Уважаемый господин дурак - [55]

— Значит, я увижу вас завтра. — Кобаяси проводил его с той же подобострастной улыбкой.

Гастон позволил Эндо уйти немного вперед, а затем догнал и дотронулся до плеча:

— Эндо-сан!

Глаза Эндо распахнулись от удивления. Глядя на Гастона, он не мог вымолвить ни слова. Старый зонтик застыл у него в правой руке. Если бы в жаркий летний день пошел снег, на его лице вряд ли проявилось бы больше изумления.

— Эндо-сан! — С дружелюбной улыбкой на лице Гастон вновь коснулся его плеча, до крайности довольный, что так шокировал Эндо своим неожиданным появлением.

— Ты! — Эндо, наконец, обрел голос. — Ты!

Он больше ничего не добавил и отвернулся. Затем сплюнул на землю и быстро зашагал вперед, прикрывая зонтиком лицо.

— Эндо-сан, подождите меня.

Но тот даже не оглянулся, а когда вновь услышал за спиной шаги Гастона, пошел еще быстрее. Улица повернула направо, а затем налево, На ней не было видно ни души, все окутывала мелкая морось. Над полуразвалившейся каменной стеной росло огромное камфорное дерево, мокрые листья которого наполняли воздух приятным ароматом. Вдоль улицы выстроилось много храмов — казалось, что окружающие их белые стены тянутся вдаль бесконечно. Мэйдзэн-дзи, Синен-дзи, Энре-дзи, Тайхо-ин. Где кончалась стена одного храма, начиналась стена другого. Из-за них слышалось монотонное пение сутр и удары деревянного гонга, отчего казалось, что на улице еще тише.

Эндо остановился и прислушался, не раздаются ли шаги этого странного чужеземца, но все было тихо. Внезапно он почувствовал, как сдавило его грудь. «Что ему от меня нужно? Зачем он преследует меня до Ямагаты?»

Что-то нервировало Эндо в этом иностранце. Гангстер не имел ни малейшего понятия, почему Гастон последовал за ним в Ямагату и каким образом сумел разыскать его.

Сутры тянулись в унисон ударам гонга. Эндо остановился перед храмом Сэнсе-дзи, который занимал территорию больше, чем другие храмы. За его воротами возвышалось огромное дерево гингко, которому было двести или триста лет.

— Эндо-сан, — из тени дерева неожиданно раздался знакомый голос, принадлежащий человеку, которого, как думал киллер, он оставил далеко позади. Он вполне мог оказаться призраком, приплывшим сквозь дождь. Как он смог самостоятельно найти более короткий путь и устроить на него засаду? В нем есть что-то сверхъестественное.

— Эндо-сан, я хочу поговорить с вами.

Как ни странно, Эндо продолжал стоять и безучастно смотрел, как Гастон приближается к нему. Вдруг он почувствовал острую боль в груди — вероятно, перенапряжение.

Какой-то комок подступил у него к горлу, и Эндо сплюнул. Камень у ворот храма покрылся узорами ярко-красной крови, смешавшейся с дождевыми каплями.

***

Дождь перестал, однако ночь стояла душная. Климат Ямагаты, окруженной со всех сторон горами, был значительно жарче, нежели обычно для такой широты, — здесь даже когда-то зарегистрировали рекорд самой высокой температуры для Японии.

А этот вечер был особенно жарким и безветренным. Занавески без движения висели на грязных окнах, и даже циновки были влажными и липкими от жары.

В старые времена здесь был публичный дом, но с запретом проституции его превратили в гостиницу. Запах мужчин и женщин, проводивших здесь страстные ночи, казалось, по-прежнему исходил от стен и раздвижных дверей, разукрашенных рисунками цветов и птиц. Никто не побеспокоился вымести останки мертвых насекомых.

Эндо лежал, глядя в потолок, облизывая языком сухие губы. Абажур лампочки у потолка бросал тень, напоминавшую летучую мышь.

Гастон сидел рядом в рубашке без рукавов, время от времени вытирая его лицо мокрой тряпкой, которую мочил в стоявшем рядом тазике.

После того что произошло у входа в храм Сэнсе-дзи, Эндо с помощью Гастона добрался до своей гостиницы и, обнаружив у себя высокую температуру, лег в постель. Жара, дождь и длительная поездка окончательно истощили его.

Через оконные занавески влетел мотылек и закружил возле лампы. Гастон встал, поймал его и выпустил в окно, но тот, привлеченный светом лампы, влетел вновь.

— Убей его! Почему ты его не убьешь? — нетерпеливо рявкнул Эндо. Увидев, как Гастон, поймав мотылька закрыло, колеблется, убивать его или нет, киллер внезапно почувствовал непреодолимую ненависть к этому человеку. — Ты лицемер! — Эндо вырвал мотылька из рук француза и безжалостно раздавил его подушкой. — Как долго ты еще собираешься околачиваться в этой комнате? Ты что, намерен преследовать меня?

— Эндо-сан болен. Я уйду, когда вам будет лучше.

Сейчас, когда Гастон увидел, что Эндо не собирается наносить вреда Кобаяси, он считал, что ему оставалось только ухаживать за больным человеком.

— Я должен сказать, что не собираюсь вечно лежать здесь, в Ямагате. — Его вновь одолел кашель. — Завтра я встаю.

— Завтра? Нет, нет!.. Вы больны.

— Завтра я должен встать.

Глядя на тень от абажура, Эндо прикидывал, что ему предстоит сделать на следующий день. Завтра он планировал взобраться вместе с Кобаяси на горы Такамори и Сиратака, окружающие Ямагату. А для того, чтобы понять причину этого похода, следует вернуться на три дня назад.

***

Приехав в Ямагату и поселившись в этой гостинице в Ко-семати, Эндо быстро нашел дом Кобаяси и начал внимательно следить за передвижениями врага. Он тщательно планировал место и предлог для личной встречи.