна же тут быть парикмахерская, маникюрный кабинет, или что-то в этом роде».

* * *

Риган сердито швырнула на кровать газетные вырезки. В них не было ничего, что могло бы ей помочь. Долли Твиггз все очень любили. Она и ее муж купили многоквартирный дом практически за бесценок сорок лет назад. Когда муж умер, Долли взяла на себя заботы о поддержании дома в должном порядке, однако с течением времени делать это становилось все труднее. В конце жизни Долли просто хотела продать дом. Детей у нее не было. После смерти Долли осталась в живых только ее сестра Люсил Койл, у которой тоже не было детей.

Тело Долли обнаружила группа местных жителей, которая следовала давней традиции начинать день с раннего купания в океане. В газете приводились слова одного из этой группы, некоего Сида Бернстейна: «Мы все были потрясены, когда пришли на пляж и увидели ее там. Как нам тогда хотелось поймать парня, который это сделал. Дело в том, что я бывал в свое время на некоторых из мероприятий, которые организовывались в „Четвертой Четверти“, и прекрасно помнил Долли. Она была очень доброй, всегда готовой помочь женщиной. Она мне даже сказала, что как только в ее доме освободится какая-нибудь квартира, она обязательно разрешит мне в ней поселиться».

Приводились и слова одной не назвавшей себя женщины: «В доме Долли собралась немыслимая комбинация жильцов. Здесь одновременно можно было встретить людей и зажиточных, и очень бедных. Тут были жильцы с кучей денег, купавшихся в роскоши, и бывшие бездомные, влачившие практически нищенское существование. Тут в клубах множество людей принимают наркотики, другие в нашем городе напиваются до бессознательного состояния в парках. А Долли Твиггз была порядочной женщиной, богобоязненной и поселилась в этом городе еще до того, как многие вообще впервые услышали об этих местах. И вот оказалось, что именно она и не смогла погулять по пляжу однажды рано утром. У меня вообще есть подозрения на этот счет и касаются они многих из живущих в нашем городе людей. У меня есть основания подозревать, что кто-то из них совершил этот отвратительный поступок».

«Великолепно, — подумала Риган, — следовательно, подозревать можно практически всех и каждого, все население города. Если бы не вчерашний случай, когда нас с Ричи едва не переехали автомобилем, я бы действительно могла прийти к заключению, что гибель Долли произошла всего лишь потому, что некто позарился на ее деньги, чтобы удовлетворить какую-то сиюминутную нужду.

Однако что-то подсказывает мне, что дело здесь обстоит несколько иначе, что есть и другие, скрытые причины, приведшие к преступлению».

Риган подняла трубку и набрала номер родителей. Телефонистка соединила ее с комнатой Норы и Люка, но даже после четвертого звонка трубку никто не снял. Когда телефонистка вновь появилась на линии и спросила Риган, не хочет ли та оставить для родителей сообщение, Риган ответила утвердительно.

— Скажите им, что звонила дочь и что мы с ними увидимся сегодня вечером.

— А как ваше имя? — по-деловому спросила телефонистка.

«Уж они-то наверняка его знают, неужели непонятно?» — подумала Риган, но вслух сказала:

— Ненси Дру.

— Благодарю вас, Ненси. Хорошего вам дня!

— И вам тоже.

Не успела Риган повесить трубку, как телефон зазвонил. Пришлось ответить.

— Алло.

— Это Риган Рейли? — спросил мужской голос на другом конце провода.

— Да, это я. С кем я разговариваю?

— Меня зовут Генри. Я служу официантом в кафе рядом с тем местом, где вас вчера чуть не сбил седан.

— Да, понимаю.

— Я подумал, что вам интересно будет узнать, что я был на Коллинз-авеню сегодня и видел, как полицейский грузовик оттаскивал с парковки синюю машину, которая показалась мне похожей на ту, что проскочила на бешеной скорости мимо вас вчера вечером. Должен признать, что я человек довольно любопытный, поэтому я подошел к водителю грузовика и спросил, почему он перетаскивает эту машину.

— И что же он ответил? — быстро переспросила Риган.