Уйти, не оставив следов - [10]

– Только без паники. Мы во всем разберемся. Свидетели видели, что твои руки были в крови.

– Это зафиксировано и в протоколе полиции. Но я не помню! Может, наклонилась проверить пульс на шее и случайно испачкалась?

– Тело Мари лежало прямо у основания лестницы или дальше?

– Примерно в центре комнаты. Я уже думала: она могла там оказаться, и если скатилась с лестницы, и если свалилась сверху, через перила, – пробормотала подружка.

– Ладно, не буду больше тебя терзать. Поговорю об этом с экспертами. Тебя сегодня переводят в Лондон. Знаешь?

– Да. Майк нанял адвоката по уголовным делам, Эндрю Райт его зовут. Адвокат сообщил вчера. Мистер Райт будет меня сопровождать.

– Тогда я его дождусь. Распорядись, чтобы Райт предоставил мне допуск ко всем материалам дела. Экспертизы, протоколы, свидетельские показания, всю имеющуюся информацию, мне нужно лично изучить.

– Хорошо. Женя, это еще не все. Я собиралась тебе звонить раньше, до трагической гибели Мари. За мной следят какие-то люди. И я очень боюсь и за себя, и за Майка с детьми.

– Слежка, здесь? Как долго это происходит?

– Точно не могу сказать, европейские домохозяйки ведут беззаботный образ жизни, – хмуро усмехнулась подружка. – Замечать стала примерно с неделю назад. И здесь, и в Лондоне. Водят довольно профессионально. Так что со временем начала слежки могу и ошибиться.

– Так. Есть соображения? – Меня не оставляло ощущение, что Ольга не слишком удивлена и очень испугана.

– Я думаю, что в этом деле замешана старая семейная тайна. Но предпочла бы здесь, – она обвела глазами помещение, – ничего не обсуждать.

– Оля, как думаешь, люди, следившие за тобой, могут быть причастны к гибели Мари?

– Не знаю, – вымолвила подружка и начала бледнеть.

– Давай только без паники! Я рядом с твоими родными, ни с Майком, ни с детьми ничего не случится. Сначала вытащим тебя из тюрьмы, потом вместе разберемся со всеми тайнами.

Я попрощалась с подругой, и конвойный увел ее в камеру. В ожидании адвоката пришлось немного задержаться в полицейском участке. Зато я раздобыла все материалы по делу Ольги. Узнала, в каком полицейском участке Лондона будет содержаться заключенная, а также имя судебного следователя, который будет вести ее дело.

* * *

Уставившись на листы бумаги, я бездумно помешивала ложечкой чай с молоком. Отщипнув кусочек от ароматной свежеиспеченной булочки с корицей, отправила его в рот и проглотила, практически не различая вкуса.

Перечитывая протоколы допроса свидетелей и выводы коронера, я изо всех сил искала, за что можно зацепиться.

Полицейский коронер пришел к выводу, что Мари погибла от падения с высоты. Произведя вскрытие, эксперты обнаружили у нее две травмы, не совместимые с жизнью. Перелом шейных позвонков и перелом теменной кости. Такие травмы можно получить, если упасть, например, через перила второго этажа. Или при падении с лестницы, если она достаточно высока.

А вот сама Мари упала или ее толкнула Ольга – непонятно. Судебный следователь уверил себя, что виновата Ольга, так как соседи слышали ссору двух женщин, а миссис Ландри никак не оправдывает себя. Судя по всему, в амнезию он не верит.

– Местные леди предпочитают пить чай в гостиной, столовой, на худой конец в собственной спальне. Кухня – это как-то не комильфо, – вывел меня из задумчивости строгий голос, – а читать при этом бумаги… Вы же не сможете оценить мою чудную выпечку.

Я изумленно моргнула и подняла глаза. Передо мной стоял упитанный седой мужчина невысокого роста и улыбался.

– Булочки восхитительные. – Я улыбнулась в ответ. – Вы повар. И судя по акценту…

– Бельгиец. Меня все называют месье Жиль.

– Охотникова Евгения, – представилась я, – приятно познакомиться. Когда я гостила здесь, мы не встречались.

– Был в отпуске, навещал родню, – отвесил мужчина шутливый поклон, – но я наслышан о вас, Евгения. Оленька, наша милая хозяйка, часто вспоминает родину и ваши совместные детские проделки.

– Месье Жиль, не хотите выпить со мной чаю? – сделала я приглашающий жест.

– Пить чай на кухне, да еще с прислугой! Леди, где вас воспитывали? – строго проговорил повар, глаза его при этом искрились смехом.

– В казарме, – легко обронила я, – не обращайте внимания.

Мы дружно рассмеялись.

Через пять минут мы пили чай с булочками и непринужденно болтали так, будто были знакомы всю жизнь. Документы я отложила в сторону, чтобы не портить окончательно репутацию «леди».

Как я и предполагала, месье Жиль был в курсе всех событий, происходящих в доме Ландри. А также в курсе симпатий, антипатий и подводных течений, бурлящих в семье.

– Я тебе так скажу, – повар отечески похлопал меня по руке, – в недобрый час угораздило к родне уехать. Пусть бы провалился этот юбилей! Уму непостижимо – обвинить леди Ольгу в убийстве! Она нежная как голубка, добрая, ласковая. За эти годы я не слыхал от хозяюшки резкого слова.

– А какие у них были отношения с Мари? Соседи уверяют, что слышали громкую, бурную ссору.

– Быть такого не могло! Про Мари ничего плохого сказать не могу. Она была леди сдержанная, вежливая, разве что немного надменная. Но подумай сама, что ей было делить с невесткой? Если бы женщины не ладили или между ними тлела скрытая вражда, Мари не гостила бы здесь часто и с удовольствием. Думаю, все происшедшее – странная и нелепая случайность.