Увидеть звёзды - [18]
— И что же ты делаешь?
Кейр задумался.
— Стараюсь не впускать двадцать первый век.
— Гм… по совместительству, говоришь… тогда ты с ним точно не справишься.
Поезд замедлил ход, и Марианна обернулась к Кейру:
— Подъезжаем к станции?
— Да. К Перту.
— Ворота, ведущие к Высокогорью. — Она улыбнулась. — Мне нравится, как его произносят шотландцы. Пэарт. Гораздо мелодичнее звучит. Чем, например, Парт, похоже на отрыжку… О-о, кажется, гремит тележка с чаем и кофе. Мне, если можно, кофе. А ты что будешь?
— Она еще далеко. Когда подъедет, возьму два кофе.
— Ждешь звонка?
— Откуда ты знаешь?
— Все время хватаешь телефон. Слышала, как ты его взял и как снова положил на столик.
— Жду звонка? Вообще-то еще надеюсь, что его не будет.
Марианна подождала объяснений, но он молчал. Тогда она спросила:
— У вас там много бывает гостей? На Скае?
— У меня лично? Или ты имеешь в виду туристов?
— У тебя лично.
— Не сказал бы, что много. Ты первая.
— Правда? А ты давно там не живешь?
— Несколько лет бываю там только наездами.
— Тем более кого-нибудь бы позвал.
— Предпочитаю одиночество. В принципе, — добавил он.
— А я-то размечталась, что еду в отпуск, отдохну. А тут такая ответственность…
— Потому что ты первая гостья?
— Вот именно. Как подопытный кролик.
— Скорее как первооткрыватель.
— Ты прихватил меня, потому что я слепая? Захотелось сделать что-то доброе? По-моему, у тебя неизжитый комплекс бойскаутского детства.
— Прихватил я тебя, потому что ты первая из моих знакомых, кто способен, по-моему, воспринимать мир так же, как я.
— Чем мне его воспринимать-то?
— Человек воспринимает мир не только глазами, но и всем телом, и разумом.
Она нахмурилась.
— Что-то я не очень поняла.
Повернув голову, Кейр вгляделся в ее неподвижный, на фоне мелькающих пейзажей, профиль. По этой затаенной напряженности он понял, как Марианна взволнованна, как внимательно его слушает, и в который раз Кейр почувствовал растерянность, не зная, каким образом выразить то, что говорят глазами. Он перевел взгляд на маленькое ухо, с которого она убрала пепельно-белокурую прядь. Но один тонкий завиток все же выбился из-за изящной розовой раковины, и лег на щеку, он мерно покачивался в такт покачиванию вагона.
Кейр наклонился и почти шепотом стал говорить ей прямо в ухо:
— Звук проникает внутрь. И запах тоже. Ты услышала погромыхиванье тележки, и твое тело отреагировало на него. Ты уловила аромат кофе, и тебе захотелось его выпить. И на прикосновения твое тело тоже отзывается. Для верзилы вроде меня эти сиденья слишком узки, и ты чувствуешь, как мое плечо прижимается к твоему, верно?
— Да, чувствую.
— Если бы мы не были знакомы, ты восприняла бы это как насильственное вторжение в твое пространство. Впрочем, возможно, ты так это и воспринимаешь.
— Ничего подобного. Мне так даже спокойнее. Я знаю, что ты здесь.
— А когда смотришь, тело не задействовано. У глаз нет физического контакта с увиденным, никакого проникновения в организм.
Марианна чуть сморщила губы:
— А воздействие световых лучей на сетчатку?
— Согласен. Но ведь сам этого не ощущаешь. Когда что-то видишь — я говорю сейчас о зрячих, — этот процесс совершается вне твоего организма. Механизм зрения совсем другой. Звук проникает в ухо, запах — в нос. А увиденное никоим образом к тебе не прикасается.
— Потрясающе! Что ж, придется поверить тебе на слово.
Кейр развернулся и стал разглядывать пассажиров: кто-то читал, кто-то дремал, кто-то настукивал эсэмэски, а между тем поезд, миновав Перт, снова вырвался на сельские просторы.
— Это не у тебя ограниченное восприятие, Марианна. Это те, кто видят, частенько не умеют видеть.
Она улыбнулась:
— Ясно, ты прихватил меня именно потому, что я слепа.
Он наклонился к ней, и его плечо сильнее прижалось к ее плечу, Марианна невольно отпрянула, отодвинулась к окну. Кейр тоже отодвинулся, и это на миг ее раздосадовало.
— Если бы ты могла увидеть деревья, ты продолжала бы их трогать?
— Не знаю. Хочется думать, что да.
— Вот! Нормальная человеческая реакция! Недаром все мы в детстве так любили лазать по скалам и деревьям.
— Я не лазала.
— Но тебе хотелось?
— Очень.
— Всем хотелось. У человека есть потребность быть в телесном контакте с Землей, с другими живыми существами и стихиями — со всякими зверятами, с деревьями, с морем. Такими мы бываем в детстве. А потом все забываем. Мы… в общем, связь разрывается.
