Увлечённость Харухи Судзумии - [44]
– Мы будем друг против друга! Соревнование! У меня достаточно талонов для подъёмника, чтобы хватило до заката… Нет! Даже в сумерки мы ещё сможем пользоваться подъёмником. Окей, за мной!
Я сделал бы так и без твоих криков. Кроме того, даже если бы я высказал своё намерение присоединиться к строительству снеговика, ты наложила бы на это вето. Не говоря о Коидзуми, само наличие здесь Нагато и Асахины давало Харухи право творить всё, что она пожелает – хоть снежную бурю, хоть ледниковый период. А раз так, то объективный человек этики тут не нужен. Уверен, что будь у меня критический взгляд, чтобы взглянуть им на своих выдающихся соратников, то Коидзуми пришлось бы сильно постараться, чтобы представить мне опровержения. Короче, мне уже всё равно. Потому что ничто из этого в действительности не имеет значения.
Вся команда держалась энергично. Снег сыпал порошком, яркое ясное небо было синего оттенка. Капитан, с выражением ясным, как и небо над ней, вытянула руку:
– Сиденья двухместные, так что, справедливости ради, сыграем в камень-ножницы-бумагу!
Затем…
Ничто не предвещало. Моя сестра и Цуруя остались заниматься своими делами, в то время как постоянные члены Команды SOS медленно поднимались наверх и наслаждались острыми ощущениями от спусков. Пока мы скатывались к подножию холма, снеговик становился всё более оформленным. Цуруя с моей сестрой веселились, как будто бы они одного возраста. Надевая ведро или втыкая нос, они были полностью поглощены действием. Вскоре после этого они принялись за второго снеговика.
Пожалуй, это было самое свежее моё воспоминание о них.
А может, и самое последнее.
Сколько раундов нашего "лыжного турнира" уже прошло?
С горы спустились без происшествий, почему-то… Мы совсем не обращали внимания на время. Вдруг – совершенно неожиданно – мы оказались в эпицентре снежной бури. Вокруг всё было белое, что дальше метра – пропадало из поля зрения.
Порывы ветра с крупицами снега били нас. Было даже не столь холодно, сколь больно. Наши открытые лица стали быстро замерзать. Нормально вдохнуть можно было, только опустив голову[43]; вот, насколько сильной была буря, в которой мы оказались.
Действительно не было никакого предупреждения.
Харухи, которая была впереди, замерла. Нагато, находившаяся рядом, тоже ушла в ступор. В то время как я и Асахина догнали их, с Коидзуми, шедшим последним, мы уже были окружены этой снежной бурей.
Как если бы её призвал кто–то со стороны.
…
……
……….
Конец записи.
Видите теперь, как мы оказались в столь печальной ситуации на этой снежной горе?
Видимость настолько плоха, что, если тут есть обрыв в паре метров от нас, мы можем упасть и встретить свой конец, если не будем осторожны. Обрыва тут, в действительности, быть не должно, но я не удивлюсь, если что-нибудь не обозначенное на карте появится перед нами. На этом лыжном спуске не было платформы для прыжков, да мне и не хотелось взбираться на ещё более высокий холм. На счёт возможного падения я, пожалуй, преувеличил, а вот сломать нос можно запросто, если налететь на дерево, скрытое пургой.
– Где мы сейчас?
Меня беспокоит необходимость вновь полагаться на Нагато, но нет ничего важнее наших жизней. Тем не менее, мы находимся в ситуации, когда Нагато не может вывести нас, после нескольких часов блужданий мы всё ещё здесь.
– Это странно, – даже ворчание Харухи отдаёт замешательством.
– Что же творится? Как такое возможно, что мы не встретили даже намёка на человека? Это слишком странно. Сколько мы уже идём?
Она смотрит на идущую впереди Нагато, чьё лицо выражает что-то вроде сомнения, взяла ли она верный маршрут к подножию горы. Этот вопрос подождёт. Здесь не какая-нибудь волшебная страна. Раз мы продолжаем тупо идти, то должны в итоге достичь основания горы, ведь мы спускаемся по склону. Проблема состоит в том, что у нас не получается добраться туда по какой–то причине, и это странно.
– Выбора нет, давайте рыть яму в снегу – разобьём лагерь. Продолжим путь, когда буря утихнет.
– Погоди, – я останавливаю Харухи и подхожу к Нагато, которая, кажется, игнорирует снег.
– Так, что происходит?
Девушка с "каменным" лицом и короткими волосами, смёрзшимися от ледяного воздуха, медленно повернулась:
– Случилось невероятное, – тихо говорит она. Её тёмные глаза смотрят на меня серьёзно, – если определённые мною пространственные координаты верны, то наше текущее расположение выходит за пределы начала координат.
Чё-чё? Если так, то мы должны были очутиться в самой гуще признаков человеческой жизни… Но даже после всех этих блужданий мы не наткнулись на тросы подъёмников или хоть на ограждение какое.
– Возникло явление, находящееся за пределами моих возможностей по управлению пространством.
Слушая пугающие слова Нагато, я глубоко вздыхаю. Слова исчезают из моего рта, подобно снежинке на кончике языка.
Явление, находящееся за пределами возможностей Нагато?
То странное предчувствие было насчёт этого?
– Кто сделал это на сей раз?
Нагато молчит и не моргает, а снежинки дико пляшут и ударяются об неё.
Ни у кого из нас не было с собой ни часов, ни сотовых телефонов, когда мы помчались к лыжному корту, таким образом, никто не знает время. Известно, что мы покинули виллу примерно в 3 часа дня. Мы пробыли тут некоторое время. На облачном небе ещё мерцает свет, но густая туча и снежная буря не дают увидеть, где солнце. Тут не светлее, чем в пещере. Странный вкус ржавчины потёк из глубин моего зуба мудрости, сопровождаемый небольшой болью.
