Увлечённость Харухи Судзумии - [49]

Вскоре после этого мы засели на кухне. В месте, оформленном в антикварном стиле, мы обнаружили роскошные, блестящие, сияющие канделябры, стоящие на покрытом белой тканью обеденном столе. Такое ещё можно увидеть в трехзвёздочных гостиничных ресторанах, в которых я ещё не бывал, так что я знаю очень мало о них. Наверху была люстра, свисающая с потолка и холодно глядящая на членов Команды SOS.

– Тут и впрямь никого нет, – Харухи подносит дымящуюся чайную чашку к губам.

– Куда все делись? Освещение и отопление всё ещё включены. Электричество тратится. Нет никакой комнаты связи. Почему?

Горячий чай с молоком, который потягивает Харухи, был просто взят на кухне, какие бывают в высококлассных ресторанах, вместе с чайными чашками и бутылками воды. В ожидании, пока вода закипит, Асахина и Харухи порылись в округе и нашли блестящее кухонное оборудование в ящике, с виду вымытое и высушенное. Громадный холодильник содержал весьма приличные запасы пищи, отчего трудно было предположить, что дом заброшен. Как будто в момент нашего прихода все здешние жители собрались и ушли. Нет, даже эта гипотеза слаба. Ведь будь оно так, тут должны были остаться какие-нибудь признаки жизни.

– Напоминает "Марию Целесту"[47], – Харухи пыталась поднять всем настроение, но без толку.

Исследование первого этажа проводилось всеми нами. Идя шеренгой, мы открывали все попадающиеся на пути двери, но каждый раз находили что-нибудь бесполезное. Тут была прачечная с массивной стиральной машиной, огромная ванная, размером с баню, и даже игровая комната со столами для бильярда, пинг-понга и автоматического маджонга

[48]…

Я лишь надеюсь, что комнаты по этому коридору не только что сделаны.

– Есть и другая возможность… – Коидзуми ставит чайную чашку на блюдце и вертит в руках мерцающий канделябр. Я подумал, что он обращается с ним, как со своим собственным, но, как следует оценив, он вернул его на место. – Жители особняка отправились в поездку до начала бури, но не могут вернуться при такой неприветливой погоде, – он легко улыбается, видимо, для Харухи.

– Если так, то они вернутся, когда буря утихнет. Надеюсь, они войдут в наше положение и простят наше грубое вторжение в их собственность.

– Они должны, ведь нам и впрямь было больше некуда деваться. А! Может быть, этот особняк устроен как раз для таких заблудившихся лыжников, как мы? Это объяснило бы, почему нет никого внутри.

– И у какого чрезвычайного убежища не будет телефона? – ответил я утомлённо. Мы добились так мало после нашего совместного поквартирного обхода этого этажа. У этого здания нет никаких средств, чтобы связаться или получить информацию из внешнего мира, и при этом даже нет часов.

Но, прежде всего, я думаю, этот особняк точно нарушает строительные и пожарные кодексы.

– Кто вообще станет строить такое большое и громоздкое убежище?

– Может, какая-то национальная или муниципальная организация? На деньги налогоплательщиков? Если так, то я чувствую оправданным питьё этого чёрного чая. Я плачу налоги, в конце концов. Микуру, дай-ка мне руку.

– А? Ахх, хорошо.

Асахина вышла на кухню, бросив на нас взволнованный взгляд. Это нечестно по отношению к ней, но теория Коидзуми об искажении времени меня беспокоила, а пока Харухи не видно – самое время:

– Нагато, – сказал я девушке с короткой стрижкой, глядящей на полку с фарфоровой посудой в стороне.

– Так что с этим особняком? Где мы конкретно?

– Это место вызывает у меня существенный стресс.

Так она ответила.

Не понял. Что это значит? Не могла бы ты связаться со своими создателями или с начальником и попросить помощи? Это необычная ситуация. Не могли бы они вмешаться?

Лицо, повернувшееся наконец ко мне, так и не показывает признаков эмоций.

– Моя связь с Интегральным мыслетелом прервалась. Причина неизвестна.

Я не понял сразу, потому что она сказала это так легко. Собравшись с мыслями, я спросил ещё:

– …Когда это произошло?

– Согласно моему внутреннему времени – шесть часов, тридцать минут назад.

Трудно сопоставить численные значения со своим ощущением времени. Пока я думал…

– С момента нашего попадания в снежную бурю.

Тёмные зрачки всё те же, но моё сердце колотится.

– Почему ты молчала?

Я не обвиняю её. Обет молчания Нагато – это её личностная черта. Лучше сказать, что она терпела всё это вместо того, чтобы взвалить на нас.

– То есть, ты хочешь сказать, это место – не наш мир. Не только особняк… но ещё и гора, с которой мы никак не можем выбраться. Всё это – альтернативное пространство, созданное кем-то там?

Нагато погрузилась в тишину на некоторое время, прежде чем сказать:

– Я не знаю.

Она опустила голову, как при поражении. Я несколько забеспокоился, так как это напомнило мне Нагато в тот день. И всё-таки, есть тут что-то, кроме Харухи, способное вызвать такую аномалию, которую не понимает даже эта личность?

Я смотрю на потолок и спрашиваю другого члена Команды SOS.

– Что думаешь? Есть что добавить?

– Аналогично Нагато, эта аномалия вне моего понимания.

Я перевожу внимание на достопочтенного вице-капитана Команды, который несколько выпрямляется:

– Из того, что я знаю, это не замкнутое пространство, как в предшествующих случаях. Это не место, созданное в соответствии с желанием госпожи Судзумии.