Он снова сел прямо и откинулся на спинку.
— Тогда и начинаются всякие неприятности.
— Неприятности?
— Некоторые искренне считают, что спасать надо животных. Особенно симпатичных. Этим чудакам и в голову не приходит, что, спасая зверье, люди прежде всего спасают себя. Ведь человечество занимается самоистреблением.
Помолчав, он с легким нажимом добавил:
— Мы звенья одной цепи. И она прочна, только если все звенья целы.
— Люди и животные, ты хочешь сказать?
— Всё вокруг.
Прибыла ритмично позвякивавшая (как барабанные тарелки) тележка, Марианна под аккомпанемент чашек и ложечек произнесла:
— Знаешь, у меня такое чувство, будто я еду учиться…
Марианна
Теперь голос Кейра стал совсем его. Я уже успела хорошо изучить «особые приметы». Глуховатый, как у всех горцев, и одновременно (тоже как у всех горцев) очень энергичный, это дает любопытный эффект: иногда кажется, что Кейр еле сдерживает смех или ярость. И вообще за его четкой и точной речью таится безудержная неукротимость. Да, акцент и тембр как у Харви, очень похоже. Но сама манера говорить, слова и паузы совсем другие.
Лори Хартнелл, главная героиня романа, приезжает на экзотические Талькакские острова, затерянные в Индийском океане, чтобы получить благословение брата на предстоящую свадьбу. Однако там она знакомится с Джилом Мастерсоном, который почему-то всячески препятствует ее встрече с братом. Возненавидев Мастерсона в первую минуту, Лори не могла и предположить, что Джил Мастерсон вытеснит из ее сердца человека, за которого она собиралась замуж…
Семье журналиста Питера Хэллоуэя грозит разорение. Чтобы спасти положение, его жена Гарриет принимает весьма неординарное решение.
Ее зовут Миллисент, Милли или просто Мотылек. Это светлая, воздушная и такая наивная девушка, что окружающие считают ее немного сумасшедшей. Милли родилась в богатой семье, но ее «благородные» родители всю жизнь лгут и изменяют друг другу. А когда становится известно, что Милли — дитя тайного греха своей матери, девушка превращается в бельмо на глазу высшего света, готового упрятать ее в дом для умалишенных и даже убить. Спасителем оказывается тот, кого чопорные леди и джентльмены не привыкли пускать даже на порог гостиной…
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…
Кто сейчас не рвётся в Москву? Перспективы, деньги, связи! Агата же, наплевав на условности, сбегает из Москвы в Питер. Разрушены отношения с женихом, поставлен крест на безоблачном будущем и беззаботной жизни. И нужно начинать всё с нуля в Питере. Что делать, когда опускаются руки? Главное – не оставлять попыток найти своё истинное место под солнцем! И, может быть, именно тогда удача сложит все кусочки калейдоскопа в радостную картину.
Саманта, доктор психологии и редактор отдела писем в женском журнале, робкая, страдающая фобиями молодая женщина, влачит унылое существование в доме своей бабушки в Хэмпстеде… до того рокового дня, когда получает анонимку с угрозами. С этого момента все меняется: жизнь Саманты внезапно превращается в череду ужасных потрясений и невероятных приключений, романтических и очень забавных…
Джулия выросла с богемной матерью, которая всю жизнь делала только то, что хотела. Джулия же поклялась быть ее полной противоположностью. И ей это удалось. Она всегда жила согласно правилам и приличиям. Идеальная мать, преданная жена, ценная сотрудница. И словно награда за хорошее поведение – чудесный муж, трое прекрасных детей, необычная работа. С Джулией поменялись бы местами многие женщины. И вдруг жизнь ее пошла вразнос. Все началось с мелочей – выдала покупной пирог за домашнюю выпечку, не поправила кассиршу, когда та неправильно сдала ей сдачу, обманом приволокла в дом белую крысу, наврав мужу, будто это редкий вид морской свинки.
Роман Александры Поттер сродни комедиям Софи Кинселлы, он столь же остроумен и уютен, а героиня словно родная сестричка знаменитой шопоголички Бекки.У каждого человека есть заветные желания, вот только сбываются они гораздо реже, чем хотелось бы. Но что, если в один прекрасный день все твои желания, даже самые незначительные, начнут вдруг исполняться? Именно это и случилось с героиней романа Александры Поттер: цыганка одаривает Хизер волшебной веточкой вереска, и жизнь девушки тут же меняется. Отныне стоит ей только пожелать что-то, и — бац! — желание тотчас становится реальностью.
Анника счастлива в браке, они с мужем – идеальная пара, предмет зависти подруг. У них двое детей, хорошая квартира, доверительные отношения в семье. Вот только все это за семь лет давно приелось, а душа хочет праздника. И тут как раз у Анники появляется новый коллега, элегантный и обходительный Рикард. И задерганная мать семейства вдруг снова ощущает собственную привлекательность. Опьяненная влюбленностью, она сама не замечает, что вот-вот разрушит собственное счастье. Только бы успеть вовремя остановиться!